Правило Шестьдесят на Сорок (ЛП)

Что я запомнила с кристальной ясностью — это лицо Тео, прежде чем скрылась в уборной. Он не выглядел злым. Реакция не говорила ни о раздражении, ни об оскорблении моим вмешательством.
Брови слегка приподнялись над ослепительно-зелеными глазами. Угол губ едва заметно приподнялся, и взгляд, задержавшийся на мне, словно остановил время, заставил сердце биться с такой силой, что колени подкашивались. В тот миг мне показалось, что между нами возникло некое понимание. Я была уверена, что он понял мое смущение, потерю самообладания перед клиентом, и простил.
  
Я была уверена, что все в порядке.
Разумеется, это было не так. Разумеется, не так все было и на следующий день у Дианы, как и с шансами на повышение.
Я часто вспоминаю ту ночь. Теперь, когда карьера вновь висит на волоске, и все зависит от человека, который чуть не разрушил все, что я создавала.
Глава 1
Джуди
В создании идеального ресторана заключена непостижимая психология. Задумайтесь на мгновение о том чувстве, которое охватывает вас, когда входите в такое заведение, предвкушая вечер. Когда освещение идеально сбалансировано, и ощущаете себя на миллион долларов, окутанные невидимым коконом мягкости и тепла. Когда музыка наполняет зал, и в груди разливается волшебное тепло, растекаясь по всему телу, расслабляя и погружая в уют кресла, словно мир вокруг исчезает. Когда дизайн настолько совершенен, что каждая деталь переносит вас в другое время и пространство, предлагая переживание, сравнимое с настоящим волшебством.
Я вспоминаю один ресторан, ставший для меня настоящим оазисом. Мы с братом и родителями часто бывали там, пока жизнь безвозвратно не изменилась. Мое детство прошло в маленьком городке, где интернет был роскошью, а местная закусочная — единственным местом, где можно было поесть вне дома. Режущие глаза флуоресцентные лампы, раздражающе-красные стены, навязчивый запах жареной курицы и вафель — все это атаковало чувства. Но по особым случаям — на мой день рождения, на день рождения Дейва или годовщину родителей, когда они позволяли прикоснуться к миру взрослых, — мы отправлялись в город. Часовая поездка к сияющему стеклянному небоскребу, напротив отцовского офиса, казалась путешествием в другую реальность.
Впервые переступив порог того ресторана, я была поражена. Заведение занимало целый этаж, а столы располагались вдоль огромных панорамных окон, от пола до потолка. Не существовало места, из которого не открывался бы захватывающий вид на реку Хаббарт или городской горизонт. Там, наверху, я чувствовала себя в совершенно другом измерении, ослепительном и возвышенном, оставляющем позади все подростковые тревоги улиц внизу. Создание подобной атмосферы — это поистине завораживающее искусство.
В этом было что-то магическое.
Выныривая из лифта на пятнадцатом этаже «Дайм», я надеялась, что инерция поможет преодолеть путь по коридору с дьявольски тяжелым, весящим тонну, чемоданом. Но инерция подвела, и я споткнулась, потеряв равновесие под непосильным грузом, упав на колени с ощутимым ударом.
Смягчив падение, выставив вперед предплечье, я предотвратила столкновение лица с перламутровым мрамором пола.
— Джуди, что, черт возьми, ты делаешь? — раздался знакомый голос.
Я подняла взгляд и увидела Диану, излучающую безупречную уверенность. Как всегда, она была в строгом твидовом пиджаке и с безупречно уложенным темным бобом4, который напоминал шлем. Ее взгляд из-за очков в черепаховой оправе словно проникал в самую суть, исследуя, как рентгеновский аппарат. Но вместо внутреннего мира, она фиксировала мельчайшие детали вашей жизни — самочувствие, способность все контролировать, и что грозит, если разочаруете ее.
В ее голове, несомненно, уже сложился образ:
Имя: Джуди Холланд, 27 лет.
Должность: Ассистент дизайнера.
Текущий проект: «Васкез», коктейльный лаунж на западе города.
Текущее состояние: В поту, воплощение «помощницы проектов».
Рейтинг: На грани разочарования.
