Неисправная система. Том III Благие Намерения (СИ)

Потому люди из поселения и предпочли окопаться за каменными стенами и не отсвечивать, выжидая пока гонцы не приведут подмогу.
Впрочем, шестое чувство, груда разбросанных по округе камней и висящий дебафф оглушения мне подсказывают, что в Грейстоуне уже давно обо всем знают и вскоре сюда примчится бравый отряд, дабы покарать нарушителей спокойствия.
На этот раз я говорю без сарказма.
Ибо даже сравнивать боевую мощь города-крепости и небольшого поселения будет нелепо. Тем более что там находятся резиденции сразу пяти крупных кланов. Пусть не все они специализируются на боевых действиях, это нисколько не приуменьшает их статуса. Не говоря уже о наличии персональной гвардии заклинателей, способных использовать силу молитвы.
И чтобы они, фактические правители этого городка, стерпели подобные разрушения у себя под носом? Да еще и накануне прибытия торгового каравана, от которого зависит, будут они питаться нормальной едой или плесневелыми запасами...
Сильно в этом сомневаюсь.
А если вспомнить отвагу и смелость, с которой эти самые стражники предпочли не соваться в серый квартал...
... примчится сюда гребаный легион, укомплектованный артефактами по самое-самое. Да настолько, что даже следы отсвечивать будут.
И вот пока я раздумывал о подобных радужных перспективах, Беня истекал кислотой, жадно облизываясь на потенциальную закуску. Уже и лоз дебелых распустил по всему кратеру, в ожидании скорой добычи...
Жаль я не разделял его энтузиазма.
Потому как усталость, постепенно копившаяся во мне последние несколько суток, уже дает о себе знать. И теплый, поразительно удобный камень, на котором я вынужден торчать, лишь способствует ее распространению утомленному телу. Пусть короткий сон в крысиных лапках позволил мне немного перевести дух, его невозможно считать за полноценный отдых. Даже от тремора избавиться не получилось, что редкими приступами пробегается по всему моему телу, отдавая в не перестающую трястись руку. Словно конечность уже и не моя вовсе. Пробовал лечить и отращивать заново, но никаких изменений так и не произошло. И это подталкивает меня к не самым приятным мыслям.
Особенно после слов того чертова эльфа про душу.
Пусть большинство выданной им информации оказалось не более чем уткой, наживкой, что за мишурой заумных словечек скрывала свою практическую бесполезность. Но душа...
Слишком уверенно он говорил о ее плачевном состоянии как у меня, так и у Миры; о пожирании чужих душ ради спасения собственной; о растрате ее на использование способностей...
Невольно я посмотрел на свою руку. Место оторванного пальца сейчас окутывало слабое, зеленоватое сияние, не позволяющее ране кровоточить, но и не возвращающее конечность. И что же это получается, я на вот этот мелкий трюк расходую собственную душу? Или все еще духовную силу? А в какой момент вместо одного начинает расходоваться другое? И самое главное — чем это грозит?
Вопросы, вопросы, вопросы, на обдумывание которых у меня совершенно нет времени. Однако фокус в том, что больше мне и нечем заняться. И все из-за одного погребенного под 98-мью метрами сплавленной породы эльфа.
Откуда такие точные цифры?
От одной гребаной руны, начинающей выжигать мое нутро за каждые пару шагов в сторону от текущего положения.
Уже представляю, как прибывший разбираться в случившемся легион поднимается на остатки горы в ожидании столкнуть с неописуемым ужасом, а тут я — в нарды с кисой играю загораю на солнышке да фрукты жую...
— И ведь была у меня возможность тактического отступления, верно, Беня? — пытался я докричаться до совести безответственного и крайне прожорливого цветка.
В ответ на мое возмущение тот начал активнее наращивать лозы, готовясь к встрече с закуской.
— Кислоты подбавь, любитель жрать драконьи рога! Враг должен поплатиться даже за саму попытку подобраться ко мне!
Я с горечью вспомнил отколотый драконий рог, что только чудом выбросило на поверхность; вспомнил, как близ него меня не мучило жжение рун; и, разумеется, вспомнил, как проглотский цветок в один присест приголубил столь ценную вещь, стоило мне отвернуться на пару секунд...
