Запах позора (СИ)

- Отдам. Только обсудим кое-что.
И глупыш не задумываясь вошел. И я следом, тут же защелкнув на замок двери.
В руках я по-прежнему держал шарф, едва замечая, что растягиваю его и наматываю на кисти рук. Лейто смотрел на это, не сводя с меня своих черный прекрасных глаз. Боялся ли он? Вряд ли. Но вот понимал он все правильно.
- Что ты там про любовь говорил? - Я сделал шаг вперед, с удовлетворением хищника видя, как Лейто прижимается спиной к стене. Бежать мальчишке некуда. Ловушка. - Повтори, что ты говорил мне про любовь? Повтори мне.
Я медленно стал приближаться к омеге, держа шарф за уровне его шеи. Моя ненависть ослепила меня. Бледные губы Лейто были чуть приоткрыты, он дрожал и не спускал глаз с меня, абсолютного безумца. Но, с каждым шагом, я все больше окунался в его чудовищный, терпкий запах. И руки мне не подчинялись больше. Жажда мести и убийства сменились вожделением.
- Прости меня. - Лейто прошептал это одними губами, и его “прости” подействовало как сигнал. Я окончательно перестал соображать. Шарф выпал из моих рук и я впился укусом в его рот. Это нельзя назвать поцелуем, это желание заставить его почувствовать боль.
Мои руки сами срывали с него пальто, расстегивали рубашку. А он сопротивлялся. Он боролся. Боролся отчаянно. Но для меня он был как птица в руках, которая бьется, храбро и безнадежно.
Когда я отпрянул от его лица, то увидел, что его губы испачканы кровью. И это меня завело еще больше. Его лицо, сморщенное от боли, было испуганным и каким-то необыкновенно светлым. Не будь запаха, я бы решил, что передо мной самый чистый омега, которого я только видел. В его лице была та наивность, которую я бесполезно искал в прочих лицах. Он был будто только раскрывшийся цветок.
Я грубо расстегнул ему брюки и вместе с бельем резким движением опустил их ниже колен. Порванная рубашка висела на локтях, обнажая грудь и живот. Я с наслаждением коснулся руками нежных розовых сосков Лейто. Он был идеален, божественен. По его щекам бежали слезы, он что-то шептал мне окровавленными губами, но я будто оглох. Я смотрел на его тонкое, нежное тело, без стеснения пялился на маленькие яички и член, удивляясь только, что теперь он совершенно не сопротивлялся.
- Любишь, значит… - Я это повторил раз сотый. Мой голос охрип, я зло улыбался, разглядывая мальчишку, когда заметил как дрогнули его колени. Его кричащая беззащитность и как будто невинность окончательно свели меня с ума. Я схватил рукой его за затылок и стал целовать губы и шею, а второй рукой провел по яичкам. Лейто дернулся и всхлипнул, а я сжал яички чуть сильнее, но еще не больно. Моя щека касалась его щеки, и я чувствавал его рваное, учащенное дыхание. Я уже не мог говорить.
Резким движением я развернул мальчишку к себе спиной и завалил на парту. Омега попытался подняться, но я нажал ему на спину, заставляя лечь обратно. Мир перестал существовать, я видел только это гладкое, нежное, горячее тело. Мне хотелось осмотреть мальчишку со всех сторон, а может… Унизить? Я с извращенным удовольствием раздвинул ягодицы Лейто и начал рассмотреть его дырочку. Омега пытался сжаться, но я спустил его брюки к самым ботинкам и встал между его ног.
- Не надо… - Доносилось будто сквозь толщу воды. А я не мог оторваться от его задницы. Каждая часть его тела была прекрасна, идеальна.
Лейто опустил голову и затих. Только плечи чуть заметно вздрагивали. Я провел пальцами между ягодиц, было отчаянно сухо. Врал, значит. В голове что-то стучало, было чудовищно жарко.
Ниже пояса все ломило. Я обнажил член и попытался сразу войти, однако не смог - колечко отчего-то оказалось слишком узким. Даже не задумываясь об этом, я навалился сверху и сжал пальцами челюсть Лейто, заставляя его открыть рот.
- Оближи пальцы.
Мальчишке ничего не оставалось делать, как повиноваться. Его ягодицы сжались, я понимал, что он не хочет и боится, но я продолжил. Намочив пальцы в слюне омеги, я запустил их внутрь горячего тела, с наслаждением чувствуя, как он реагирует на мои прикосновения, как пытается сжаться. Зная, что в этот момент я фактически уничтожаю всю его любовь ко мне, я стал растягивать пальцами дырочку, чувствуя садистское удовольствие. Я поймал птицу и теперь медленно сворачивал ей шею. Я знал, что поступаю как последний подонок и - странное дело - именно сегодня, наверное, впервые в жизни, мне было приятно ощущать себя самым грязным и самым достойным презрения альфой. Я опускался на дно вместе с Лейто, я становился таким же вонючим, таким же моральным уродом, если не больше.
  
Мне нравились эти мысли, поэтому я приставил головку члена к заднице Лейто и снова надавил. Колечко поддалось, и я вошел в омегу. Мальчишка дернулся и закричал, но я лег на него всем телом, входя глубже, и закрыл рукой ему рот. Именно тогда, в ту секунду, вместе с острым наслаждением я осознал, что совершил перед ним преступление. Тогда, когда чувствовал всю узость его как будто действительно девственной задницы. Неужели он не врал? Но запах…
- Любишь меня, да?
Я достал телефон и, замерев на несколько секунд, сделал несколько фото в раздел “онлайн сториз” в своем аккаунте. Было видно только половой акт, без лиц, но кто участник, думаю, все догадаются. Зачем я это сделал? Не чтобы опозорить его. Лейто после двух полков терять в плане репутации особо нечего. Теряю я.
- Ты теперь станешь порнозвездой.
Точнее, я стану.
Лейто замотал головой, а я с садистским удовольствием продолжил. Я шел до конца, да и мог ли остановиться? Я долбился в его дырочку, зажав мальчишке рот, не давая даже пискнуть и чувствуя, как моя рука становится мокрой от его слез. Я теперь мразь. Я стал хуже него. Всегда можно простить омегу-шлюху. А вот альфу-насильника… Зачем я это делаю? И почему мне происходящее нравится? Этот безумный акт настоящего мазохизма?
Мой темп нарастал. У меня срывало крышу, я уже не чувствовал запаха Лейто, мне вдруг показалось, что омега пахнет удивительно приятно. Я убрал руку со рта своей жертвы и продолжал, рыча и постанывая, насиловать мальчишку. А что, если его вина действительно состояла только в том, что он родился с ужасным запахом?
Но я уже об этом не думал. Да и черт с ним. Если уж начал, получу удовольствие до конца, а там… Я сжал бедра Лейто и почувствовал, как волны оргазма накрывают меня. Казалось, я лечу куда-то. Так хорошо мне никогда не было.
Я не знаю, на каком автомате вышел из омеги, чтобы не кончить прямо в него. Но как только я сделал шаг назад, Лейто сполз на пол и, глядя на меня глазами, полными слез и ужаса, молча попятился назад, пока не уперся спиной в соседний стол.
Я кончил прямо на пол, затем на автомате застегнул брюки и сел напротив мальчишки. Я повернул голову куда-то в стену, слушая, как отчаянно колотится мое сердце.
Лейто сидел и плакал, жутко и безутешно. А я сидел напротив него, вдруг ясно понимая, что мой извращенный ум провел очень хитрую тактику для моей психики. Если Лейто не может очиститься, только мне оставалось запачкаться. Совершить самый ужасный, грязный и подлый поступок, на который может быть только способен альфа. Вымазаться дерьмом по самую макушку, чтобы даже воняющий помойкой Лейто стал на моем фоне чистым как первый снежок. Чтобы он почувствовал ко мне ту же ненависть и отвращение, что и я к нему час назад. Чтобы я теперь ненавидел больше себя, а не его. Что может быть краше, чем омега-шлюха? Только его муж - альфа-насильник. А оба, вместе… Картинка просто.
Что ж, дело сделано. Если Лейто меня действительно любит, то простит. А не любит… Что ж, мой семейный клан сможет “похвастаться” насильником в своем роду. Прятаться ни от общества, ни от полиции я не собираюсь.