Гоплит Системы (СИ)

— Ненавижу пещеры и ненавижу рудники, — проворчал я себе под нос, двигаясь следом.
— Чего? — обернулся Тогас, но, увидев мой хмурый взгляд, лишь махнул рукой. — Иди, давай, дождался? Валим.
Поток легионеров, а также тех, кто, очевидно, знал о приказе, ручейками стекался к центру столицы. Все обходили выставленные заслоны из юнитов, оставленных прикрывать отход. Каждый шаг сопровождался глухим гулом далёкого сражения, и чем ближе мы подходили к цели, тем сильнее давило ощущение тревоги. Город, когда-то наполненный жизнью, теперь погружался в хаос.
Впереди, в самом центре, происходило ожесточённое сражение, которое полностью перекрывало нам дорогу. Воздух был тяжёлым от запаха гари, пыли и крови. На первый взгляд, казалось, что это просто ещё одна линия боя. Но стоило нам приблизиться, как стало ясно: несколько участков стен уже пали, лишив защитников возможности отступить. А причина этому была очевидна.
Камнееды Поода. 35 уровень
Твари, высотой под пять метров, напоминали оживших каменных големов. Они сокрушали всё на своём пути, смешивая в кровавую кашу юнитов и живых. Их движения были тяжелыми, но пугающе точными, а каждый удар — смертельным. Прорваться сквозь них казалось невозможным. Хотя монстров было всего пятеро, они доставляли столько проблем, сколько доставила бы целая тысяча.
Каата-ссу с сотней легионеров появился на площади чуть позже нас. Видимо их путь оказался гораздо тяжелее чем наш. Даже на фоне общей безнадёжности его фигура вселяла уверенность.
Пока мы пытались найти хоть какой-то обходной путь, он без колебаний ринулся в бой. Его барьер, сияющий мягким светом, защитил тысячника от первых сокрушительных ударов камнеедов, позволяя ему пробиться ближе.
Легионеры, воодушевлённый примером командира, вопя на сотню глоток, что-то нечленораздельное, слаженно пошёл вперёд, готовый встретить смерть или принести всем, кто стоит на пути.
А нам, волей самой Танцовщицы, оставалось только одно: вступить в бой. Мы поддерживали наступление залпами фаерболов, стараясь ослабить камнеедов и отвлечь их от скачущего среди них тысячника.
— Кот! Без обид, но, если ты умрёшь, я заберу твою сумку, хорошо? — Тако ухмыльнулся, несмотря на хаос вокруг, поднимая копьё. — Сделай мне такое же одолжение. Забери мою!
— Если ты сдохнешь от таких уродов, то у тебя в сумке, даже грязи нет, поэтому я оставлю ее врагу!
— Эй, эй! — Тако попытался возмутиться, но его улыбка только ширилась, выдав нервное напряжение. — Хотя… да, пожалуй, ты прав. Но всё равно договорились!
— А он прав! — Тогас, снова вооружившись своими пиками, расхохотался — монет у Тако не больше, чем у этой стены, хотя нет! У стены есть камень, а у Тако только мясо! На меч!
Я не удержался и хмыкнул. На фоне происходящего даже такие шутки звучали уместно, будто давали передышку разуму, который пытался осознать безумие вокруг.
Если честно, я думал, что Каата-ссу не выживет. Его защита, несмотря на всю мощь, продержалась лишь три удара. Барьер погас, словно стеклянная оболочка, разлетевшись тысячами невидимых осколков. Но вместо того, чтобы погибнуть, тысячник применил что-то неведомое. Заклинание, которое я раньше не видел. Над ним вспыхнул огненный пузырь, испускающий ослепляющее сияние. Он отталкивал врагов, а тех, кто оказался слишком близко, сжигал до основания.
Температура была такой, что первый камнеед, попавший под эту ауру, буквально наполовину расплавился. Массивное тело, ещё мгновение назад выглядевшее неуязвимым, начало обтекать лужей жидкого камня. Его товарищи попытались оттащить расплавленного собрата, но уже было поздно. Каата-ссу не стоял на месте — он методично сжигал одного за другим, заставляя врагов ослабнуть, прежде чем его барьер исчезнет. Ему даже не надо было атаковать оружием, заклятие справлялось само.
Гоплиты его отряда, вооруженные длинными копьями, старались зажать камнеедов и не дать им возможности двигаться, пока огненная аура, выжирала очередного попавшего под нее монстра.
Но, увы, эта невероятная мощь продержалась лишь минуту. Как только аура погасла, один из камнеедов нанёс сокрушительный удар. Тело Каата-ссу взлетело в воздух, словно тряпичная кукла, и с глухим звуком ударилось о стену. Его фигура, безжизненно распластавшаяся на камнях, заставила нас замереть на мгновение. Тысячник погиб, но он умер достойно. Ему удалось уничтожить как минимум двух тварей и серьёзно повредить остальных.
  
