Непростое наследство (СИ)
Новость заставила прикрыть глаза, расслабиться и еще немного пожелать в полузабытьи. Риза не преуменьшила — с людьми она работает скверно. Сон, вызванный целителем, обычно придает сил, оставляет ощущение бодрости, а не тяжести в голове и саднящей боли от раны при каждом движении. Из-за нее и проснулась.
- Кайра, дай попить. И расскажи, как там с Эри случилось. Да не надо помогать, сама сяду.
- Ой, - махнула рукой служанка. - Да и часа не прошло как госпожа Ниарис вас усыпила и эту дурочку нашли. Городские стражники привели. Растрепанную, дрожащую, всхлипывающую постоянно. Спряталась где-то в развалинах, в парке у старой башни, и ждала, пока зверюга уйдет. Как она ее только не учуяла, ума не приложу! В общем, Эри сидела-сидела, и та тварь тоже сидела. Потом убежала, а Эри выйти боялась. Стражники тоже хороши — тупоголовые каракатицы. Пока вели в таверну, про вас рассказали. Ну Эри реветь взялась. И как, госпожа, скажите на милость, Леайт до сей поры в море не смыло, а?
- А дознаватель с ней о чем говорил?
- Откуда ж знать, госпожа? Велел всем уйти. Но, сдается, зло-о-ой был, - для убедительности Кайра цокнула языком. - Даже господин Анри возразить не посмел, а за ним-то, сами знаете, не заржавеет. Но я вот думаю: всыпал ей и поделом. Сколько ж людей места себе не находили, а? Может, вам чаю сделать? Или отвару какого? Скажите, я мигом.
Кое-как я поднялась, велела Кайре подать нужную настойку, назвала травы для напитка и снова повалилась на подушку. Эри, слава Лорхане, жива. Анри, что невероятно, напуган. Реджис зол как подводный бог. А я ранена и совершенно разбита после очередной тяжелой ночи. Интересно, они когда-нибудь прекратятся? Или оставшееся до вступления в наследство время придется пострадать? Может, покойная Женива все-таки прокляла напоследок? Или владелец забегаловки ниже по улице каждый день на известные лады костерит конкурента?
После лекарств и тарелки бульона я сумела спуститься вниз, прихрамывая не хуже Терка. Несмотря на искренние попытки Ризы, не помешает сходить к настоящему целителю.
- Слухи разошлись, да? - я старалась улыбаться бесстыдно таращившимся посетителям.
- Спрашиваете! - ухмыльнулся Анри. - Открыться не успели, люди как сороки слетелись. Некоторые вас ночью из окон видели.
- Светлые боги…
- Зато больше никто не сомневается в магических умениях, чем не выгода?
- Уж не поспоришь, - я прочнее взялась за его руку. - С Эри говорили?
- Угу. И я, и господин дознаватель, и Марта, и Терк, даже Мод с Лизет.
- Еще я поговорю.
- Может, хватит с нее, а?
- Вы теперь жалеть вздумали?
У кухонной двери Анри остановился и сердито прошептал:
- По-хорошему, и вам выволочку устроить не мешало бы. Из-за вас я рисковал, пока разыскивал Реджиса с сестрицей.
- О, не волнуйтесь - свое точно получу.
Надеюсь, не слишком скоро. В городской страже ведь срочных дел всегда полно? Или сегодня чудный день, когда они закончатся и Реджис явится разобраться? А ведь вчера встреча с ним представлялась более заманчивой.
Много лет подряд Марта просыпалась рано утром, разводила в печи огонь, бралась за настоявшееся за ночь тесто и наскоро варила кашу на завтрак для хозяев и слуг. Порядок нарушился лишь однажды, после теткиной смерти, когда Кайра обнаружила бездыханное в постели, а Анри Равьен-старший явился с кипой документов и объявил, что до приезда законной наследницы таверна закрыта. Сама Марта рассказывала - в тот день под ногами будто темная бездна разверзлась. Как возвращаться к родне спустя годы жизни в «коте и лютне» ни она, ни Терк не знали. Поэтому сколько бы на меня не нападали лжебратья и опасные твари, утро неизменно начиналось с запаха свежего хлеба.
Марта работала и сегодня. Вместе с Эри, в мрачном молчании. Последняя не смела даже поднять припухшее от слез лицо. Стоило появиться на пороге, она вздрогнула, замерла и с тревогой следила, как я добиралась до скамьи.
- Госпожа, чего подать? - бойко предложила Мод, жевавшая яблоко.
