Любовь по правилам и без (СИ)

- Останусь в Питере.
- Это же замечательно, - с облегчением выдохнула мать. – Нам очень тебя не хватало, сынок.
- Я не хотел уезжать, если помните.
- И чем будешь заниматься? – Как обычно, не обращая внимания на неугодные реплики, продолжил допрос отец.
- Работать. И налаживать свою личную жизнь.
- У тебя, наверное, кто-то есть? Мы бы хотели познакомиться, - робко сказала мать, всеми силами пытаясь вновь обрести так бездарно потерянного сына.
- Так знакомы уже, - усмехнулся Антон, Алиса фыркнула, едва не подавившись, и тоже улыбнулась. Мать взглянула непонимающе. – Это Олег.
- Господи, - прошептала, прикладывая руку к груди.
- Нет, - подал голос отец.
- Да, - ответил Антон твердо.
- Олег? – Не веря услышанному, переспросила мать.
- Да, и эту ночь мы провели вместе. И все последующие ночи будем проводить вместе, и жить вместе будем, и спать, и есть, и сексом заниматься, - Антоша волновался, Алиса ободряюще положила руку на его кисть, не бойся, я с тобой, я на твоей стороне, парень благодарно ответил на пожатие, переводя взгляд с лица одного родителя на другое.
- Я не позволю… - Начал было отец, и тут плотину Антошиного ангельского терпения прорвало.
- Да мне, знаешь ли, уже плевать, - сказал зло. – Плевать, что ты там позволишь или не позволишь. Это моя жизнь, однажды ты уже вмешался, я чуть руки на себя не наложил тогда, - мать тихо ахнула, - больше я тебе вмешиваться на дам. Не нужен сын-гей, я знаю, где выход, - Антон порывисто вскочил, опрокидывая стул.
- Сядь, - устало сказал отец.
- Да пошел ты! Ты мне чуть жизнь не исковеркал, гомофоб фигов, и опять лезешь?
- Сын, сядь, прошу тебя, - уже другим тоном сказал Леонид Иванович, Антон поднял стул и сел. – Я не ожидал… никак не думал, что вы опять…
- А мы опять!
- Все-таки пять лет…
- Вот именно, из-за тебя мы потеряли пять лет, а Олег чуть не потерял все по твоей вине. Мамочка, ты в курсе, что устроил наш идеальный папочка пять лет назад?
- Замолчи, - прикрикнул отец, Антоше, естественно, было все равно.
- Так вот, милая матушка, он нанял человека, который в самолете Питер-Дубай подложил Олегу в карман наркотики. Если бы их нашли у него, а их бы нашли, таможня была предупреждена, его бы либо казнили, либо дали двадцать пять лет тюрьмы. А за что? Только за то, что он полюбил меня. К счастью, Олежка оказался умнее и наблюдательнее папиного исполнителя, и в тюрьме оказался исполнитель. Бать, тебя кошмары не мучают? – Мать сидела ни жива, ни мертва, беззвучно открывала и закрывала рот, ловя воздух, как выброшенная на берег рыба. Отец побледнел.
- Леня, это правда?
- Уже не сидит, я его выкупил. – Антон зло рассмеялся.
- Ах, какой молодец. Посадил, отпустил, свел, развел. Ты себя, часом, не господом богом возомнил, а? Тебе хоть когда-нибудь было интересно, что мы чувствуем, что хотим? Нет, куда там. Великий и ужасный Леонид Иноземцев ничьим, кроме своего собственного, мнением не интересуется, зачем ему, он лучше знает, что есть благо для каждого.
- Я хотел как лучше, - совсем тихо сказал отец.
- Кому лучше-то? Тебе?
- Мне кажется, мы все должны успокоиться, - примирительно сказала мать. – Наверняка, у всего, что было, есть разумное объяснение.
- С удовольствием послушаю, - с издевкой сказал Антон, придвигаясь к столу и накладывая в тарелку горячее. – Ну что, батя, есть такое? – три пары глаз выжидающе смотрели на Леонида.
- Я был не прав, сынок. – Антон вопросительно изогнул бровь: да ты что! – Но тогда я искренне считал, что то, что я делаю – благо, верил, что тебя надо спасать…
А ты вернулся, и опять с ним. Все напрасно, получается…
- Отчего же? У меня зато работа хорошая. Ты ведь этого хотел? Наследников, прости, не подарю, тут Алису проси. Поехал я домой, спасибо за обед. – И Антоша встал из-за стола, придвинул стул на место и оглядел родителей: усталые, нервные, смущенные, не такими они были пять лет назад.