 
Непростительное расточительство, за которое ему теперь приходится отвечать, покрывая все еще теплый камень километрами прочных, укрепленных толстой корой лоз и заливать кислотой кратер. Чтобы ни одна тварь не смогла прорваться.
Ни сверху.
Ни снизу.
Особенно снизу.
И как бы мне ни хотелось оторвать дракону голову... или хотя бы кусочек, что снимет с меня ограничения на передвижения...
Даже сама возможность получить очередной приказ, подкрепленный рунической магией, не стоит подобных рисков.
Оттого я до сих пор остаюсь заложником этого уютного, обустроенного Беней под смертельную западню кратера, с небольшим кислотным озером и густой терновой порослью. Благо питательных веществ за время битвы пролито было достаточно, чтобы удовлетворить потребности цветка. Да еще и тот рог драконий, решающий мои проблемы...
Вдох-выдох.
Отставить жалобы. У меня не так много времени, чтобы тратить его на нытье. Тем более на нытье, с которого мне ничего не перепадает...
На всякий случай посмотрел вверх. Мало ли у Системы завалялся ненужный рояльчик, ма-а-аленький такой, совсем детский. Даже баян сойдет, если он мистическим образом решит все мои проблемы.
Однако в этот раз Система даже камень зажала.
Ну да, ну да, мечтать не вредно. Как там говорил эльф? Система направит нас на верный путь? Судя по извечным придиркам и отсутствию поддержки, мой путь лежит нахрен...
Впрочем, ничего нового. Я уже и не из такой жопы выбирался василиск не даст соврать, чтобы сейчас опускать руки. Тем более что, несмотря на наличие двух крайне серьезных угроз, настоящая проблема у меня всего одна — магия рун. Стоит с ней разобраться и от всего остального можно будет тактически отступить, не переживая о лишних последствиях. Вопрос лишь в том, как это сделать...
Опустив руку в пасть Бени, ради пополнения кислотных запасов, я принялся восстанавливать по крупицам всю известную о рунах информацию.
1) Начерчены они на душе. Как показала небольшая практика и события в пещере, простым выращиванием нового тела от них избавиться невозможно. Только начинает действовать приказ, как пламя рун прожигает изнутри каждый кусочек меня. То есть даже разделившись на части, я не избавлюсь от их воздействия.
Но это касается только воздействия. Ни ограничений в использовании, ни правил нанесения, ни способов противодействия напрямую мне не известно.
2) Привязка у рунической магии идет к телу, а не к его владельцу. Проще говоря, даже если сам эльф помер, я не смогу отдалиться от его трупа более чем на сотню метров. В пользу этой теории говорит и наступившее облегчение вблизи срубленного драконьего рога...
... до момента, как его сожрал Беня.
Вдох-выдох.
Однако считать это за полноценное доказательство будет неверно. Ибо привязка к телу не является привязкой к состоянию здоровья эльфийской мрази.
И из этого вытекает еще одно предположение...
3) Что если эта эльфийская тварь смогла пережить и камнепад, и взрыв? Что если она еще не выбралась наружу только из-за полученных травм, и сейчас использует передышку на их заживление?
Что если мое выживание это вовсе не моя заслуга, а его недоработка?
Недоработка, которую он попытается устранить, едва выберется наружу...
Разумное подтверждение данной теории и новые факты — отсутствуют.
Но вот вера в закон Мерфи (если что-то может пойти не так, то оно пойдет не так)...
— Беня! Удвоить норму кислоты!
Ибо я вижу только один достойный выход из сложившейся ситуации — душить змея!
А если точнее — топить его в кислоте. Тварь явно будет сильнее меня. И речь сейчас не только о физических данных. Магия, заменившая ему Системные способности; сила за гранью возможностей даже по сравнению с прочими попаданцами; сопротивления, позволяющие выдерживать в равной степени как воздействие рассечения, так и противостоять жару собственного пламени — эльф успел возвести каждый доступный аспект в абсолют. Потрудись он хотя бы немного узнать о моих способностях или используй сразу огонь, которым смог изнутри разрушить осыпающуюся гору, и наша битва окончилась бы не успев начаться. Мне, можно сказать, повезло оказаться в его глазах слишком слабым, недостойным использования этой силы, но при том до ненависти желанной жертвой.