Не было бы счастья
— Пап, я же только до машины по улице иду, пяти минут не будет.
— По такой погоде, чтобы простудиться, и пяти минут достаточно, — сварливо сказал отец.
Ярослав сунул в карман листок с адресом Ларисы, скрестил на груди руки, нахмурился и устремил на Германа Александровича театрально-проницательный взгляд:
— Узнаю «выраженье на лице». Признавайся, ты заскучал? Поработать хочешь?
— Прямо уж хочу… А что, тебе нужно что-то сделать?
— Папа, что моя бухгалтерия в полном порядке, ты лучше меня знаешь, но если хочешь поработать, мне только сказать ребятам, тебя завалят предложениями.
— Не надо меня заваливать. — Теперь брюзжание получилось гораздо менее убедительным.
— Ладно, я проведу предварительную сортировку Хочешь годовой отчет сделать или займешься независимым аудитом?
— Мальчик мой, посмотри на календарь, март кончается! Тем, кто до сих пор не свел годовой отчет, даже я не смогу помочь!
— Значит, аудит. Папа, завтра в это же время у тебя будет клиент!
— Хорошо. Только Георгия не надо, не хочу. С ним все время пить приходится, а у меня печень.
— Как скажешь, начальник. Ладно, пойду посижу еще немного. Хочу к завтрашнему дню общую идею закончить.
Он вернулся в свою комнату, сел за стол, склонился над начатым эскизом. Отец немного покрутился в гостиной и пришел следом, остановился у него за спиной.
— Опять до рассвета работать будешь? Вот загубишь здоровье…
— Папа!
— Да молчу я, молчу. Просто действительно скучно. Что у тебя тут за журнальчик? — Герман Александрович взял журнал, разглядывая цветной разворот.
— Здесь статья есть, как раз по теме, — не поднимая головы, рассеянно сказал Ярослав.
— Так она же на английском! — обрадовался отец. — Давай я переведу!
— Как это? Ты уже сто лет как забыл свой английский! — Ну уж и сто. И потом, основы языка все равно не забываются. Потихонечку, со словарем, переведу. Тебе ведь не срочно?
— Срочно! Отдай. — Ярослав отобрал журнал. — Я уже договорился, завтра заеду к… одному человеку, и она мне переведет.
— Она… Пу что ж, попросить сделать перевод статьи — вполне приличный предлог. Она хорошенькая?
— Тьфу! Папа, ничего особенного. Я с ней едва знаком, и мне нужен только перевод статьи. Ты что, мне не веришь?
— Ну почему же. А как ее зовут?
— Лариса. Хотя это не имеет никакого значения.
— Я понимаю, совершенно никакого значения. Это та самая, с которой ты познакомился у Володи?
— Да. Папа, мне надо работать.
— Разве я мешаю? Она будет делать перевод прямо при тебе?
— Нет, я оставлю журнал и уеду на встречу с Драповой. Если, конечно, ты дашь мне возможность закончить для нее эскизы. — Ярослав бросил карандаш и откинулся на спинку стула, сердито глядя на отца. — А потом заеду заберу перевод.
— И все? Возьмешь перевод — и домой?
— О чем ты говоришь, конечно, нет. Отведу ее куда-нибудь пообедать. Надо будет отблагодарить женщину за работу, не деньги же ей совать.
— Угу. Ладно, снимаю свое предложение. Пусть статью переведет Лариса.
— Слава Богу, пришли к консенсусу. Теперь я могу продолжать заниматься делом?
— Да работай, пожалуйста, кто тебя трогает? Кстати, я тебе говорил, что имя «Лариса» мне нравится? Красивое.
— А по-моему, ничего особенного. Папа, ты это нарочно?
— Честно? Просто мне заняться нечем. Читать надоело, по телевизору ничего нет, спать не хочу.
— Попробуй разгадать кроссворд в «Известиях».
— В «Известиях» кроссворды слишком сложные.
— Значит, на дольше хватит. Тебе только до завтра продержаться. А завтра я тебя обеспечу работой.
Ровно в одиннадцать Ярослав звонил в дверь Ларисы. Она открыла сразу. Причесана, одета не по-домашнему, значит, ждала. Глупо, но ему стало приятно. Поздоровавшись он протянул журнал:
— Вот. На тридцать второй странице.
— Заходите. — Лариса взяла журнал. — Может пока я посмотрю, выпьете чаю?
