Айседора (ЛП)

— Твой друг причинил моим родным много боли за последние несколько дней.
Лео сглотнул комок в горле, сердце колотилось в груди.
Василиос прижался губами к щеке Лео и прошептал голосом, которым когда-то произносил смертельные угрозы:
— Не думай, что если я очарован тобой, то перестану заботиться о благополучии рода. Выживание всегда на первом месте. Помни об этом, когда снова надумаешь открыть рот. Или я накажу тебя.
Когда губы, шепчущие угрозу, приблизились к уху, Лео задрожал.
— Любопытно, — пробормотал Василиос. — Ты встревожен или возбуждён, как я?
Лео прикусил щёку и откинул голову, заглядывая Василиосу в глаза.
— Встревожен. Ты — лжец.
Старейшина опустил руку и через ткань брюк накрыл ладонью пах Лео.
— Иногда, — согласился он. — Хм, ты и правда встревожен. Придётся это исправить. Мне больше по вкусу, когда твой член твёрд.
Лео подался вперёд, решив не обращать внимания на действия Василиоса.
— Зачем лгать и обещать мне, что сохранишь Элиасу жизнь?
— Потому что я желал тебя. Желал пустить свою кровь по твоим венам, как с Аласдэром.
— И ты всего лишь сказал мне то, что я хотел услышать?
— Да.
— А теперь что? — уточнил Лео, откинув голову. — Убьёшь его? Убьёшь Элиаса и Париса, который вообще ничем не навредил?
Он оттолкнул Василиоса с силой, о которой и не подозревал.
— Отчего ты настолько удивлён? Ты знаешь, какие мы. Видел, на что способны. Скажи, Леонид Чейпел, почему Элиасу позволительно убивать членов моей семьи, но мне непозволительно отомстить? — Лео нечего было возразить. — Скажи. Почему я должен оставить его в живых?
Лео зажмурился, пытаясь ухватиться хоть за какую-то причину, которая вынудит прислушаться самое могущественное из известных ему существ. В конце концов, он открыл глаза, посмотрел на Василиоса и прошептал:
— Потому что ты можешь.
Старейшина изучал его несколько долгих секунд и просто ответил:
— Нет.
ГЛАВА 17
За стеной, о которую опирался Элиас, послышались шаги. Он сидел, подтянув колени к груди, на одном и том же месте уже несколько часов, — может, даже всю ночь, — и внимательно наблюдал за Парисом. С момента их последнего разговора тот не проронил ни слова. Что вполне понятно: признание Элиаса напоминало бред сумасшедшего.
Парис находился в противоположной части овальной комнаты, но с таким же успехом мог быть на другом конце земного шара. Хотя Элиас даже и не представлял, в какой именно точке планеты они оказались.
Когда шаги стихли, Элиас поднялся на ноги. Он уже собрался подойти к другу, как прямо на пути возник Аласдэр — вампир Леонида, в сопровождении гиганта, увешанного клинками разных видов и размеров.
В их прежние встречи Аласдэр казался обыкновенным, вполне нормальным. Элиас никогда бы не подумал, что он далеко не обычный член общества. Да, Аласдэр очень пугал, но всё же выглядел вполне себе человеком.
Сейчас всё было иначе.
Аласдэр, одетый в какой-то явно церемониальный наряд, выглядел величественно. Стоя рядом со своим подручным между Элиасом и поднявшимся на ноги Парисом, вампир подавлял и излучал силу. Если бы Элиас ничего не знал, то сейчас мог бы с уверенностью сказать, что Аласдэр занимал важное место в иерархии вампиров.
— Я пришёл за тобой. Есть два варианта — лёгкий и сложный. Решай, какой выберешь.
Элиас взглянул на Париса, который прижимался спиной к стене. Бледный, как привидение, тот ошарашенно смотрел то на одного, то на другого мужчину.
— Если выберу лёгкий, ты отпустишь его?
Аласдэр подошёл к Элиасу и, сцепив пальцы в замок, произнёс:
— Похоже, ты не понял. Я пришёл не торговаться. Я пришёл за тобой.
Ясно, что с таким подходом Элиас ничего не добьётся, но, может…
— Где Лео? — спросил он и был немало заинтригован тенью сомнения, промелькнувшей на лице Аласдэра. Видимо, упоминание о коллеге заставило этого мудака по крайней мере остановиться и задуматься. — Как думаешь, он на тебя посмотрит, если ты навредишь мне? Или ему?
 
