Измена. Вернуть жену (СИ)

— И давно у тебя так давление скачет? — спрашивает, прищурившись.
— С тех пор, как ты вновь ворвался в мою жизнь, — отвечаю с грустью, и Игнат откладывает стакан, садится в кресло и смотрит на меня, не мигая.
Я вижу, что он уже галстук стянул и пуговицы на рубашке расстегнул, закатал рукава. Запускает пятерную в свои волосы, ерошит, а я почему-то гляжу на часы на мощном запястье, предплечье изучаю и понимаю, что... между мной и моим бывшим многое не ясно.
Голова все так же кружится, я ощущаю тяжесть в затылке, усталость в каждой клеточке.
— Тебя врач осмотрел. Сказал, что у тебя сильное психо — эмоциональное истощение.
Будто мысли мои читает, и я вскидываю глаза на Юсупова, который тянет губы в подобии улыбки.
— Я знаю, что ты сейчас скажешь. Я слишком на тебя давлю. Я понимаю, но!
Замолкает и руки в кулаки сжимает до хруста, а я вижу, что и в нем дикий хищник мечется, бьется о решетки и пытается добраться до меня, чтобы растерзать.
Потому что меня виноватой считает.
Хотя сам во всем виноват!
— Ты виноват! — повторяю сухими губами.
— И в том, что ты с Антошкой-Гандошкой замутила? - вскидывает бровь, и глаза вспыхивают, там лютая злость и ненависть, а еще.. что-то темное, дикое...
Приподнимаюсь на кровати, упираю руку в спинку.
— Лежи! — шипит на меня Юсупов. - Без резких движений, а то опять отключишься...
Облизываю сухие губы и вновь поднимаю взгляд на Юсупова. Смотрю на своего мужа по-новому.
Замечаю то, что раньше не видела.
А что если у Игната задето самолюбие? Про какую измену он вещал? Про какой слив информации?
Прикусываю нижнюю губу.. Что-то у меня в висках свербит. Какая-то мысль, которая меня не отпускает.
— Перед тем, как я потеряла сознание... Ты сказал, что.. я... что я изменила тебе, Игнат... что какую-то переписку читал.
Соболиные брови сводит сразу же на переносице.
— Хочешь со мной про это поговорить? Раскаялась? Ты хорошо мне отомстила, малышка, с толком, с расстановкой. Благодаря твоей шалости, я чуть все, что строил годами, не потерял.
Молодец, Юля. Уважаю. Немногие смогли такое провернуть и при этом в живых остаться.
Этот поток обрушивается на меня лавиной, и я вцепляюсь в свои виски и шепчу едва слышно:
— Что ты такое несешь?!
Уже примерно понимаю: то, что было между мной и Крымовым, и то, о чем говорит Игнат, — это совершенно разные вещи, но…
Юсупов не тот человек, который бросается такими обвинениями без доказательств. Раз говорит -
значит, уверен. Но я..я ведь знаю, как было на самом деле.
— Что за переписка? — вновь слетает вопрос с моих губ, и Игнат поднимается, в два шага приближается ко мне и сдергивает меня с кровати.
Я в его руках почти вишу и в глаза его янтарные гляжу, на дне зрачков будто пламя вспыхивает.
— Не играй со мной, Юля. Опасно. По грани ходишь. По самой опасной. Моей выдержки на сей раз может и не хватить. Я ее уже израсходовал за все прошлые годы. шейку твою длинную не свернул...
Улыбаюсь горько. Вижу его ненависть. Чувствую его желание и лютую неприязнь, а сама?
Сама испытываю что-то странное.
— Ты хитрая девочка, Юля. Не зря ведь в доме родителей с меня взяла слово о том, чтобы, как бы у нас ни завертелось, я через твоих близких тебя не доставал, не причинял им боли.
По мере того, как говорит, пальцы сжимаются на моих локтях. А я вспоминаю дом родителей... как мы с Игнатом приехали, как миллиардер вписался, как побратался с моим отцом, как они вместе в баньке парились, а я счастливая с мамой на кухне прибиралась.
— Такой мужчина.. дочка... за таким как за каменной стеной... сложно будет.. но оно того стоит.
— Правда, мам? - спросила я тогда, и она улыбнулась, кивнула.
— Правда. Я вижу. Отец твой такого плана, и брат растет таким же.
Слова матери вспоминаю, и слезы на глазах вспыхивают.
