Симфония теней (СИ)
А нор Эльдихсен с сотоварищем, тем временем, отрабатывали со всех колец по второму милитарию темноликих. Они одну за другой вонзали ослепительно-белые молнии «Зарниц» в то место, где сияла чужая защитная сфера. И вражеский озарённый ничего не мог им противопоставить. Ибо все его силы уходили только на поддержание и обновления купола над головой.
Прикинув расстояние от себя до оставшегося колдуна, я в сомнении пожевал губу. Далековато. Метров двести пятьдесят до него. А дальнобойность моих «Снарядов» с этого пригорка будет не больше ста пятидесяти. «Пули» полетят в два раза дальше. Но ты ими поди еще попасть попробуй! С другой стороны, чем я рискую? Асшатари в связке с шаксаторами показали себя грозными противниками не только в тесных подземельях, но и под открытым небом. Такими темпами они вырежут лишившихся магической поддержки молдегаров уже через полчаса. А мне заодно тренировка будет.
Приняв решение, я стал выцеливать полусферу алавийского чародея и смутный силуэт под ней. Из трех моих «Пуль» две ушли мимо, и только одна бесполезно чиркнула по самому краю колдовского полога. «Зарницы» в это время всё с той же размеренной частотой продолжали вонзаться в защитное плетение. Примерно через каждые полторы секунды. И это совершенно не давало темноликому милитарию продохнуть.
Но стоило лишь мне поймать кураж и азарт, как до альвэ добрались подземные отродья. На купол напрыгнуло сразу несколько солдат улья. Магическая сфера, конечно, могла сдерживать и физическое воздействие, но и у неё существовал свой предел. Удар топора, копья или пару десятков стрел — без проблем. А несущегося во весь опор всадника уже нет. Вот и под натиском двухсоткилограммовых асшатари щит не сдюжил и раскололся на миллионы фрагментов. Они растворились в воздухе как лёд в кипятке, не долетая до земли. А самого колдуна постигла незавидная участь. Твари в едином порыве опустили на него свои ужасающие косы, потроша обмякшее тело. Они топтали несчастный труп до тех пор, пока от темноликого не осталась лишь не поддающаяся опознаванию мешанина из окровавленных костей, тряпья и разодранных кишок.
Кажется, ненависть властителя улья к милитариям передалась и его созданиям. Потому что дальше они рванули добивать отступающих молдегаров уже гораздо более сдержанней. Экономили и берегли драгоценную плоть для своих будущих собратьев…
— Ну что, Насшафа, вот я и закрыл твой долг перед верховным отцом, — криво ухмыльнулся я. — Этих трупов ему хватит надолго.
Абиссалийка ничего мне не ответила. Она с самого начала битвы не переставала напряженно хмуриться. Её кроваво-алые глаза неотрывно следили за тем, как чудища истребляли остатки алавийской пехоты. Возможно, альбиноску впечатлил масштаб развернувшегося сражения? Вряд ли ей доводилось видеть, а тем более участвовать в подобном. Но тут уж ничего не поделать. Вот именно так и выглядит суровый оскал войны…
Глава 8
С отрядом Лиаса и второй ордой тварей, ведомых братом Насшафы по имени Ташек, мы объединились под самое утро. Экс-Вердар, как и ожидалось от милитария с его опытом, со своей миссией справился на отлично. В легионе молдегаров, который они атаковали, оказался всего один колдун. И группа из четырёх магистров его задавила играючи.
Но сегодня перед нами стояла отнюдь непростая задача. Гораздо сложнее тех, что мы решали минувшей ночью. Во-первых, мы должны были перегнать несметную отару монстров на расстояние более ста километров вглубь Королевства Медес. Встретиться там с последним из Безликих, оставленным следить за передвижением вражеских армий. Во-вторых, сделать это по возможности незаметно. Ну и в-третьих, схлестнуться не только с Рожденными для битв, но и с Девами войны. А их, по моим разведданным, алавийцы переправили полноценное крыло. То есть, около пяти сотен мечей. С учетом того, что это первоклассные воительницы, проведшие с клинком в руках минимум по полсотни лет, силу они представляли более чем грозную.
