Вечный Рим. Короли ночного Рима (СИ, Слэш)

Бокал с треском лопнул в его руке, осколки врезались в ладонь, и по пальцам потекла кровь. Алая. Интересно, какого цвета кровь у чистокровных? Говорят, голубая… но так не бывает.
Валентайн мотнул головой, отгоняя непрошенные мысли, и протянул руку мальчику. Тот, моментально догадавшись, чего от него хотят, принялся вылизывать пораненные пальцы.
Валентайн откинулся на спинку кресла и зажмурился. Приятно. Будто кошка лижет пальцы шершавым языком, но это – человек. Пусть и такой жалкий. И всё же где-то внутри пульсирует чёрный сгусток боли.
Валентайн чуть толкнул мальчишку в сторону, заставляя упасть на пол. Тот торопливо пододвинулся, ложась у ступней господина и позволяя поставить ноги в немытых охотничьих сапогах себе на грудь. Какой же сообразительный… Предки… Приятно… Но отчего же так противно внутри?
Валентайн пошевелился, устраиваясь поудобней, и попытался вспомнить, что помогает от этой чёрной тоски. Выпивка? Нет… Становится только хуже. Женщины? Точно нет. Мальчики тоже не помогали… Один – помогал… но это, кажется, было так давно… Зачем было слушать Санта? Ведь что бы он ни сделал, он не станет в их глазах лучше. Валентайн с силой надавил на грудь мальчишки, выбивая воздух из лёгких, но радости это почти не принесло.
Валентайн вздохнул, снова отгоняя мысли, которые не приносили облегчения.
Что же ещё могло помочь? И проходила ли вообще когда-то эта мёртвая тоска?
Дрожь пробежала по телу, когда он вспомнил… и тут же постарался забыть. Но мысль возвращалась снова и снова, не желая уходить.
Валентайн пнул раба и встал. Рука его потянулась к колокольчику.
- Запрячь коня, - бросил он появившемуся на пороге слуге, - хочу наведаться в гости.
***
Вендер с любопытством смотрел в голубые глаза гостя. Тавио не был взбешён. Скорее – смущён и растерян. Будто сам не знал, зачем ноги принесли его в поместье Хайн. Вендер не собирался помогать.
- Патриций Хайн, - сказал Валентайн и прокашлялся, будто не зная, как продолжить.
Хайна ситуация забавляла. Даже мигрень чуть отступила.
- Я проезжал мимо… - гость запнулся и продолжил с другого места, - там собирается дождь. Я думал переждать его у вас.
Вендер посмотрел на небо. Тучи и правда накрыли город, грозя в любой момент разразиться ливнем. Но это слабо объясняло, почему Валентайн не мог проехать три дома до своего особняка.
- Всегда рад гостям, - Хайн указал патрицию на противоположное кресло.
Валентайн сел и прокашлялся ещё раз. Наблюдать за смущённым энтари оказалось весьма забавно.
- Вы простудились? – спросил Хайн, заботливо улыбаясь.
- Да, - Валентайн ухватился за соломинку, - потому и решил не рисковать с погодой.
Продолжая улыбаться, Хайн смотрел на свою жертву. Теперь он был уверен, что Тавио сегодня будет именно жертвой, только ещё не решил, зачем эта жертва ему.
Валентайн потянулся за бокалом и, взяв его в руки, осушил до дна. Тут же скривился.
- Новый сорт из моих виноградников, - сообщил Вендер, наблюдая за реакцией. Губы Валентайна растянулись в искусственной улыбке.
- Удивительный букет.
Тавио не хотел ссориться. Очень интересно.
Вендер молчал, ожидая продолжения.
- Особенно аромат чернослива… И эти сливочные тона…
Валентайн явно нашёл тему для разговора. Так он мог бы, пожалуй, взять себя в руки, протрепаться весь вечер и оставить Вендера без развлечения.
- Я плохо разбираюсь в вине, - соврал Хайн, резко выбивая Валентайна из колеи, - но если хотите, можем поговорить о других достойных развлечениях. Например, у меня хорошая коллекция плетей.
Валентайн поперхнулся напитком. Он смотрел будто карманник, пойманный с кошельком в руках. Вендер улыбался.
- Вижу, вам эта тема интересна.
Вендер встал и, отцепив от пояса кнут, устроился на подлокотнике кресла Валентайна, протягивая ему оружие и демонстрируя рукоять.
