Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)

Часть 1 из 65 Информация о книге

Джо Алекс
Убийца читал Киплинга
(Где и заповедей нет)
На Восток лениво смотрит обветшалый старый храм,
— Знаю, девушка-бирманка обо мне скучает там.
Ветер в пальмах кличет тихо, колокольный звон смелей:
К нам вернись, солдат британский, возвращайся в Мандалей!
Возвращайся в Мандалей,
Где стоянка кораблей.
Слышишь, плещут их колеса из Рангуна в Мандалей,
Рыб летучих веселей.
На дороге в Мандалей,
Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей.
В желтой юбке, в синей шляпке, — не забыл ее наряд
Как царица их носила, имя — Супи-Яу-Лат.
В вечер тот она курила, от сигары шел дымок.
Целовала жарко пальцы скверных идоловых ног.
Этот идол, вот беда,
Ихний главный бог Будда,
Но о нем, меня увидев, позабыла навсегда.
На дороге в Мандалей…
Полз туман над полем риса, солнце медленно брело,
Банджо взяв, она играла, напевала: «Кулло-ло!»
На закате, прижимаясь горячо к щеке щекой.
Шла со мной смотреть на хати, тик грузивших день-деньской,
На слонов, что день-деньской
Носят доску за доской.
Слово молвить было страшно, так недвижен был покой.
На дороге в Мандалей…
Все давным-давно минуло, и прошло немало дней,
А из Лондона не ходят омнибусы в Мандалей;
И теперь я понимаю, что солдаты говорят:
«Кто услышал зов Востока, тянет всех туда назад»
Тянет всех туда назад
В пряный, пьяный аромат,
В край, где солнце, и заливы, и колокола гремят.
На дороге в Мандалей…
Мне противно рвать подошвы о каменья мостовых,
И от мороси английской ломота в костях моих.
Сколько хочешь здесь служанок, но, по мне, они не в счет:
О любви они болтают, ну и глупый же народ!
Руки-крюки, в краске рот.
Ну и глупый же народ.
Нет, меня в стране зеленой девушка тоскуя ждет.
На дороге в Мандалей…
За Суэцом на Востоке, где мы все во всем равны.
Где и заповедей нету, и на людях нет вины.
Звоном кличу колокольни: о, скорее быть бы там,
Где стоит на самом взморье обветшалый старый храм.
На дороге в Мандалей,
Где стоянка кораблей.
Положив больных под тенты, мы летели в Мандалей,
Рыб летучих веселей!
О, дорога в Мандалей,
Где заря приходит в бухту, точно гром из-за морей!

Р. Киплинг «Мандалай» [1]
(Это стихотворение запомнилось Джо Алексу с детства. Спустя десятилетия он вновь услышал его из уст Джона Сомервилля, генерал-майора в отставке, кавалера Почетного ордена Бани и Почетного ордена Королевства Индии. Тогда Джо Алекс еще не подозревал, что пройдет всего лишь несколько часов, и он будет без устали повторять эти строки, предугадывая, что именно отсюда блеснет тот лучик света, который осветит запутанный, усеянный ловушками путь, ведущий к разоблачению одного из самых ловких убийц в истории Великобритании.)

Глава 1
Горе тем, кто пишет книги
Джо Алекс сидел за столом и усталыми, воспаленными глазами всматривался в лист бумаги, вставленный в маленькую, плоскую пишущую машинку «Оливетти», верно служившую ему. Медленно провел пальцами по надписи «LETTERA 22». Ни пылинки! Хиггинс позаботился даже об этом. Честный добропорядочный Хиггинс знал свои обязанности и права, размеренно вращался в четко установленном им для себя мире труда и отдыха и мог, ложась спать, сказать себе: вот и миновал еще один прекрасно прожитый день моей жизни!
Алекс вздохнул, встал, вынул лист из машинки и, поморщившись, осмотрел его с таким сосредоточенным вниманием, как будто помимо цифры «2», стоящей сверху в середине листа, на нем были слова, которым он придавал огромное значение.
Но на листе не было ни одного слова. Он вновь вставил его в машинку и сел. Должно же придти что-нибудь в голову! Джо посмотрел на часы. Десять. Сегодня он встал в пять часов утра. С половины шестого сидит за машинкой. Четыре с половиной часа…
Он бросил взгляд на лежащий рядом с машинкой лист бумаги, обозначенный цифрой «1». И тот был почти пуст. Сверху — посредине — стояли два напечатанных вразрядку слова:
ДЖО АЛЕКС

Несколько ниже четыре следующих слова, взятые в кавычки:
«Где и заповедей нет»

Название книги звучало неплохо. Это была строка из какого-то стихотворения. Из какого? Джо потряс головой. Он был убежден, что знает его, но сегодня все подводило: легкость, с какой он обычно писал, композиция, даже память. В голове билась только эта строчка — «Где и заповедей нет»…
— А может быть, мне просто не хочется писать? — спросил он себя вполголоса. — Может быть, я слишком много написал книг, в которых раскрываю весьма ловких убийц с такой же легкостью, с какой мои разумные знакомые ловят в это время года форель в Шотландии?
А ведь еще вчера все казалось таким простым, продуманным. Сюжет романа возник внезапно и сложился в течение получаса. Джо был уверен, что это будет лучшая его книга. Автор изложит читателю события точно, не скрывая ни одного факта, но разгадать загадку будет невозможно. Читатель не угадает убийцу, пока он, Джо Алекс, творец и герой собственных романов, не скажет, кто убил.
Но позже все вдруг смазалось, потускнело, исчезло. Остался только голый, банальный контур сюжета, который невозможно облечь в слова. Он не мог выжать из себя даже первое предложение.
Алекс непроизвольно покосился в сторону телефонного аппарата. Эх, позвонил бы Бен! Боже, как было бы хорошо, если бы вдруг позвонил Бен. «Это ты, Джо? Послушай, я не хочу прерывать твою работу, но я сейчас в Карлтоне. Убит магараджа Ашампуру! Апартаменты заперты изнутри, окна тоже, личная охрана всю ночь стояла у дверей… и все же он убит! Не мог бы ты заглянуть сюда на минуту?»
Не мог бы?? Сорвался бы со стула, съехал бы по перилам вниз, потом помчался бы в машине по многолюдным утренним улицам Лондона, резко затормозил бы перед входом в роскошный отель. Детективы в гражданской одежде сразу узнали бы его. «Да, сэр, проходите, пожалуйста. Мистер Паркер ожидает Вас. Он на месте происшествия. Апартаменты на втором этаже».
Увы, телефон молчал, и не было ни малейшей надежды, что зазвонит именно в эту минуту. Магараджей по заказу не убивают. Хотя Джо верил в невероятное стечение обстоятельств, в чудо он не верил.
Он ударил по букве «Д». Потом «Ж», затем «О».
«Джо… Алекс…»
Он был суеверным и всегда начинал первое предложение каждой из своих книг собственным именем…
— Но вот входит женщина, и при ее появлении засыхает нежный цветок божественного вдохновения… — произнес свежий девичий голос. — Кажется, я тебе очень помешала?
Скрывая улыбку облегчения, он резко повернулся вместе со стулом, встал и притянул ее к себе.

Перейти к странице:

Следующая страница