— Нет, благодарю вас, у меня сейчас встреча с клиентом. Можно я попозже заеду?
— А… Впрочем, да, конечно. — Она быстро просмотрела статью, глянула на часы. — Здесь несложный текст, за пару часов я все сделаю. Только постарайтесь приехать не позже трех. Вам это удобно?
— Разумеется!
Ярослав сбежал по лестнице, запрыгнул в машину. Настроение было… удовлетворительное. Включил зажигание, с удовольствием представил себе тонкий профиль Ларисы, склонившей голову над журнальной страницей. До трех часов времени навалом, можно успеть даже съездить с Драновой посмотреть ее коттеджик. Кстати, надо глянуть, как ее зовут. Держа руль одной рукой, вытащил записную книжку, нашел нужную страничку.
— Черт! — жизнерадостно сказал он. — Однако, тенденция.
Рядом с фамилией Драповой его четким почерком были записаны имя и отчество — Лариса Васильевна.
Через четыре часа от прекрасного настроения не осталось и следа. Он опаздывал самым неприличным образом. Въедливая Лариса Васильевна осталась очень довольна предложенным вариантом отделки коттеджа, но желала обсудить с ним на месте будущее положение буквально каждой салфетки. Ярослав с огромным трудом вырвался от нее в половине третьего и, выбрав для возвращения в город самую короткую дорогу, попал в совершенно кошмарную пробку. Проехав за пятнадцать минут двести метров, он попытался позвонить Ларисе по сотовому, моего телефон выбрал именно этот день, чтобы раскапризничаться — то ли батарейки сели, то ли просто сломался.
Когда он наконец протиснулся мимо замершей на повороте мусоровозки, водитель которой ожесточенно спорил о чем-то с гаишником, часы показывали уже пять минут четвертого, а до дома Ларисы оставалось еще километров пять.
Проезжая мимо маленького базарчика, Ярослав увидел цветочный ряд и затормозил. «Все равно уже опоздал, хоть букетик принести в порядке извинения. Интересно, какие цветы она любит, не догадался у Людмилы спросить. А, ладно, розы всем женщинам нравятся». Выбрал три полураспустившихся пунцовых бутона и поехал дальше.
По лестнице Ярослав взбежал с такой скоростью, что пришлось задержаться на минуту перед дверью, чтобы отдышаться. Наконец его палец уверенно нажал на кнопку звонка.
Тишина. Он выругался про себя. Главное, никто не виноват, сказано же было дураку, до трех. Что, если она куда-нибудь ушла? Но тут дверь открылась. Ярослав обрадованно шагнул вперед, протягивая ей цветы:
— Простите великодушно, Лариса, опоздал! Но я все объясню, мне просто жутко не повезло… — Он осекся.
Лариса была не одна. В комнате за круглым столом сидели три девочки, судя по виду, десятый — одиннадцатый класс. Ну конечно, Володька же говорил, что она подрабатывает репетиторством! Три пары любопытных блестящих глаз уставились на него, явно ожидая продолжения. Черт бы побрал тех, кто придумал для квартир такую дурацкую планировку — из комнаты вся прихожая на виду!
Лариса немного неловко взяла розы, сказала смущенно:
— Спасибо. Вам вовсе не нужно было… А перевод готов, сейчас я принесу.
— Вы, значит, сейчас заняты? — не слишком умно спросил он.
— Да, у меня урок.
— А я хотел пригласить вас… Может быть, попозже съездим куда-нибудь, поужинаем? — Ярослав старался говорить тише, хотя прекрасно понимал, что девчонки за столом слышат каждое слово.
— Я не знаю, у меня еще три группы. — Она оглянулась через плечо. Девчонки слушали, даже не пытаясь скрыть своего интереса. Смутившись и думая только о том, как побыстрее выставить гостя, Лариса торопливо спросила: — Вы сможете после семи мне позвонить?
— Лучше я заеду.
— Хорошо. Ах да, ваша статья. — Быстро подошла к окну, взяла с подоконника журнал с вложенными в него листками бумаги, вернулась в коридор и протянула ему.
— Спасибо. Значит, до вечера?
— Да, конечно.
Он посмотрел на затаивших дыхание девчонок и, почти ополовинив свой запас английских слов, сказал, тщательно выговаривая:
— Сорри.
Они радостно захихикали. Ярослав перевел взгляд на Ларису и так же старательно произнес: