Черное лето

Вот блин. Брэдшоу же сказала, что связываться они будут только в случае крайней необходимости. Ничего хорошего это не предвещало…
Так и вышло.
– По, у нас проблема, – сказала Флинн, едва он ответил на звонок.
  
Глава пятьдесят четвертая
 
По, у нас проблема…
Он слышал эту фразу столько раз, что уже, наверное, мог бы установить себе на рингтон. В прошлый раз он услышал ее от ван Зила, когда тот сообщил, что По будет допрошен; в позапрошлый – от Гэмбла, порадовавшего новостью о восставшей из мертвых Элизабет Китон.
На этот раз все оказалось еще хуже.
Заявление Китона о пересмотре дела было удовлетворено, и его освободили под залог. Королевская уголовная прокуратура уже намекнула, что на повторном судебном разбирательстве не будет требовать доказательств.
И это еще была не самая худшая новость.
Подтвердилось, что кровь, обнаруженная в его трейлере, была кровью Элизабет Китон. По теперь официально стал подозреваемым в убийстве. Ван Зил сказал, что Флинн должна встретиться с ним лично и что он уже нашел адвоката.
По ответил, что никуда не поедет. Флинн спросила, где он. По сбросил звонок. Потом, вняв совету Брэдшоу, вынул из мобильника аккумулятор.
Технически это не имело никакого смысла. Его уже искали все полицейские в Камбрии – спасибо Уордлу и ордеру без залога.
Выхода не оставалось.
Нужно было либо найти Хлою Блоксвич, либо объяснить, откуда взялась кровь.
Лес Моррис жил в Арматуэйте. Эта деревенька мало чем отличалась от Котхилла, где располагался ресторан Китона. Маленькая, старая, очаровательная. Сплошь луга и пастбища, вагоны для лошадей бок о бок с внедорожниками. Красные телефонные будки. Идиллия, как в стихотворениях Руперта Брука. Сверчки в зелени лугов… мед к чаю…
Моррис жил в двухэтажном бунгало. Газон был коротко подстрижен, вдоль бордюров ярко цвели многолетние растения. На яблоне висела кормушка для птиц.
Дверь открыла женщина лет сорока пяти. По показал свое удостоверение.
– Могу я поговорить с мистером Моррисом, пожалуйста?
– Я миссис Моррис, – представилась она. Имени не назвала. В ее голосе звучала злость, а он даже еще не сказал ей, почему он здесь. Высокая, похожая на осу, она показалась ему одной из тех дам, что радуются, узнав о дорожно-транспортном происшествии. Серый пучок на макушке был затянут так туго, что все ее лицо выглядело напряженным.
Хотя дождь не прекращался, она впустила его в дом только после того, как внимательно изучила удостоверение. Всю дорогу до кухни она что-то брюзжала, недвусмысленно давая ему понять, что он устраивает здесь кавардак – да, собственно говоря, так оно и было.
Плюхнувшись на единственный стул, она не предложила По ни чаю, ни кофе.
– Я надеялся увидеть мистера Морриса. Он на работе?
Она фыркнула.
– Я-то откуда знаю? Этого подлеца я не видела почти восемь лет.
По попытался сморгнуть дождевую воду, но в конце концов сдался и попросил полотенце. С тем же успехом он мог бы спросить, нельзя ли помочиться ей в чайник. Миссис Моррис с ворчанием поднялась на ноги и швырнула ему влажное кухонное полотенце. По все равно поблагодарил ее и стал вытирать волосы.
– Что вам вообще нужно от этого никчемного человека? – спросила она.
– Его имя всплыло в ходе расследования, – ответил он.
Ее хмурая складка на лбу чуть разгладилась.
– У него проблемы?
По собирался было ответить, что нет, но понял, что миссис Моррис это не обрадует. Ему вспомнилось немецкое слово «шаденфройд» – радость от чужого несчастья.
– Возможно, так оно и есть, – осторожно промолвил он.
Это было правильное решение. Кривая улыбка тронула уголки ее рта.
– Тогда я поставлю чайник, – решила она.
– Вы говорите, что не видели мистера Морриса восемь лет, – уточнил По, пока она заваривала чай.
– Да. Однажды он ушел и не вернулся. Полицию это не особо заинтересовало. Решили, что он удрал с какой-нибудь шлюхой, одной из этих надменных сучек из его клуба.
По добавил слово «клуб» в свой список вопросов.
 