Мы, тем временем, бросились добивать оставшихся. Одного из камнеедов мы буквально запинали толпой. Когда часть его каменной брони раскололась, обнажив мягкие внутренности, его сразу же нафаршировали железом до самого основания. Но эта победа далась нелегко: мы потеряли десяток гоплитов, прежде чем смогли его свалить.
Оставшиеся двое, поняв, что бой для них проигран, попытались скрыться, ковыляя в сторону ближайших улиц. Однако там их встретила очередная группа юнитов. На улицах началась новая бойня, но мы решили туда не лезть — у нас были другие задачи.
— Не стоим! — резко выкрикнул Элайя, бросившись к телу тысячника. Он быстро осмотрел его и с облегчением крикнул: — Живой! Подхватите! Быстро, и уходим!
Несколько легионеров подхватили тело рептилии и вся наша группа и еще несколько десятков легионеров из других, разгромленных отрядов, побежали в сторону нужной башни. Идти оставалось чуть больше сотни метров. Которые постепенно заполнялись Поводырями и Слепнями.
Оборона столицы, как стало очевидно, продержалась ничтожно мало. Несколько часов — и всё. Периметр пал почти повсюду: где-то защитники успели эвакуироваться, оставив линии обороны, а где-то сопротивление длилось до последнего бойца, и там погибли все. Выжить удалось лишь нескольким сотням воинов. Правда, об этом я узнал уже потом, в более спокойной обстановке. Сейчас же наше положение было далеко не из лучших.
В бой мы ввязались сходу, тут же выстроились в привычную, проверенную схему. Я — чуть впереди и справа, рядом со мной Тогас на первой линии, чьи пики уже были в боевой готовности. Позади нас — Элайя, Тако и несколько четырехруких легионеров, прикрывающих тылы и фланги. Их длинные копья работали без остановки, сдерживая волну тварей, что пыталась окружить нас.
Собранная группа, работая как единый механизм, с трудом, но прорвалась через несколько сотен тварей, не дав им ни малейшей возможности затянуть нас в мясорубку.
В конце концов, мы достигли цели — небольших узких ворот башни. Первыми затащили раненых, затем начали заходить остальные.
Я чувствовал, как ярость нарастает внутри меня. Хотелось броситься на врагов, забыв обо всём, в боевом безумии расчистить путь остальным. Но Тогас, сволочь, словно почувствовал моё состояние. Его лапа ударила меня в грудь с такой силой, что я отлетел прямо в проём ворот.
— Вали! — прорычал он, не дожидаясь ответа.
Меня, ещё орущего, схватили и утянули дальше в башню. Последним внутрь вошёл сам Тогас, обернувшись, чтобы убедиться, что никто из наших не остался снаружи. Он зашёл, закрывая за собой дверь, и в этот момент шум сражения остался за нашими спинами. Мы сделали это. Пока что.
— Сейчас бы вина, бочку. Такое дело стоить отпраздновать, а, Кот?
  
Глава 18
 
— Все, у кого остались камни в сумках, заваливайте вход! — голос Элайи резал тишину, быстро отдавая команды, пока командир приходил в себя. — Уходим дальше. Готовьте свет.
Проход был завален за считаные минуты. Когда последние камни закрыли проём, мы оказались в полной темноте. Тишину нарушил только звук треска зажжённого светильника и удары с той стороны крепкой стальной двери. Надолго удержать врага она не сможет. Но судя по тому, что в дверь не долбились, выкуривать нас будут позже.
Каата-ссу, раненого и еще не пришедшего в сознание, уложили у стены и залили лечилкой. Не только в пасть, но еще и открытые раны. Не знал, что так можно, учту на будущее. Его тяжёлое дыхание эхом отражалось от каменных сводов. Я огляделся вокруг. Нас осталось чуть больше полусотни. Полусотни из почти двух сотен, что прорывались к башне. Жопа! О судьбе генерала Асо и основных сил ничего не было известно.