Приятные вещи (СИ)
— Его тайну защищала Керуват?
— Совершенно верно! Никакие расследования, средства наблюдения, скрытые люксографы и ловцы иллюзий не помогали на него выйти.
— Вы сказали «долго не могли поймать», но, выходит, всё-таки поймали? На чём прокололся? Одолела жадность, и он впал к богине в немилость?
— Ой, да что вы! Потом, после восстания и смены власти, он открыл своё инкогнито сам. Выяснилось, что этим, ха-ха, Броттором, оказался скромный преподаватель теоретической магии в местном университете. Кстати, стал в той стране первым президентом и переизбирался на максимальные четыре срока.
— Это обнадёживает. Наша ситуация в чём-то похожа, но сильно отличается. Я и моя команда вызволила Мирену из рук очень плохого человека. И во время спасательной миссии мы не только убили этого подонка, но и положили достаточно его подручных, пытавшихся не дать нам уйти.
— Уверен, Керуват была на вашей стороне, — кивнул Кордиш.
— Мирена провела в плену почти сотню лет. Принудительная служба с ограничением свободы передвижения.
— Там не было так уж плохо, но это всё равно являлось формой рабства, — добавила моя спутница.
— Ну и мы, уходя, тоже были не слишком разборчивы и забрали всё, до чего могли дотянуться. И речь идёт об воистину огромных суммах. Теперь нас, естественно, ищут.
— То есть вы хотите знать, может ли великая Керуват скрыть вас от погони?
— Фактически да.
— Полагаю, вы бы не стали лгать жрецу её или искажать факты, — задумчиво протянул Кордиш. — Если речь идёт о вас или ваших спутниках, то ответ в этом случае — да. С некоторыми оговорками, конечно. К примеру, вам придётся носить реликвии, не снимая. И скрывать они будут лишь от поисков, связанных с одной-единственной миссией, пусть и в очень широких пределах. То есть если вы, к примеру, броситесь на спасение следующей пленницы, для вас придётся освящать новые реликвии. И это, смею сказать, очень дорого. Хотя, конечно, вижу, что вы можете себе позволить.
— Вы правы, есть ещё одна пленница, которую я хочу спасти, — обрадовался я. — Она находится в плену и рабстве очень могущественной личности. И, если можно, мне бы хотелось позаботиться о проблеме заранее. Я готов изложить все обстоятельства, если, конечно, мне будет гарантировано неразглашение этих сведений.
— Мы — храм Керуват, — обиделся жрец. — Разумеется, мы умеем хранить тайны сделок. Но я не зря сказал «вы и ваши спутники». Госпожу Мирену это не касается. Она отреклась, а значит, Керуват иметь с ней дела не станет.
— Не стоит пугать наших гостей, — послышался сзади знакомый голос. Я повернулся и кивнул подошедшему к нам Верховному Канонику.
— Преклони колени, дитя, — сказал Риглаж Мирене. — Мать Торговли желает молвить слово своё.
Я придержал спутницу за руку, помогая опуститься ей на пол. Рука Риглажа легла на макушку Мирены, и тот самый противный неслышимый шум, сопровождавший её в храме, мгновенно утих.
— Мать взвесила твои поступки и обстоятельства, что подвигли тебя их совершить. Ты согрешила, согрешила страшно, но Мать считает, что грех твой не столь уж велик. Ты готова, дитя, пройти испытание, чтобы искупить вину свою? Готова ли принять Искупление?
Мирена глубоко вздохнула, и я заметил, как её изувеченные руки слегка задрожали. Она подняла взгляд на величественные своды храма, на статую богини, которая, казалось, наблюдала за каждым движением.
— Да, святой отец, — ответила Мирена. — Готова всем сердцем.
Голос Риглажа начал звучать гулко и потусторонне. Воздух прорезала тихая мелодия, торжественные переливы величественного гимна. Вторую руку Риглаж протянул в сторону статуи богини, пальцы изогнулись, словно удерживая невидимый мяч. Яркие искры света закружились вокруг них с Миреной, образуя вихрь, который пульсировал в такт мелодии.