Расстояние между ними Аласдэр преодолел в грозном молчании. Элиас попятился и прислонился спиной к стене.
— Леонид больше не твоя забота.
— А чья? Твоя? — Элиас расправил плечи. Он был немного выше вампира и обладал достаточным самомнением: когда Аласдэр вынужден был смотреть на него снизу вверх, Элиас испытывал истинное удовольствие. — Если навредишь мне или Парису, Лео тебя никогда не простит.
Аласдэр схватил Элиаса за рубашку, и тот не успел глазом моргнуть, как уже болтался в воздухе, не касаясь носками пола. Твою ж мать! Ладно, это ни капли не страшно. Вся кровь прилила к голове, и под пристальным, тяжёлым взглядом в ушах зашумело.
— Не смей больше говорить о нём в моём присутствии. Понял?
Похоже, отведённое для жизни время подходило к концу, кроме того, Элиас никогда не прислушивался к чьим-либо предупреждениям, поэтому сказанные слова тоже пропустил мимо ушей.
— Что, не нравится об этом думать? Понимаю. Лео… он отличный парень. Чертовски умный, упрямый, вспыльчивый… и преданный. Ну, обычно.
Из дёсен Аласдэра показались клыки, и Элиас самоуверенно ухмыльнулся. Класс, попал в точку. Собственник, значит. Точно, их вид отчаянно защищал то, что считал своим. Как и все животные.
— Лео для тебя слишком хорош, — язвительно заметил Элиас, пытаясь понять, как далеко может зайти. — У него другое предназначение, гораздо выше, чем быть твоим…
— Не стоит заканчивать фразу, — прорычал Аласдэр.
Элиас вцепился в запястье Аласдэра и посмотрел на вампира в упор.
— Мне и не нужно. Ты прекрасно знаешь, что это правда.
На последних словах Элиас почувствовал нарастающее в висках давление — вампир пытался проникнуть в его сознание — и рассмеялся:
— Ой, прости. Пожалуйста, продолжай.
Элиаса дёрнули по стене вниз. Глаза обоих мужчин оказались на одном уровне, и Элиас заметил, как потрясающий оттенок зелени в зрачках напротив начал темнеть.
— Не можешь ничего найти? Какая жалость.
— Что ты такое? — хриплым голосом спросил Аласдэр. — Ни один человек не может навредить так, как ты. Или блокировать нас, как ты.
— Понятия не имею, о чём речь.
В тёмной ауре Аласдэра разве что молнии не сверкали от ярости.
— Ты всё ещё дышишь лишь по одной причине: твоя голова нужна тому, кто превосходит меня в жестокости.
— Тогда тебя жаль вдвойне. Тебе же наверняка не терпится убить меня собственными руками.
— Что ты такое? Кто такой Леонид?
Элиасу удалось безразлично пожать плечами. Как только стало ясно, что большего от него не добиться, Аласдэр отпустил его, и тот свалился на пол. Затем вампир медленно повернулся и посмотрел в сторону уродливого громилы, который стерёг Париса.
— Твоё нежелание говорить, — произнёс Аласдэр, присев перед Элиасом на корточки с видом, не сулившим ничего хорошего, — не означает, что тот, кому ты всё рассказал, тоже будет молчать. — Потом выпрямился и широким шагом направился в противоположный угол комнаты, на ходу бросив голиафу: — В наручники его.
Парис замер оленем в свете фар, но всё же заметил, как мужчина, с которым он недавно пил кофе на кухне Лео, начал подкрадываться. Да, «подкрадываться» — самое подходящее слово. Он медленно подбирался, словно пригвоздив к месту своими угольно-чёрными глазами, и, казалось, предвидел каждое движение. Выглядело это жутко и пугающе, у Париса вспотели ладони.
 
Когда в комнате из ниоткуда материализовался знакомый Лео, Парис довольно быстро вскочил на ноги — не хотелось сидеть, если вдруг этот парень, мужчина или… вампир вздумает подойти, вот как сейчас.
Тот, кто появился вместе с Аласдэром и очень напоминал бульдозер, загораживал Элиаса, которого секунду назад отшвырнули в сторону, как тряпичную куклу. В голове Париса осталась одна мысль: «Я умру. Этот… этот парень, с которым мы пили кофе… он убьёт меня».