Гарри Поттер и эффект снов (СИ)

Джон, узнав, знакомы и очень серьёзный взгляд, ответил взглядом ещё более тяжёлым и начал свой рассказ, роняя, как камень каждое слово разве что голос сделал чуть помягче: всё же ребёнок рядом.
— Если в двух словах на Иллюзиуме я повстречал его в разведывательном рейде. Посреди разрушенной улицы полумёртвого и всего в синяках да ссадинах с ним вместе да бункера добрался и в госпиталь сдал, а дальше вы и сами знаете.
  
— Ага, понятно — Ни капли не смутился Варга и продолжил наседать:
— А теперь можно не лайт версию, командир — это важно — Проникновенно добавил он.
— Если важно, то ровно в 16:47 по времени «Элизиума» в точке Б в квадрате 17 от бункера гражданских во время патруля был замечен ребёнок... — начал Джон рассказ предельно канцелярским языком, возможно, услышь его кто-либо помимо боевых товарищей, Джон тут же словил бы обвинения в грубости, хамстве и ещё в чёрствости до кучи, но лишних людей на этом теперь уже «вроде как» празднике не было. Все всё понимали, так банально легче рассказывать обо всей той крови и грязи, что творится во время боя. Но планы сделать повествование хоть и подробным, но максимально сухим почти пошли насмарку. Ибо их было ДВОЕ. Майя и Гарри познакомились лишь сегодня, но УЖЕ почувствовали родственность душ.
На середине рассказа, когда Шепард рассказывал об устранении пришельцев в туннеле, Гарри поморщился.
— Мальчик, тебе плохо? — спросила девушка. А Шепард прекратил рассказ, да и остальные «превратились вслух».
— А? — Переспросил Гарри, потом понял, о чём его спросили и ответил — Да нет, всё хорошо просто, ведь в том тоннеле всё было... по-другому.
— Да? а как было? — спросил Джеймс, который, конечно, верил командиру. Но рассказ мальчика мог помочь ему понять, насколько у того всё с башкой плохо.
Впрочем, чаянья его мальчик оправдывать совсем не собирался. Немного смутившись под пристальным взглядом такой аудитории, он: «Ну, мы шли по тоннелю полутёмному, там ещё скрипело что-то страшно, так я сзади, а сер Шепард впереди...» — начал рассказ своей версии событий так ярко и красочно, как могут только дети. — «Вдруг мы увидели двоих монстров, у них восемь глаз, как у пауков, представляете? — спросил этот шкет, пусть невольно, но очень метко дав кличку этому народу. — Такие страшные, сморщенные, и вот сэр Шепард подкрался к ним, достал пистолет и...» — весь отряд слушал, как из Джона прямо на глазах делают супермена. — «Потом была синекожая колдунья-кальмар с щупальцами, вся синим светилась и слова плохие говорила...» — Гарри, желая отблагодарить своего спасителя, рассказывал всё предельно красочно и подробно, да настолько хорошо у него это получалось, что даже Мая восхитилась, а уж она-то артистка, каких поискать!
— ... Потом тыщ, бабах, железная дверь с петель сорвалась, мы ещё немного прошли и дошли до этого, как его, до бункера. — Закончил восторженный ребёнок.
— Спасибо, Гарри, ты круто рассказал. — Ответил задумчивый варга на восторженный диалог мальчика. Его «чуточку» смутило, с какой лёгкостью тот рассказал о кровавой бане, устроенной Шепардом в этом «походе». ПТСР на этом фоне, конечно, вставало под вопрос, ибо не рассказывают о травмирующих воспоминаниях с таким восторгом, но ведь и без него букет возможных диагнозов становился не сильно-то и меньше, но подумать об этом медик решил позже, в тишине, так сказать. — Шепард, есть что добавить? — спросил он. Но получил в ответ лишь выгнутую бровь, мол: «Чего тебе? Уточнить, сколько мозгов к потолку туннеля прилипало, когда головыу пиратов на части разлетались?» Настолько подробно всё Гарри рассказал. А Джеймс в ответ смутился и только и ответил: — извини, действительно глупость сказал. Все погрузились в молчание.
Но лишь до той поры, пока самый молодой член отряда, Эдвард Харрис, не решил проявить любопытство. Гарри как раз сидел рядом с ним, и тот не упустил шанса. — Тсс, парень, а ты точно не помнишь, как из бункера выбрался? — Вроде бы тихо, но недостаточно, спросил он с блеском в глазах, да к тому же и выбрал момент, когда над столом повисла до безобразия звонкая тишина.
