Временная мама (СИ)
Славка пообещал. Без энтузиазма, скорее меня успокоить. Я решила чуть позже ещё одну беседу с ним провести, детальную.
Шмаков сначала наорался, потом обрадовался. Весь торговый центр уже на ушах стоял, а сам он о поездке в полицию подумывал. «Я сейчас приеду», — бросил он и отключился. Даже слова мне про ночевку вставить не дал. Может, и к лучшему, решила, пусть убедится: с сыном полный порядок, тогда и спрошу.
Мы в комнату переместились, Славка и тут осматриваться начал. Заметил отсутствие фотографий, но деликатно смолчал, а потом в «свою» комнату по привычке бросился. Или я надумала и не по привычке вовсе, а все из-за пресловутого любопытства. И ностальгия опять же…
Забежал, по шторам новым мимолетно скользнул взглядом и в небрежно заправленную кровать тычет:
— Тут кто-то спит разве?
— Кто-то спит, — улыбаюсь. — Я, конечно же, надеюсь, ты не против?
— Не против, — серьезно ответил он. Верхний ящик тумбы выдвинул, где у него раньше тетради хранились, глянул на содержимое и повернулся: — А это кто с тобой был? Там, в подъезде.
Так вот чего он вынюхивает. Маленький засранец наличие мужских «следов» высматривает! Допрос мне устроил…
— Сосед новый, — не рискнула я его иначе представить, — он перед новым годом в наш дом въехал.
— Вы с ним подружились?
— Вроде того.
— А с папой почему больше вместе жить не можете?
Этим вопросом он меня окончательно добил. «Караул! — запаниковала я. Слабая, тщедушная, которую «за грудки» обычным вопросом схватили. — И как тут объяснишь?! Я не готова на такие вопросы ему отвечать. Я не умею!»
— Взрослые вообще странные, — пожимаю плечами, — разве ты не заметил? Когда-нибудь ты научишься их понимать.
— Когда-нибудь – это когда? Когда вырасту?
— Ну, например, — тяну я и наконец придумываю чем его отвлечь: — Там в нижнем ящике игра твоя, забытая, доставай, играть будем.
Славка вытащил её, разложил игровое поле, выставил вперед руки, предлагая мне отгадать в какой зажат кубик, и вздохнул:
— Нет. Некоторых я отказываюсь понимать в любом возрасте.
Мы играли, переставляя фишки по номерам, а я только об этой его фразе и думала. Слишком уж она философски прозвучала. Совсем не по-детски. Что он имел ввиду? Вернее, кого он понимать отказывался?
Шмаков примчался с тюльпанами. Остатки совести не позволили прийти с пустыми руками накануне праздника. Букет этот Славику понравился даже больше чем мне, он лукаво улыбался из проема, пока его довольную «моську» отец не заметил. От сына Игоря пришлось буквально оттаскивать, Шмаков ругался, грозил ему ремня всыпать. Я увела его на кухню, дверь плотнее прикрыла и поинтересовалась:
— Тебе не кажется, что тут не кричать нужно, а причины выяснить? Его явно что-то беспокоит.
— От рук отбивается вконец, вот что меня беспокоит! — возразил он.
Намеренно перечит. Не хочет признавать, или со мной проблемами не спешит делиться.
— Я понимаю, ты перенервничал, но так тоже нельзя. Остынь, Игорь, и поговори с ним спокойно. Не требуй от него отдачи как от взрослого мужика, он ребенок.
— Ребенок! — фыркнул Шмаков и поднялся. Сунул руки в карманы брюк, по кухне прошелся. Неврозом веяло от каждого движения, от каждого поворота, казалось воздух наэлектризовался. — Маленький злодей он, а не ребенок! Ты хотя бы представляешь, что он творит?
— Кто, Славка? Да, что он натворить может?! Именно, не представляю.
— Он рыбок до смерти закормил. И всё это из вредности, понимаешь?
— Глупости, — отрезала я. — Не ищи заговор, там, где его нет. Не научили ребенка живность кормить, сами виноваты.
Я автоматом и «эту» в виновницы зачислила. Само так получилось, потому что её рыбки, уверена, откуда им у Шмаковых взяться…
— Не ищи заговор?! Он все фотографии с отдыха удалил. Тоже нечаянно, скажешь?
— Знаешь, я бы тоже те фотографии удалила, если бы догадалась, что ни в какой Москве ты не был, в то время, когда он тебя в больнице ждал.
