Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)

Он поднял голову. Каролина и Дороти медленно шли к дому, оживленно переговариваясь и размахивая ракетками в подтверждение своих слов.
— Какой счет? — спросил он, задержавшись около девушек. Они тоже остановились.
— Мы прекратили игру, — ответила Каролина, — при счете одиннадцать-одиннадцать в первом сете. Так душно, что просто невозможно. Нам обеим давно уже не хотелось играть, но амбиции… — Она рассмеялась.
— Каждой из нас казалось, что другая сдастся первой. Что ты будешь сейчас делать, Джо? В данную минуту я мечтаю о душе, потом переоденусь и, наверное, немного почитаю. Я устала от жары… — она взглянула на небо. — Джо, может быть, возьмем моторку и немного покатаемся до грозы? Так хочется искупаться… А вам, мисс Дороти? Джо покатал бы нас…
— Я никогда не плаваю сразу же после большой затраты физических сил! — Дороти решительно покачала головой. — Думаю, что душ, книга, а потом небольшая прогулка перед ленчем — это все, на что меня сейчас хватит. Откровенно говоря, я едва жива.
— Мне кажется, что мисс Дороти совершенно права! — Алекс улыбнулся. Но его взгляд, как луч прожектора, обежал край зарослей возле клумбы и задержался там, где в стене зелени были просветы, позволявшие заглянуть в глубь парка. — К тому же я думаю, что тебе нужно отдохнуть. Если эта гроза по-прежнему останется в сфере предсказаний и не начнется, мы выберемся на море во второй половине дня. У каждого взрослого человека есть этот страшный час перед ужином, когда не знаешь, что делать.
— Ты останешься здесь? — спросила Каролина.
— Да… я обдумываю небольшое теоретическое убийство для моей будущей книги. При ходьбе мне думается лучше.
— В таком случае… — Каролина со значением взглянула на Дороти, — оставим мастера наедине с вдохновением. Хотелось бы только, чтобы, ослепленный блеском своего гения и оглушенный шелестом крыльев Криминалии, музы авторов детективных романов, он не забыл, что на половину первого у него назначена встреча с дедушкой Джоном.
— Моя муза пунктуальна, — Джо насмешливо подмигнул девушкам. — Она приходит и уходит в точно обозначенное время.
Он остался один. С минуту еще слышались их голоса, но и они затихли в отдалении. Джо поднял голову. В покатой крыше было три небольших мансардных полукруглых окошка. В одном из них он заметил темное лицо, окруженное ореолом белых волос.
Повернулся и медленно пошел по тропинке, ведущей к павильону. Под деревьями стояла такая же духота, как и на открытом месте, под падающими лучами солнца. Никакого ветерка. Тишина. Далекий шум моря, к которому ухо уже настолько привыкло, что он стал частью тишины. Джо посмотрел на часы. Десять. Еще два с половиной часа.
Он дошел почти до балюстрады и остановился. Выглянул из-за деревьев. Отсюда под углом просматривались двери павильона. Генерал сидел за столом. Царящий внутри полумрак не позволял точно рассмотреть, что делает в эту минуту Сомервилль. Наверно, задумался над тем, как нанести «с оптимальной точностью» удар по взглядам профессора Снайдера…
Алекс усмехнулся про себя, отступил и повернул назад. Но после секундного размышления сошел с тропинки и, ориентируясь на заросли, обошел стороной теннисный корт, светлая площадка которого вырисовывалась между деревьями. В этом месте парк был совершенно неухоженный. Никакой тропки.
Он увидел стену, окружавшую поместье, и приблизился к ней. Сложенная из красных кирпичей, скрепленных цементом, она, казалось, помнила времена царствования королевы Виктории. Кое-где стена раскрошилась. Воспользовавшись одним из таких проемов, Джо оперся ногой на выщербленный кусочек стены и, подтянувшись на руках, ухватился за верх каменной кладки.
По другую сторону был низкий заборчик из жердей, тянувшийся вплоть до скалистого окончания берега. На возвышении, тут же рядом, где кончалась земля и начиналось небо, нависшее прямо над морем, сидел человек в зеленой рубашке. Он опирался плечами на большой одинокий отрог скалы. Казалось, что он дремлет, убаюканный солнцем и пейзажем. Обыватель на отдыхе.
