Журналист: Назад в СССР (СИ)
Уже в первую минуту Владлен Борисович испытал настоящий культурный шок: продавец за странным прилавком в этом удивительном магазине разговаривал с кем-то по телефону очень странной и миниатюрной формы, из которого, вдобавок, не торчало ни единого шнура. Более того, у продавцов за стойкой, меньше всего напоминавшей прилавок в типичном советском магазине, вообще не было ни телефонов, ни весов, ни даже оберточной бумаги! К тому же магазин явно был организован по системе самообслуживания, но при этом никто не наблюдал за выходами из торгового зала. Там стояли только странного вида электрические аппараты, похожие на пропускные автоматы в метро, только гораздо выше и без монетоприемников. Не было у них и пресловутых рычагов, которыми стальные метрополитеновские стражи безбилетников норовили прихлопнуть наглых пассажиров-«зайцев».
Покуда Воронов внимательно изучал стоявшие на товарных полках непонятные приборы, черные, серые и серебристые, раскрывавшиеся как большие книги с клавиатурой наподобие печатной машинки и экраном, матовым или глянцевым, к нему дважды подходили продавцы в симпатичной форменной одежде и с бейджиками на груди. Однако их распросов Воронов по большей части не понимал и только вежливо кивал всякий раз, когда они ему что-либо предлагали.
Очень скоро продавцы, представлявшиеся консультантами некоей фирмы «Технопарк», потеряли к Воронову всякий интерес, и он был предоставлен самому себе. Лишь теперь. разглядывая неведомые ему прежде ноутбуки, принтеры и сканеры, не говоря уже о более миниатюрной и мобильной технике навроде планшетов и электронных книжек, он окончательно уверовал, что снова попал в некую иную реальность. Но теперь Владлен Борисович уже твердо знал: место его нынешнего пребывания — недалекое будущее.
Конечно, пятьдесят лет — не такой уж великий срок. Герои книг об увлекательных странствиях во времени, как правило, оказывались среди динозавров, в затерянных мирах или вовсе путешествовали от одного временного пространства до другого с легкостью пассажиров курьерского поезда.
Судьба явно благоволила к писателю. Сопоставив некоторые факты и внимательно изучив на ценниках даты производства той или иной техники, Владлен Борисович быстро уяснил, во-первых, что он теперь пребывает ориентировочно в годах 2020−2023-м; а во-вторых, что это время для него, жителя конца советских семидесятых, как ни странно, вполне комфортно. Идя в толпе городских прохожих, он абсолютно ничем не выделялся среди других москвичей и гостей столицы. Люди его возраста все были одеты и обуты примерно так же, как он — джинсы да куртки или легкие пальто, шарфы и ботинки. В фасонах здешней одежды и обуви своих сверстников наш инженер человеческих душ, как ни старался, совершенно не уловил сколько-нибудь ощутимого влияния конкретной моды. И если всего час назад он пребывал в стране, где повальной популярностью пользовались фирменные джинсы и штаны из микровельвета, ушитые мужские сорочки и приталенные рубашки-батники, то здесь, в этом демократичном времени, похоже, все ходили кто в чем.
Но и в одежде, прежде всего, молодежной, здесь все равно ощущалось иное время. Более всего Владлена Воронова озадачило, что парни тут сплошь и рядом ходили в спортивных штанах, прихваченных на лодыжках резинками, и явно презирали носки, периодически сверкая голыми пятками из кроссовок и китайских кед. Девушки же предпочитали ходить в длиннющих мягких пальто светлых или пастельных цветов с длинными вязаными шарфами, но при этом — в джинсах и кроссовках.
Чудеса, да и только!
Глава 16
Путешественник-2
Однако одежда одеждой, но сейчас у него были совсем иные, практические интересы.
Будучи человеком неглупым, Воронов быстро разобрался если и не в принципах работы, то, во всяком случае, в способах применения той техники, которую он битый час разглядывал в магазине. Раза два при нем приобретали компьютеры, и, неприметно стоя за спинами покупателей и продавца, Владлен Борисович внимательно наблюдал, как они работали, как двигают мышкой и вызывают на экраны мониторов файлы и папки, как включают и выключают эти загадочные приборы.