Помню, как ночью не спалось, и я на крыльцо вышла, а там Игнат сидел.
— Зря вышла, холодновато.
— А ты чего сидишь тут?
— Не спится у вас тут невероятно красивые звезды.
 
Помню, как губу прикусила и позвала:
— Игнат…
Посмотрел на меня своими яркими глазами, а у меня сердце забилось в груди ошалелой птицей, и я попросила тогда, не думая о том, что просьба моя пророческой окажется:
—Пообещай мне, пожалуйста... Просто я очень боюсь за свою семью. И я хочу чтобы ты пообещал, что, что бы между нами с тобой ни случилось за этот срок в пять лет, что ты никогда не будешь пытаться шантажировать меня, склонять или влиять на мои решения, манипулируя моими родителями, угрожая. Поклянись, что никогда не навредишь им! Всем, кто мне дорог. Что решать все вопросы ты будешь только со мной.
Тогда Игнат дал мне слово. И сдержал его.
Сейчас, когда в его глаза смотрю, вспоминаю все и уже другое вижу.. Вижу, как он видит... Что я с него клятву взяла, зная, что предам.
Ведь так получается?!
Он ведь про это говорит? В это верит? обвиняет, что я чуть его бизнес не угробила, сливая все его конкуренту.
Про переписку упоминает, а я понимаю, что ничего не понимаю.
Разве что.
Если исключить вариант психоза Игната... но я знаю, что он в своем уме...
Тогда остается только одно...
Меня подставили. Очень хорошо подставили. Настолько хорошо, что Игнат поверил, что я предала его.
— Чего зависла? Сказать нечего?
Спрашивает и кривит губы в едкой ухмылке.
— Наоборот, а что если есть? — выдыхаю с вызовом
— Даже так? - вскидывает иронично бровь, а сам на губы мои смотрит, которые я облизываю кончиком языка.
— Да, Игнат, так, - отвечаю с бравадой, а сама.. сама.. будто в прорубь кидаюсь, добавив тихо: - А
что. если все это ложь, Игнат? Что если я не предавала и не сливала информацию, не пыталась уничтожить твой бизнес?
Моргает.
Замолкаем. Так и смотрим друг другу в глаза, и Игнат чуть наклоняется ко мне .
— С огнем играешь, тигра за усы дергать - чревато...
— То есть ты уверен в моей виновности?
— У меня на руках все доказательства твоего предательства. Твоя переписка. Все!
Прикрываю веки и качаю головой.
— Конечно, мое слово против твоих доказательств. Куда я суюсь?!
Отпихиваю Игната от себя, и он почему -то позволяет, а я отворачиваюсь. Холодно становится, я себя обхватываю руками, согреться хочу.
Опускаю голову и не знаю, что сказать...
Как защитить себя?
Да и оправдываться не хочу. Ворошить то, что было пять лет назад.
Мне кажется, что Игнат уходит. Я движение за спиной чувствую, но внезапно в спину летит голос
Юсупова:
— Юля... Я предупредил тебя, что у меня терпение закончилось... ты ведь не самоубийца, правда?
Разворачиваюсь резко и на Игната гляжу. Он в кресле сидит и буравит меня взглядом
— Я видео с твоей изменой видел, — говорит, и кадык дергается.
— Раз все видел, тогда и приговор вынесен, а о презумпции невиновности ты, наверное, и не слышал. Так получается, да, дорогой мой муж?
Намеренно играю словами, пытаюсь царапаться хоть словесно, а у самой на душе тяжкий камень, потому что зацепилась внутренне за что-то.
Игнат не тот человек, который юлить будет, играть в то, чего нет.. убеждать в том, чего не было.
Он говорит о доказательствах, а значит, меня подставили. Причем конкретно и хорошо.
Настолько хорошо, что Юсупов не усомнился, а сейчас.. столько времени прошло —концов не сыскать.
Слабость опять накатывает. Здоровья моего точно не хватит на эти кульбиты, вот и сейчас я опускаюсь на кровать, затем и вовсе прикрываю глаза, ожидая, что Юсупов уйдет и мы продолжим быть врагами.
Но это завтра. Сегодня я не в состоянии. Ни ненавидеть... ни надеяться хоть на толику понимания между нами...
И как гром среди ясного неба я слышу голос. Глухой какой-то. Усталый. Так напоминающий мое состояние сейчас.
— Расскажи, Юля.. Я хочу услышать твою версию.