Марта беззвучно охнула, прижав к груди смятое полотенце.
- Оставьте нас на пару минут.
Повторять не пришлось. Марта сдвинула с огня бурлящий котелок и, хлопнув Мод по плечу, отправилась в зал.
- Госпожа Сорель?
- Эри, присядь.
Я до болезненного ясно представляла, как выгляжу в ее глазах. Хорошо одетая и имеющая крышу над головой, обличенная какой-никакой властью, внешне спокойная и, возможно, безжалостная. Не ровесница, не подруга, не член семьи, но способная повелевать ее жизнью. От этого становилось дурно. «Сорель, оставь дела и присядь. И не отворачивайся, когда говорю», - раздраженно звучало в голове.
- Я должна просить прощения, госпожа, - голос Эри дрожал. - Столько всего…
- От прощения моя нога быстрее не заживет, а Анри не передумает.
Она сжалась.
Я вела себя смело, не понимая, чем обернется дерзость. Вдруг, тетка Женива бы не разозлилась, будь я сговорчивее в тот день? Она начала ругать за поведение, а не объявила о поездке в приют. Говорила словно не племяннице, а провинившейся служанке. Может, стоило смолчать?
- Хоть понимаешь, как мы рисковали? Какого сшейда вообще поперлась в парк? Ты знала, что делать этого нельзя? Поплакать в темноте? Саму чуть не сожрали!
- Госпожа, простите, всеми богами заклинаю, - Эри медленно мотала головой. - Я одна виновата, никого не слушала, я…
- Зачем ты убежала?
- Простите, прошу. Я не хотела, чтоб с вами беда случилась! Думала - лучше со мной, раз никому не нужна. Никто плакать бы не стал, а Кеннет вздохнул спокойно и денежки матери прикарманил.
Она судорожно вдохнула.
- Я, госпожа, к Анри подошла по-хорошему. Гляжу, а он улыбается, зла не держит, не обижается. Дай, думаю, еще разок попробую. А, оказалось, Марта права была. И куда деваться прикажете? И ему, и вам, и Кеннету проклятому, и господину дознавателю, и даже Мод с Лизет — всем на меня наплевать! Вот и ушла, чтоб решить, как дальше. Сожрал бы зверь, так сожрал — разница-то какая? Вам же легче!
- Дура, - захотелось влепить пощечину. - Кому б лучше стало, а? Кому? Думаешь, я тебе нянька? Или Анри с Мартой? Сопли вытирать здесь никто не нанимался.
Эри в страхе отпрянула и застыла, прижимая ладони к груди.
- Вот что, - нога неприятно отозвалась на подвинуться вперед, и я стиснула зубы. - С этого дня или работай — как положено, без выходок — или проваливай. И Анри в покое оставь. Замуж не терпится — выходи. Любого выбери - хоть моряка, хоть стражника, хоть соседа. Вон — целый зал каждый день. Только не в моей таверне, поняла?
У Эри задрожали губы.
- Д-да, госпожа. П-поняла. Я уйду сегодня же. Вещи соберу и беспокоиться больше не буду. Честное слово, уйду.
Светлые боги, дайте сил.
Почему бы не выпроводить за порог? Девица взрослая, руки-ноги на месте, с голоду не пропадет. В конце-концов, чужая судьба не моя забота. Невозможно ж за всех постояльцев отвечать. Сколько их было, сколько будет. Никому не обязана!
«Не выношу тебя больше, - крикнула тетка Женива много лет назад. - Не желаешь моими правилами жить, выметайся. Найдется место, где за тебя возьмутся, где наследство твоей поганой матери-то повыбьют».
- Сядь, сказала. Останешься и будешь работать. Зря я рану получила? Зря Анри рисковал, когда бросился дознавателя искать? Натворила дел - исправляй. И сбегать не вздумай, поняла? Захочешь уйти — уходи по-людски, чтоб городская стража ночами не разыскивала.
Эри побледнела настолько, что, казалось, свалится без чувств. Смотрела как на чудовище из тьмы и не пыталась возражать.
- Как велите сделаю, госпожа Сорель, как велите. Клянусь, больше ничем не расстрою. Из таверны не выйду никуда, если не прикажете.
Тетка Женива без сожалений выставила бы гораздо раньше, после ареста Кеннета. Она не терпела чужих проблем и тем более чужой глупости, не пыталась бы утешать безответно влюбленную девчонку. Дальнейшая судьба Эри заинтересовала бы ее меньше дворовой метлы.