— Скрытность и открытость, тайна и откровенность — разные стороны как игры, так и сделки. Чтобы выигрывать, игрок прибегает к обману. Чтобы получить прибыль, торговец идёт на уловки. Я слышу голос госпожи, чувствую гнев её и её сочувствие. Мать Торговли дарует тебе шанс, но шанс дарован лишь один. Готова ли ты, Мирена Валсар, выслушать слово её? Готова узнать свой вердикт?
Мирена крепко сжала губы, но её взгляд остался твердым. Она казалась готовой принять любой приговор.
— Да, готова! — сказала она.
Искры увеличили скорость, темп мелодии ускорился, достигая крещендо. Тихий голос каноника, казалось, заполнил весь мир, его прорезали отдалённые раскаты грома.
— Ты отреклась от Матери, это грех, независимо от причин, что к нему привели. Твоё отречение — это правда. Но так как правда и ложь — два аспекта одного целого, божественный взор Керуват видит, как сильно ты солгала, отвергая милость её. Ты солгала, дитя. А богиня лишь терпит, но не любит обман. С дня сего, часа сего, минуты сей и секунды сей ты говоришь только правду. Ложь и недомолвки более не осквернят уста твои, хитрость и уловки не станут спутниками твоими. Встань, дитя, взгляни в глаза госпоже моей, смотри теперь на Мать без вины и без сожалений.
Мирена медленно поднялась на ноги, её взгляд встретился с глазами статуи Матери Торговли. Я видел, как её плечи расправились, и она, казалось, обрела новую уверенность. Словно тяжесть, которую она несла, наконец, спала с её плеч.
— Если мне придётся никогда в жизни не молвить слова лжи и раскрывать всем любые секреты, — сказала она тихо, — тогда это малая цена за искупление греха.
— Никогда? — рассмеялся Риглаж. — Что ты, дитя, Мать не настолько жестока, а твой грех был не столь велик. Тебе велено молвить правду один месяц, одну неделю и один день. Что касается секретов — не позволены лишь недомолвки, призванные ввести в заблуждение. Если ты что-то не хочешь или не можешь говорить — то должна сообщить это прямо!
Я почувствовал, как у меня расслабляются сведённые судорогой мышцы и накатывает сильное облегчение. Иметь рядом спутника, выбалтывающего направо и налево важную информацию, было просто опасно, это могло поставить под удар любое дело. И если уж на то пошло, то и переждать месяц, неделю и два дня особого труда не составляло. Едва удержавшись от желания пожертвовать храму ещё денег, я обратился к Риглажу:
— Я беседовал с Кордишем, и этот достойный юноша просветил меня по поводу очень важных вещей, связанных с вашей верой. И мне, похоже, понадобится ваша помощь.
Риглаж бросил взгляд на младшего жреца, до сих пор стоявшего с полуоткрытым после созерцания божественного чуда ртом. Тот мгновенно пришёл в себя и коротко кивнул.
— Что же, Хранительница Сделок всегда готова пойти навстречу каждому страждущему.
* * *Если бы меня попросили указать на недостатки взаимодействия с храмами, я бы мог назвать только два. Первый — каждая реликвия стоила дорого. Но так как чего-чего, а денег у меня хватало, назвать это недостатком больше не получалось. Ну а второй — зачастую эти реликвии были исполнены в форме кулонов. И теперь мне приходилось носить целых три. Связь Сердец от храма Фаолонде и две Тайны Сделки храма Керуват — медальоны в форме маски, похожей на театральные из моего мира, но с замочной скважиной во лбу. Не то, чтобы они хоть сколько мешали, но у меня возникло ощущение, что при последующих обращениях в храмы рано или поздно мне придётся носить целое дикарское ожерелье.
Наконец-то я мог вздохнуть с облегчением — ведь ощущение нависшего надо мной неминуемого рока окончательно отступило. Ценой всего лишь полумиллиона курзо я избавился от громаднейшей проблемы. Теперь ни меня, ни моих спутников не смогут найти ни ищейки Королевства, ни даже Эгор ауф Каапо — последнее я уточнял особо.
Риглаж Карадже, которому я изложил обстоятельства, не вдаваясь в те подробности, что могли бы привести к срабатыванию запрета, заверил меня, что скрытого Хранительницей Соглашений человека не найдёт даже обладатель божественной силы. С тем самым ограничением, что действовало на маски в Тараге — до тех пор, пока я или мои спутники не раскроем неприятелю своё инкогнито сами.