Больше всего ему понравился планшет. В магазине он видел несколько по цене, начиная от одиннадцати тысяч рублей. Воронов прежде даже не мог представить, что можно идти по улице, печатая на ходу, смотря кино или слушая музыку. Планшет показался ему идеальным инструментом для такого писателя как он — энергичного, моложавого, не чуждого новым веяниям. В общем, как сказали бы в веке двадцать первом, — продвинутого. Иметь такую вещицу было сейчас верхом его желаний, с ней он мог бы заниматься любимым делом — писать книги — в любое время и в любых обстоятельствах. Правда, тексты из этого планшета еще нужно было как-то вынуть и распечатать, но для этой цели в этом времени существовали специальные приборы — принтеры. Вот если бы у него было такое печатающее устройство!
Понемногу в голове Воронова стал складываться некий план действий, суть которого была — получить максимум выгоды из его странных переходов в будущее, если они будут происходить снова. Обзавестись тут этой чудо-техникой и как-то перенести ее с собой, захватить в прошлое компьютер, принтер или хотя бы маленький планшет.
— Но о том, чтобы купить их, не могло быть и речи. Денег в привычном смысле слова в этом времени, по-моему, уже не было. Во всяком случае, я видел, как все покупатели расплачивались за товары какими-то пластмассовыми карточками.
Воронов покачал головой.
— К тому же эта техника была не по карману такому как я, жителю двадцатого столетия. А ведь я — достаточно популярный прозаик, и у меня неплохие гонорары и хорошие тиражи. Но в том магазине многие приборы, судя по ценникам, стоили и тридцать, и пятьдесят, и даже восемьдесят тысяч рублей. А у нас в начале 70-х, когда и начались мои «переходы», даже автомобиль «Жигули»-«копейка» поначалу стоил чуть больше пяти тысяч рублей, и был не по карману большинству граждан страны. А сегодня он стоит уже больше семи тысяч, и свободно купить его можно разве что на черном рынке, а это еще четыре или пять тысяч сверху.
Сотников прищелкнул пальцами.
— То есть, вы хотите сказать, что сорок лет спустя в Советском Союзе будет такая инфляция, что…
Вместо ответа Воронов лишь криво усмехнулся.
Что до меня, то я-то отлично знал, что он хотел сказать. Я уже начинал догадываться, что писатель Воронов потом ещё не раз побывал в моем времени. А, судя по всему, не исключено, что и теперь периодически туда наведывается. И тогда он прекрасно знает, что никакого Советского Союза в начале 2020-х годов уже давно и в помине нет.
— Не скажете? — повторил Сотников.
— А зачем? — вопросом на вопрос ответил писатель. — Если ход времён неизменен, очень скоро вы сами всё узнаете. А я ведь и так уже сижу в психушке, верно?
— Тем более, — в тон ему ответил шеф. — Получается, что вам вроде как и терять нечего.
— Ну-ну, не будем сгущать краски. Вы находитесь в лечебном учреждении, не имеющем ничего общего с психиатрической лечебницей, — кажется, впервые прервал свое молчание особист, обращаясь к Воронову. — Пройдете медицинское освидетельствование, все необходимые тесты, и далее у нас не будет никаких оснований задерживать здесь столь известного человека и знаменитого писателя. Мы просто печемся о вашем здоровье, Владлен Борисович.
— Вы же пишете наш разговор, — с горечью напомнил писатель. — А я тоже надеюсь все-таки отсюда выйти. Но любое мое слово может быть обращено против меня, а я и так наговорил тут с три короба.
— Тогда давайте сделаем небольшой перерыв, — мягко предложил Воротынов.
Писатель смерил его долгим взглядом и покачал головой.
— Ну, уж нет, — возразил он. — Могу передумать. А раз уж я решился, давайте я расскажу вам всё, как было, а вы уж потом сами решайте, что со мною делать. Только, пожалуйста, не приписывайте мне антисоветчину, я расскажу лишь только то, что видел своими глазами.