К сожалению, всё пошло не по плану с самого начала. Какой бы острой ни была нужда, подгоняющая нас вперед, какие бы жесткие условия не диктовали нам текущие обстоятельства, а против природы не попрешь. Днем кьерры и их создания становились абсолютно бесполезными. Они не могли не то что биться, а даже просто идти. На зеленых равнинах спрятаться было особо негде. Поэтому твари зарывались прямо в плодородную почву, словно гигантские кроты. А мне с милитариями приходилось охранять их покой. На случай, если алавийцы решат ударить на упреждение и при свете солнца вырезать всю орду. Иными словами, морально-психологические ресурсы Безликих стремительно истощались. И уже сейчас мы держались относительно бодро только благодаря «Божественному персту» и «Энергетику».
Но вот самой главной бедой стало то, что с наступлением ночи на месте военного лагеря противника мы обнаружили лишь потухшие кострища и оставленные укрепления. Соглядатай доложил, что вести об исчезновении сразу двух легионов опередили нас буквально на половину суток. Темноликие без разговоров снялись со стоянки и ушли в сторону ближайшего города. На то, чтоб их догнать мы и потратили остаток ночи.
И вот сейчас я сидел, глядя на полосу рассвета над далеким лесом, и думал, что же делать дальше? Штурмовать населенный пункт с пятью тысячами душ за стенами в мои планы не входило. И тут даже вопрос не в том, что вытрясти войска альвэ будет гораздо сложнее. А в том, как поступить с мирными жителями королевства? Тварям кьерров при всём желании не получится объяснить, кого можно грызть, а кого не следует. Для них все люди добыча. И если я отправлю подземных отродий в атаку, то ненужных жертв будет слишком много. А кроме того, я не хочу, чтобы у грядущего сражения были свидетели.
— Риз, позволишь на пару слов? — отвлек меня от нелегких размышлений экс-Вердар.
— Говори, Лиас, — меланхолично отозвался я.
— Фаренхолд достаточно крупный город с мощными укреплениями. Я не уверен, что у этих уродцев получится его взять, — изгнанник обвел рукой поле, на котором словно прыщи вспухли земляные бугорки с зарывшимися в мягкую почву порождениями Абиссалии.
— Не поверишь, но я прямо сейчас размышлял об этом же, — негромко ответил я.
— Кроме того, там же обычные люди, — продолжал магистр. — Не подумай, что я тебя собираюсь отговаривать или перечить, но до меня донеслись кое-какие разговоры моих парней. Ты рискуешь потерять их доверие, если…
— В первую очередь, Лиас, это мои парни, а не твои, — жестко перебил я собеседника. — Они согласились стать Безликими. Точно так же, как и ты. Они поклялись на своей крови.
— Разумеется, экселенс, — заметно похолодел голос милитария. — Но всё-таки есть определённые…
— Нет! Никаких «но!» — припечатал я. — Либо они со мной до конца, либо пусть валят на четыре стороны и забудут обо всём, чему я их научил! Коли хоть один из них решится применить новые знания вне братства Безликих, то его душа мучительно сгорит, оставив только пустую телесную оболочку. Это будет просто кусок мяса, пускающий слюни и испражняющийся под себя. Обязательно напомни им об этом, Лиас. А заодно скажи, что я насильно никого не держу. Если кто-то мной не доволен, то он в любой миг может вернуться к своей старой жизни. Я не собираюсь нянчиться с каждым изнеженным аристократиком, убеждая в необходимости того или иного шага. Потому что нас ждёт суровая война, цена победы в которой существование самого человеческого рода. В ней слишком часто придется делать сложный выбор и принимать тяжелые решения. Тот, кто готов спасовать уже сейчас, слаб для дальнейшего пути. Таким людям нет места среди Безликих. Тебе всё понятно?
— Да, мой экселенс… — изгнанный аристократ не выдержал моего взгляда и потупил взор.
— Сегодня после заката мы подойдем к стенам Фаренхолда. Если кому-то хочется уйти, то пусть делает это прямо сейчас. Я не буду препятствовать. Те же, кто встанет рядом со мной, пойдет дальше. Грядущая ночь станет испытанием воли и духа для всех нас.