- Прости, сын. Я был неправ. – Антон не верил ушам, на его памяти это был первый раз, когда отец признал собственную неправоту.
  
- Не знаю, пап, не могу обещать. Я попытаюсь…
- Олег меня ненавидит?
- Поразительно, но нет. Считает, что грех на дураков обижаться. – Он обошел стол, поцеловал плачущую мать, крепко обнял сестру и покинул дом своего детства,
не уверенный, что еще хоть когда-нибудь захочет переступить его порог.
Кричи! пока не будешь самим собой,
Кричи! Даже если это самое последнее,
Кричи! Даже если это причиняет тебе боль,
Кричи так громко, как только можешь. Кричи!
Кричи! пока не будешь самим собой,
Кричи! Даже если это самое последнее,
Кричи! Даже если это причиняет тебе боль,
Кричи так громко, как только можешь. Кричи! (Токио Хотел)
========== Глава 17 ==========
Лил дождь, и Антоша мелкими перебежками добрался до припаркованной машины, нырнул в роскошный салон, стряхивая с футболки мелкие капельки, повернул ключ зажигания, включил музыку и откинулся на спинку сидения. Мать было откровенно жалко, она такими глазами смотрела ему вслед… Но отец! Он что, думает, извинился и все? И Антон все забудет и с радостной улыбкой совершенного идиота кинется на шею? Нет, не кинется.
Глубоко вздохнул, сделал музыку погромче, улыбнулся тому, что Олег был бы, скорее всего, в шоке от того, что Антоша добровольно слушает подобное, не классику, конечно, в чистом ее понимании, но и не попсятину всякую. Он впервые услышал Luna Tu на каникулах в Италии и просто влюбился в красивый глубокий голос Алессандро Сафины.
На въезде в город образовалась пробка, все-таки лето, воскресенье, Антон уже безумно соскучился, так хотелось прижаться к сильному телу любимого, запустить шаловливые руки под футболку, в штаны… от нахлынувших фантазий даже на сидении заерзал, взял телефон и набрал номер.
- Привет, - сказал нежно.
- Привет. Ты освободился уже?
- Да. Встретимся?
- Конечно. Где?
- Давай в «Сладкоежке», надо этот день завершить чем-нибудь сладеньким.
- Я бы лучше напился, честное слово, - голос у Олега и вправду был какой-то убитый.
- Что-то случилось? – На душе было неспокойно, Олег же собирался поговорить с Виктором. Поговорил?
- Антош, я при встрече расскажу, хорошо?
- Тогда через час?
Когда Антон припарковал машину рядом с входом в кафе и вошел в уютный зал, Олег уже сидел за столиком в углу и задумчиво помешивал ложечкой капучино. Парень подошел, сел в кресло напротив и накрыл своей рукой ладонь Олега.
- Что случилось?
- Я люблю тебя, Антош, - Антон с облегчением рассмеялся.
- Так и я тебя. Почему тогда грустишь?
- Витю жалко… Я поговорил, он уже вещи перевез… Но на душе так паршиво, словно я котенка на улицу выбросил…
- Олежка, никаких домашних животных, у меня аллергия, - Олег вздохнул.- Милый, я понимаю, тебе жалко, все-таки столько лет… но, ты что, и его любишь?
- Нет…
- Слава богу. Все будет хорошо, поверь мне. Он обязательно устроится, хочешь, я Алису попрошу за ним присмотреть?
- Она и так с ним очень дружна, присмотрит, я думаю. Ты переедешь ко мне?
- Давай лучше ты ко мне, - ответил Антон, чем немало удивил.
- Почему? У тебя квартира съемная, у меня своя. Лучше у меня…
- Пока мы у тебя ремонт будем делать!
- Зачем? Вроде и так неплохо.
- Блин, да что ты непонятливый такой? Ты там жил не один год с другим, понимаешь? Не хочу я заниматься любовью на той же кровати, сидеть на том же стуле…
- Глупый ты, - сказал Олег, с нежностью глядя на свое чудо. – Мне же кроме тебя никто не нужен.
- Олежка, ну пожалуйста, - и в глаза заглядывает так трогательно и преданно, как тут откажешь?
- Ладно…
- Я так тебя люблю!
- Еще бы, - тихо проворчал, довольный. – Я тебя тоже.