Нарушила которую Снайпер, Сара Каллен. Её бестактность своего ученика заставила выйти из созерцательного состояния. В очередной раз. Пятый за три дня. — Харрис. — Одной фразой она высказала бесконечных размеров укор и тонну неодобрения.
— Чего это Харрис? Мне любопытно, к тому же вдруг у него память проснётся. Аа-а-й-й-й-й! — Завопил он, когда Варга, что бродил взад-вперёд (так ему легче думалось), схватил его за ухо.
— А ты не думал, что он не зря всё забыл? — спросил он, как никто другой по долгу службы зная, что иногда за такой заболоченной памятью может вскрываться.
— Нет, уй-й-й! Пусти, изувер! Я ж как лучше хотел.
— Неужели? — спросил Джеймс, и гибкие пальцы будущего светила хирургии как-то совсем по-особенному перехватили и загнули ушной хрящ так, как умеет только он: никаких последствий и травм, но до чего же больно!
Видя лицо собеседника, Гарри, которому тоже выкручивали уши, поспешил заступиться, как умел. — Прошу, не надо, он меня не обидел, я правда ничего не помню, да и нечего мне вспоминать, я просто исчез в бункере и проснулся дома, вот и всё.
— Дома? — Уцепился за слова Шепард.
— Да. — Ответил Гарри.
А Верга с комментарием «Больше так не делай» наконец отпустил многострадальное ухо бойца и вновь ушёл в себя, слова «дома» и это «да» ему «слегка не понравились», не было в них той уверенности и радости, так не о доме говорят, а ну, максимум, о средней паршивости ночлежке. Вот только давить на мальчика дальше было бы верхом некорректности, тем более после инициативы новичка их отряда. Да и их маленький праздник грозил закончиться окончательно, и чтоб этого не случилось, вечеринку надо было спасать и реанимировать, причём срочно!
Так! «Хлоп!» — решительно хлопнул в ладоши медик, который не отдыхал (не считать же сорванный пиратами отпуск за отдых) вот уже как с год. — Гарри, ты помнишь, где твой дом? Ответь просто: да или нет?
— Да. — Ответил Гарри, не понимая, что происходит.
— Здорово! — Ответил Верга — Тогда как врач я настоятельно и всем рекомендую повеселиться и расслабится.
— Подожди, Джеймс, а как же мальчик вдруг снова исчезнет, что делать то-то будем? — Роберт Вулф, сорокалетний медведь грызли, что поперёк себя был шире в плечах и трепетно любил тяжёлые пулемёты вопреки буйному и всеразрушающему характеру своих любимых пушек, был собранным, осторожным, и рассудительным человеком, в чём то даже меланхоличным, говорил мало, но по делу.
— А это решаемо парень смотри, что у меня есть, настоящие военные инструметроны, тебе какой нравится? В честь знакомства. Хочу тебе подарок сделать. — Тимоти Ренфро, штатный хакер всей команды, протягивал мальчику их сразу несколько штук, одни из многих, которые ему «одолжили» пираты вместе со своими деньгами и банковскими счетами, что были привязаны к этим универсальным устройствам. И нет, «это не мародёрка, а благородный грабёж». Любил говаривать боец, обирая труп очередного неудачника, которого убили собственные взломанные Тимоти броня, пушки, импланты, транспорт, а может быть, и вообще совсем посторонний грузовой кран, так не вовремя роняющий свой груз на кого надо, этакий спорт по добыче трофеев, проще говоря.
Трофеев, на которые Гарри смотрел очень удивлённо. Что такое инструментроны, он понятия не имел, да и не это слово было важным, важным было слово «подарить», ведь даже на день рождения ему никогда ничего не дарили вообще, да и был ли у него этот самый день рождения, Гарри не знал. Но как бы он ни был удивлён, а простая вежливость обязывала ответить — Подарок мне? — Спросил он неуверенно.
— Ага, — сказал Тимоти, через импланты загружая на каждый подарок вагон всевозможных следилок и собственные антивирусы с авторской вариацией родительского контроля. — Выбирай, какой на тебя смотрит, — говорил он с улыбкой, а сам скинул всем сообщение, что задумал и в чём идея.
— Этот — Гарри, неосознанно обратившись к магии, всё же выбрал тонкий, изящный браслет производства Азари единственное из всех устройство способное выдержать близкое с ним знакомство и не сломаться при этом.