 
Джо тихо свистнул. Человек не изменил позиции, ни на секунду не шелохнулся, потом медленно дважды кивнул головой. Сержант Хиггс, хотя и невыспавшийся, был внимателен. С того места, где он находился, окрестности отлично просматривались. От пастбища его укрывала скала, поэтому незваный гость заметил бы его слишком поздно… чтобы…
Успокоенный, Джо отпустил край стены и соскочил на землю. Теперь надо вернуться к входной двери в дом, затем повернуть налево, подойти к причалу, а оттуда снова к павильону. Следовало как можно лучше ознакомиться с парком на случай…
На случай чего, собственно? В конце концов Хиггс, Чанда и он не охраняли генерала Сомервилля, которому и не грозила смертельная опасность, а подстерегали шантажиста, который, ни о чем не подозревая, случайно узнал о происхождении статуи Будды… Да! А где же генерал Сомервилль скрывает свое приобретение? В зале, отведенном под музей? Но это невероятно. Профессор Снайдер, например, сразу же узнал бы столь уникальное произведение. И тогда…
Джо остановился.
Да, в таком случае профессор Снайдер мог бы шантажировать генерала. Мог бы принудить его к молчанию. По меньшей мере уж… Значит Будда спрятан где-то в другом месте. Впрочем, незачем ломать голову на эту тему. Достаточно спросить Чанду. Он посмотрел на окно. Голова в окошке двигалась. Зеленого одеяла нет. Если Пламкетт был в море, то, по всей видимости, еще далеко от Мандалай-хауз.
Клумба. Открытые двери в дом. Неожиданно в них показался Джоветт. Увидев Алекса, он подошел к нему:
— Не попадался ли вам, мистер Алекс, мой незаменимый помощник? — еще издали спросил он.
Джо отрицательно покачал головой. Джоветт поравнялся с ним:
— Подготовил все и спокойно ушел, будто поддержание огня в этой печи и регулирование температуры входит в мои обязанности! Полчаса я ждал его, но, видимо, он полагает, что таким образом доказывает мне свою независимость. Если он не вернется через десять минут, клянусь, что пойду к нашему древнему стражу империи и скажу все, что об этом думаю! В конце концов, он ему платит и обязан следить за тем, чтобы наш романтический дурачок был на месте тогда, когда нужен!
— Не дали ли вы ему во время работы один из своих бесценных советов? — Джо усмехнулся, но его глаза неутомимо оглядывали стену зарослей. — Если да, то господин Коули мог, как пишут спортивные обозреватели, «психологически сломаться».
— Во-первых, чтобы психологически сломаться, нужно иметь что-то, напоминающее психику, во-вторых, я вообще не видел его с той минуты, когда он проглотил в нашем присутствии свой кусок хлеба насущного и два яйца всмятку! Взрослый человек, мужчина, и ест яйца всмятку! Подумайте только!
Джо двинулся по тропинке, ведущей к причалу.
— Не видели ли вы, случайно, мисс Мерил Перри? Вы ведь, кажется, были в доме?
— Да. Охваченный справедливым гневом, я пошел к нему в комнату. Думал, что он, сидя в кресле, переживает свою драму. Но его там не было, во всяком случае, он не отвечал на стук и окрики. Ключа в замке тоже нет.
— Вы заглянули в замочную скважину? — насмешливо спросил у него Джо.
— Естественно! Я выломал бы двери, если бы увидел, что он сидит там и не отвечает! Его идиотская шутка означает, что я буду вынужден провести здесь на один день больше, чем запланировал… Но почему вы спросили о Мерил? Думаете, он может быть у нее? Я ее не видел, впрочем, я и не искал ее. Мне не пришло в голову, что наш Адонис может именно тогда, когда он мне более всего нужен… — Джоветт замолчал. Они дошли до конца аллейки, ведущей к причалу. — А это не она ли? — он показал на женскую фигуру, которая вынырнула из-за угла дома, подходя со стороны оранжереи.
— Она, — подтвердил Джо Алекс. Он посмотрел на крышу. Чанда по-прежнему стоял у центрального окошка. И по-прежнему не было сигнала. Но это вполне понятно. До половины двенадцатого оставалось… Он взглянул на часы. Десять пятнадцать.
— Спрошу ее, — решил Джоветт. — Кажется, она на меня обижена. Один Бог знает, почему. Не потому же, что я предложил ей позировать для Дианы? Но у этих глупых обывателей все возможно!