Семь Оттенков Зла (ЛП)

— Спускайся к завтраку, как обычно, — добавил он. — Не показывай признаков огорчения. А теперь иди и возьми это. — Мэтью протянул ей парик, она надела на всякий случай. 
Чтобы его не обнаружили, Мэтью закрыл заслонку фонаря. 
Теперь комната освещалась лишь неровным светом догорающих дров камина. 
Перед тем, как Гвендолин покинула комнату, Мэтью спросил: 
— А все эти бредни про Бабу Ягу реальные? 
— Фольклорный персонаж реален, — ответила она. — Но это было частью моей речи в пьесе. 
— Ясно. А теперь иди и еще немного поиграй. И тебе лучше быть очень хорошей актрисой. 
Когда она ушла, Мэтью подбросил в огонь еще дров, чтобы согреться. Ветер все еще завывал за пределами особняка, и заставлял голубое стекло дрожать в раме. Мэтью вернулся в постель и расслабился, наслаждаясь ее комфортом. Он надеялся, что Форбсу удастся хоть немного поспать в объятиях жесткой койки.
Мэтью закрыл глаза. Сегодня ночью Мэри больше не будет. И никогда больше она не придет. Однако завтра… 
Он отказался слишком долго размышлять о завтрашнем дне, потому что многое висело на волоске. 
Слишком многое.
В конце концов он ускользнул в благословенное царство сна, несмотря на завывание ветра за окном. Однако сон его был беспокоен, и он знал, что сможет в любой момент вскочить с кровати. 
***
Когда наступили предрассветные сумерки, Харрис Тракстон ответил на настойчивый стук в их с Симоной дверь, готовясь разорвать Уикса за ненужное беспокойство, ведь обычного объявления о завтраке было вполне достаточно. Вместо того, открыв дверь, он обнаружил перед собой нью-йоркского решателя проблем — бодрого и свежевыбритого. 
Мэтью кивнул ему. 
— Я принял решение. Если вы принесете документ вниз к завтраку, я подпишу его прямо там, за столом. 
— Слава Богу, вы пришли в себя! Очень хорошо, я оденусь и спущусь через пятнадцать минут. 
Мэтью снова кивнул, соглашаясь. Последние двадцать минут он провел продуктивно, еще пятнадцать не будут для него лишними. Он спустился вниз, закутавшись в плащ, поскольку холод, пронизывающий всю территорию поместья, проник в сам дом. Утеплившись, насколько это возможно, Мэтью вошел в столовую, сел и стал ждать. 
Как и предполагалось, Харрис вошел в сопровождении Найвена и бывшей Зои — ныне Гвендолин Дженнингс. Последняя держалась на несколько шагов позади братьев. Мэтью убедился, что мисс Дженнингс и в самом деле была хорошей актрисой, потому что он один замечал в ее глазах выражение перепуганной лани. 
С бумагой в одной руке и деревянной коробочкой с чернильницей и пером в другой Харрис резко остановился, как только оказался в столовой. 
— Это еще что? — спросил он, оглядываясь. 
— О, поскольку это такой важный момент для будущего всей семьи Тракстон, я подумал, что было бы неплохо иметь свидетелей подписи документа, — сказал Мэтью. 
— В таком количестве? — удивился Харрис. 
Он указал на всех присутствующих в этой комнате: Дункана Гэлбрейта, Четли и Мэрион Уикс, Рут Бейнс, Калеба и Лию Клегг. 
— Как друзья и слуги Тракстонов, все они должны здесь присутствовать, — сказал Мэтью. Он указал на свободное место прямо напротив себя. — Приступим? 
— Разве мы не должны привести Форбса? — спросил Найвен. — И, если вы пригласили всех, то где Илай? — продолжая свое представление, он обнял мисс Дженнингс, которая обнажила зубы в мрачной улыбке, в то время как глаза ее оставались безжизненными. 
Мэтью почувствовал к ней легкую жалость за то, что она оказалась вовлеченной в эту семейную неразбериху и была вынуждена прикасаться к этому человеку. Но жалость была едва ощутимой. 
— Я так понимаю, им обоим нездоровится из-за тягот прошлой ночи. Я думаю, мы справимся без них. 
— Согласен. — Харрис положил документ перед Мэтью, разгладил его и поставил перед ним деревянную коробку. Двигаясь с видом победителя, Харрис открыл коробку, достал серебряную чернильницу и обмакнул перо в чернила. Затем он протянул Мэтью инструмент, решающий судьбу его брата, с широкой фальшивой улыбкой. — Вы видите, где нужно поставить свою подпись, — елейно произнес он. 