- Взгляните. Привезли мне из Месопотамии весной. Обтянута самой мягкой замшей, а здесь, - он показал на фол, - совсем другая кожа, хотя кажется, что это всего лишь продолжение рукояти. Такие разные ощущения – если касаться одного конца, - он нежно провёл кончиками пальцев по рукояти, – и другого, – он прикоснулся к фолу и усмехнулся, заглядывая в глаза Валентайну. Зрачки гостя расширились, выдавая с трудом сдерживаемое возбуждение. Ещё бы, Тавио и сам был любителем такого оружия… Даже без подтекста тема не могла его не заинтересовать. - Впрочем, кому я рассказываю… Вы ведь касались кнута с обеих сторон, - добил он гостя, который тут же рванулся, вскакивая с кресла, и замер напротив Хайна.
  
- Вы решили уйти? – спросил Хайн, равнодушно глядя в пылающие ненавистью глаза. - А я думал, вы захотите испытать. Редкая вещица.
Валентайн стоял неподвижно.
- В этом доме только я и слуги, - заметил Хайн. - Ни я, ни они не болтливы. Но если вам интересно поработать с моей коллекцией… попросите. Мне нравится эта часть.
Валентайн побледнел. Он знал, зачем идёт сюда… Так какого чёрта?
- Ещё… - шепнул он единственное, на что хватило его решимости, и тут же замолк, испуганно глядя на Хайна.
- Я вас не понял.
Валентайн уже ненавидел эти зелёные глаза, полные золотых искр.
- Вы не закончили. В тот раз.
Хайн рывком поднялся с кресла и вплотную подошёл к Валентайну, так что дыхание его коснулось нежных губ другого патриция.
- Вы всё-таки будете стонать в моих руках.
Валентайн закрыл глаза, чтобы не видеть этих зелёных зрачков совсем рядом, и выдохнул:
- Да…
***
Тихонько насвистывая приставучую мелодию, Вендер зашёл в купальню и открыл маленькую дверь в боковую пристройку.
Тавио следовал за ним – молчаливый и мрачный, будто шёл на эшафот.
- Я не буду вас жалеть, - сообщил Хайн, пропуская гостя вперёд и закрывая за собой дверь, – и правила будут другими.
Он сообщил это чуть позже, чем следовало, но тут же добавил:
- Но вы всё ещё можете уйти.
Валентайн не хотел уходить.
Вендер зажёг ещё одну свечу о ту, что держал в руках, и протянул Валентайну.
- Помогите мне, - сказал он, - не жалейте воска.
Он направился вдоль стены налево, касаясь фитилём всех свечей в канделябрах и тщательно наблюдая, как вдоль противоположной стены идёт Валентайн. Они встретились уже в другой части небольшого зала, едва не столкнувшись, и Валентайн замер, будто бы боясь пошевелиться, однако в этот миг странное чувство посетило его – они с Хайном были будто сообщники, вместе делавшие одно дело. А значит, сейчас он не был врагом, которого стоит бояться.
Вендер забрал свечу у Валентайна и поставил в последний подсвечник, стоявший на небольшой тумбе.
Теперь Валентайн получил возможность немного осмотреться в комнате. Она чем-то походила на его собственную комнату для игр, но лишь отчасти. Валентайн любил дневной свет, светлые ткани и золото. Все комнаты в его доме, включая игровую, были обставлены мебелью из красного дерева, согревавшей взгляд.
Дом Хайна был холодным и тёмным. Здесь преобладали фиолетовые и тёмно-зелёные тона, и он любил серебро. Наблюдались его вкусы и здесь. Все канделябры были выполнены из серебра. Стены обтягивал старый тёмно-синий шёлк. Мебели было немного – лишь массивное кресло, обитое тёмным бархатом, и резная кушетка; и вся комната создавала впечатление нежилой, будто бывали здесь не слишком часто. По телу гостя пробежала дрожь, когда он увидел в более свободной части комнаты крючья для цепей, будто случайно вторгшиеся в интерьер аристократического будуара.
- Они не нужны, - шепнул Хайн, проследив за его взглядом, - только если вы захотите. Кстати, чего вы хотите, благородный патриций?
Издёвка, сквозившая в последних словах, неприятно прошлась наждаком по спине.
- Прости, - Хайн улыбнулся, заметив и эту реакцию, - я больше не буду называть тебя так, - он подошёл к Валентайну вплотную и легко рванул его голову за волосы назад, - я буду называть тебя моей германской игрушкой, - прошипел он в самые губы Валентайна, безошибочно нанося удар в самое больное место. – А ты будешь слушаться меня, стонать и плакать в моих руках. Как я и обещал.