— Хватит, Лиза, — утомленно попросил он. — Я уже говорил, что не мог оплатить такую сумму за билеты. А с пересадками получилось бы суток двое, не меньше. То на то и вышло бы.
Шмаков опустился на стул. Потер лицо, сдвинув волосы к затылку, и только теперь я заметила, что он действительно уставшим выглядит. Загнанным, как конь переросток, из которого хозяева всё надеются скаковую лошадь вырастить, а он обычной, самой примитивной породы.
— Славка ей шубу порезал, — пожаловался он. И несмотря на весь его жалкий вид, я не удержалась. Не стоило ему «эту» в противовес Славке ставить…
— И, дай угадаю, на новую шубу ты деньги нашел, конечно, — язвительно выпалила.
Шмаков подскочил ужаленным. К двери бросился, открыл. «Славка, собирайся, мы уезжаем!» — приказал, ко мне повернулся и досадливо выпалил:
— Ничего ты не понимаешь.
Я его за рукав взяла, остановить, сожалея, что испортила, момент упустила.
— Да, всё я понимаю. Влюбился ты без памяти и мечешься между двух огней. Ты Славика у меня до завтра оставь, а вечером заберешь.
Он дверь прикрыл, я дура обрадовалась – отпустит.
— Ты в своем уме, — у виска крутит. — Может, мне его по голове погладить за то, что сбежал? Или приставку новую в награду купить?!
Уговоры не действовали. Отчасти это и моя вина, следовало мягче с ним, изворотливей. Они на пороге буквально, я смирилась и про каникулы вспомнила: некуда теперь Славке ехать.
— На каникулы его тогда привези ко мне, — попросила. — Славик, когда каникулы?
— Через две недели, — оживился он и на отца глянул.
— Посмотрим на его поведение.
Они ушли. А я опять казнила себя – зачем при Славке спросила, ждать ведь станет. Вдруг не отпустит.
Глава 27
Сашке пришлось всё рассказать, хоть я и не любитель исповедей, но объясниться следовало. С самого утра он стоял на моем пороге с огромным букетом пушистых, как снег, хризантем и коробкой конфет в золотистых обертках. Днем я съездила поздравить маму и Зою Федоровну, поочередно, а вечером меня ждал праздничный ужин, в Сашкином исполнении.
— Мальчишка этот, кто он? — спросил Сашка за ужином. И пока я раздумывала над ответом, продолжил: — Сам по себе он меня не беспокоит, а вот наличие какого-то папы…
И тогда я выложила всю свою подноготную. Не прям всю, конечно, но ту часть жизни, в которой появился Славка. Рассказ мой был воспринят спокойно, без потрясений и лишних комментариев с его стороны. Без советов тоже, кстати, обошлось, за что я ему была искренне благодарна в те минуты.
Шмакову я не надоедала, позвонила лишь раз, за три дня до начала каникул, намеренно сделав это днем, чтобы застать его на работе. Сговорчивости мои уловки не прибавили. Игорь противился. И у меня создалось ощущение, что он больше из-за новой пассии сомневается. Точнее, как ей преподнести факт общения с бывшей, да ещё и не являющейся матерью его сына. Мои аргументы, вроде «Славка обстановку сменит, вы вдвоем побудете…» не подействовали, но как будто зерно посеяли. Шмаков пообещал перезвонить завтра, а в итоге так и не перезвонил.
В субботу, с самого утра, спустился Сашка.
— Собирайся, в лес поедем, — заявил с порога.
— В лес, зачем в лес?
— Подснежники искать.
— Какие подснежники, — фыркнула я, — там ещё снег не сошел.
— Лан, шучу я. Помнишь про хижину в лесу рассказывал? Съездим до неё, погуляем, свежий воздух, шашлык-машлык, — подмигнул он. — Я шампура и мангал возьму, мясо по дороге купим. Ты свитерок и штанцы потеплее надень, главное. Сколько тебе нужно времени собраться?
Мы условились во сколько он спустится, и я пошла собираться.
Телефон зазвонил, когда Сашка в «крокодилицу» мешки таскал: одеяло, спальники, кое-что из продуктов. «Если тебе понравится, заночуем», — объяснил он. Я вытаскиваю телефон из куртки – Шмаков. Делаю несколько шагов в сторону и отвечаю.