– Вы тоже считаете, что он удрал?
Она повернулась и положила руки на костлявые бедра.
– И примчится обратно, когда ей надоест. Поджав хвост, уж попомните мои слова.
В этом По сильно сомневался. Если уж Моррис сбежал, вряд ли он собирался возвращаться. Миссис Моррис явно была из тех женщин, прикованные к которым мужчины готовы отгрызть себе руку, лишь бы сбежать. Он решил сменить тему:
– Мистер Моррис когда-нибудь искал трюфели?
– Что это? – ответила она вопросом на вопрос.
Пришлось объяснять, что такое трюфели и где их можно найти.
– Только в лесу? – Она усмехнулась. – Мой муж больше любил торчать в клубе и накачиваться домашним пивом, сержант По. Я удивлюсь, если он вообще знал, что это за трюфели такие.
По крайней мере, ее слова вязались с тем, что он слышал раньше. Ни повар, ни почтальон не приняли его за грибника.
Миссис Моррис вернулась на свое место и налила им обоим слабого чая, который разбавляла молоком до тех пор, пока он не сделался совершенно молочного цвета. Даже у Брэдшоу и то чай получался лучше. По все равно поблагодарил ее и сделал глоток безвкусного тепловатого напитка, постаравшись не морщиться.
– У него была собака?
Миссис Моррис вновь ухмыльнулась.
– У моего Леса? Собака? Нет конечно. От шерсти у него начиналась астма.
– Может, он дружил с кем-нибудь, у кого она была?
Миссис Моррис пожала плечами.
– Да тут у всех они есть.
Тоже верно. По пришла в голову мысль. Миссис Моррис сказала, что ее муж удрал с какой-то шлюхой – так, может, у той шлюхи была собака? Мужчины, которыми правит член, со многим готовы смириться, даже с хрипами в груди. Роман с замужней женщиной мог бы объяснить, почему он не захотел рассказывать Рэттену, где взял трюфели.
Но По не мог спросить об этом напрямую у миссис Моррис. Если бы он так спросил, он бы вообще больше ничего от нее не добился.
– Он любил где-нибудь гулять? Может быть, в лесу?
Миссис Моррис снова фыркнула.
– Мой муж не любил лес и не любил гулять, сержант По.
Ситуация быстро заходила в тупик.
– Если бы вы спросили насчет поля… – Она не договорила, и По ничего не оставалось, кроме как заглотить наживку.
– Поля?
– Ну, из-за того клуба, о котором я вам сказала.
Да, она сказала слово «клуб», но больше ничего не уточнила. Он это понимал, и она это понимала. По сути, она вела себя как засранка. Но он был полицейским, а полицейские постоянно имеют дело с засранцами.
– Напомните мне, пожалуйста.
Она ухмыльнулась, радуясь своей маленькой победе.
– Он был членом камбрийского отделения СНН.
– Что, простите?
– СНН. Служба наземных наблюдателей.
По был в замешательстве. Он понятия не имел, что это за служба, и попытался выяснить это у миссис Моррис, но она уже поняла, что с ее мужем все в порядке, и ее настроение снова испортилось.
– Я не хочу говорить об этом его дурацком клубе. Хватит и того, что он торчал там все свое время, и ни один полицейский ничего мне не сказал.
По встал и уже собирался было уходить, когда увидел сарай в саду за домом. Сад содержался в хорошем состоянии, но он сомневался, что это дело рук миссис Моррис. Она была слишком надменной. Слишком чопорной. По всей видимости, у нее был садовник.
А у садовников есть своя техника.
Огромный сарай обычно служит пристанищем замученным мужчинам средних лет. Надменные женщины никогда не заходят в сараи. Там слишком грязно. Слишком много пауков.
– Это был его сарай?
– И что вам с того?
– А там есть что-нибудь из того, что принадлежит Службе наземных наблюдателей?
Она раздраженно вздохнула.
– Я даже не могу туда зайти, чтобы выбросить весь этот хлам, настолько там все битком забито.
– Неужели я не смогу проникнуть внутрь и быстро осмотреться?
– Чего мне это будет стоить? – с намеком спросила она.