  
Мэтью действительно видел. Также он увидел, что Харрис и Найвен уже все подписали. Когда он прикоснулся пером к бумаге, Гэлбрейт внезапно сказал: 
— Харрис! Я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что о Форбсе заботятся должным образом. Вы можете на это рассчитывать. 
— Я и рассчитываю, Дункан. Ваша помощь в этой прискорбной ситуации была неоценимой. 
Обмен репликами, рассчитанный на то, чтобы отвлечь внимание Харриса ровно на то время, которое требовалось, чтобы Мэтью написал все, что нужно. Как только дело было сделано, он вручил документ Харрису. 
— Вот, — сказал он. — Все готово. 
— Я благодарю вас. Вся семья Тракстон… Что? — Челюсть Харриса отвисла, потому что он увидел написанное. — Что все это значит, Корбетт? 
— Зачитайте это всем присутствующим, если хотите. Тогда, возможно, для вас эти слова будут иметь больше смысла. 
Харрис прочитал вслух то, что написал Мэтью. 
— Вы попались. — Его щеки вспыхнули, в глазах появился красный блеск, когда он окинул яростным взглядом молодого человека напротив себя. — Что за игру вы ведете? 
— Я вовсе не веду игр. Я заканчиваю ту партию, которая началась задолго до падения Мэри. — Мэтью встал, и Харрис отступил на несколько шагов, чуть не врезавшись в Уикса, стоявшего позади него. — Я думал пригласить Симону присоединиться к нам, Харрис, но решил, что это было бы слишком жестоко. Она понятия не имела, что вы так часто приезжаете сюда из Бостона, чтобы развлечься с Норой Суэйн. 
— С кем? 
— Если вы забыли, то это молодая девушка, которую вы убили. — В комнате воцарилась тишина, поскольку Мэтью наказал всем сохранять спокойствие, что бы ни происходило. По его словам, сегодня здесь многое должно было всплыть. Но единственный человек, которого он не предупредил об этом, вскочил и закричал:
— Убийство?! — Лицо Найвена стало почти таким же бледным, как вчерашний грим мисс Дженнингс. — Что все это значит? 
— А это значит, что ваш брат — хладнокровный убийца, который предпочел сразить двух зайцев одним выстрелом, — сказал Мэтью. — Он опасался изменять жене в Бостоне, ведь там Симона действительно иногда выбиралась из дома. Например, на спектакли. И, поскольку я полагаю, что Харрис живет на деньги ее семьи, слух о подобном скандале был бы ему не на руку. Следовательно, он нашел свою добычу здесь. А когда девушка забеременела, он убил ее, потому что ребенок стал бы для него настоящей проблемой. А еще ему нужно было тело, с помощью которой эту проблему можно решить. 
Харрис прервал Мэтью резким смешком. 
— Боже мой, Корбетт! Нам следовало бы подписать документ о вашем безумии. Вам ведь самое место в бедламе! Дункан, вы можете себе вообразить подобный абсурд? 
— Мэтью предсказывал, что вы скажете именно это, — холодно сообщил доктор. — Боюсь, что это все действительно безумие и абсурд. Я смотрю на сумасшедшего, с которым, ничего не подозревая, общался много лет. 
— Проблемы требуют решения, — продолжил Мэтью в ответ на потрясенное молчание Харриса. — И ваша проблема заключалась в том, что Мэри Тракстон не погибла при падении. — Он сделал паузу, потому что Мэрион Уикс ахнула, а Лия Клегг ухватилась за своего мужа, будто могла вот-вот упасть в обморок. — На самом деле Мэри все еще жива. Очевидно, ее обнаружила чета Джонси или их собака. Ее держали взаперти на их территории с тех пор, как нашли. В каком она состоянии, я не знаю, но предполагаю, что верховая езда ее хорошенько закалила, и, вероятно, помогла ей выжить и пережить травмы. Что ж, скоро мы узнаем больше, потому что Форбс и Илай Бейнс отправились за Бертом Энсоном, после чего все вместе пойдут навестить чету Джонси. 
Харрис достал из кармана серебряную табакерку с филигранью и вдохнул по щепотке каждой ноздрей. Дрожала ли у него рука? Нет, нисколько. Мэтью знал, что стоит держать с ним ухо востро.