Осторожно поднимаясь с пола, я пытаюсь привести в порядок растрепанные волосы, стремясь выглядеть как можно более собранно. Но острая боль в коленях и осознание того, что блузка распахнулась, обнажив заношенное белье, несколько подрывает усилия. Диана, несомненно, в этот момент мысленно оценивает свои безупречные наряды. И вот я смотрю ей в глаза, и в голове вдруг мелькает образ нижнего белья. Прекрасно.
Следующий вопрос пронзает меня, словно молния:
— Что это, черт возьми?
— Это для проекта «Васкез», — вылавливаю я сквозь зубы, наклоняясь, чтобы обхватить массивный рулон обоев. — Мы используем этот узор в основном зале.
— Но что он здесь делает? — спрашивает она, резко разворачиваясь и направляясь к стеклянным дверям офиса.
Шпильки отчетливо стучат по полу, подчеркивая мою неловкость.
— Это тот рисунок, который выбрал Джерри, — отвечаю я, тяжело дыша. Я сдаюсь, поднимать рулон нереально, и просто начинаю тащить его за собой. — Найти его было неимоверно трудно. Я объездила полгорода, и это единственный рулон, который удалось достать. Я не могла оставить его там. Думаю, мы можем попросить кого-нибудь сделать копию.
Джерри Биккет, дизайнер, работающий над проектом «Васкез», получил среди сотрудников «Дайм» прозвище Джерри-на-что-придется-полагаться-Биккет, иронично отражающее стиль жизни, пропитанный спонтанностью и импровизацией. Он воспринимает это как шарм, как нестандартный подход к работе. Однажды, накануне собственной свадьбы, он с улыбкой объявил всему офису, что ему срочно нужен выходной, чтобы найти священника для завтрашней церемонии, прежде чем невеста обнаружит промах. На работе это означает, что незадачливый ассистент, работающий над проектами, оказывается в водовороте хаоса, собирая все воедино в последнюю минуту перед презентацией клиенту, только для того, чтобы все это рухнуло в тот момент, когда проект, наконец, начинает сдвигаться с места.
В тот момент Джерри представил узор обоев, случайно наткнувшись на него в интернете накануне долгожданной презентации. В своем обычном стиле, он, не задумываясь о последствиях, предложил вариант клиенту, даже не поинтересовавшись, возможно ли его достать. И вот, мне, как незадачливой помощнице на этом проекте, оставалось лишь осознать всю глубину проблемы.
Внезапно в офис врывается Диана.
— Дженна! — пронзительно кричит она, обращаясь к рецепционистке, которая, моментально отложив телефон, стремительно огибает огромный мраморный стол. — Быстро убери это чудовище в кладовку. Собрание через пять минут!
Дженна приближается ко мне. Она берет другой край рулона, и мы направляемся к открытой части офиса «Дайм», идеально отражающего сложный характер Дианы — безупречно белые стены, сверкающие стеклянные столы и прозрачные перегородки конференц-залов, не оставляющие ни единого укромного уголка.
— Дай угадаю, — шепчет Дженна. — Биккет снова отличился?
Я отвечаю многозначительным взглядом, и она опускает край рулона, чтобы открыть дверь кладовки.
— Как ты еще работаешь с ним, постоянно вытаскивая из передряг? — продолжает она, когда дверь за нами закрывается, отгораживая от шумного офиса.
Дженна Карлинг присоединилась к «Дайм» около четырех лет назад, когда компания переживала бурный рост, превращаясь из скромного стартапа в одну из самых быстроразвивающихся дизайн-студий города. Мы нанимали новых сотрудников с такой скоростью, что я едва успела рассмотреть новую рецепционистку с розовыми волосами, похожую на сказочную фею. И лишь однажды, случайно услышав ее фразу на-что-придется-полагаться-Биккет в обеденном зале, я поняла, что меня ждет на этом необычном рабочем месте.
Мы заносим рулон обоев в кладовку, аккуратно поставив среди старых, пыльных коробок, которые, кажется, никто не трогал с тех пор, как они здесь появились.
— Говоришь так, будто у меня есть выбор, — отвечаю я, вытирая пот со лба тыльной стороной рукава. — Я просто делаю свою работу.