Закон калибра 9 мм (СИ)

Алла меж тем успела кратенько про каждого из нас поведать. Что-то знала сама, про что-то ей Васисуалий рассказал. Это что касаемо Тротила, поскольку обо мне хозяйка квартиры малость знала. Виделись, однако, пусть и не часто и не долго. А уж после этого можно было брать нити беседы в свои руки и аккуратно так начать оплетать ушки собеседниц паутинными нитями приятных слов, подчёркивающих красоту, стиль, общее очарование каждой из присутствующих дам. Тут главное никакой лести, никакого преувеличения. Исключительно правда, но сказанная приятными словами, затеняющая недостатки и особо подчёркивающая достоинства. Взять ту же внешность… У Аллы следовало прежде всего упирать на изящность и грацию; Светлану реально радовало упоминание идеальной формы ножек и общей подкачанности, что у девушек не столь часто встречается при сохранении именно женственности и округлости форм; ну а Карина… Там именно что богатство верхних форм, очень выразительные глаза и умение подобрать чуть ли не идеально подходящий наряд. Это всё так, по поверхности и для начала, но дамами воспринималось просто на ура. Особенно учитывая факт, что они чувствовали мою искренность и трепетное отношение к девичьей красоте в целом и их в частности. Искренняя и неподдельная тяга к эстетике, больше тут и добавить то нечего.
Однако к пище духовной однозначно стоило добавить и чисто материальную. И духовную же, но иного типа. Это я про музыкальное сопровождение, способное придать дополнительного комфорта. А посему… Алла утащила Ваську на кухню, дабы тот помог ей в потрошении всего нами принесённого, доверив оставшимся выбор музыки. Тротил, в этом деле не шибко разбирающийся — то есть слушать то любил, но вот подобрать нравящееся дамам… это вряд ли — охотно переложил всю ответственность на меня, сам же начав аккуратно так подкатывать к Свете. Пока именно что осторожно, прощупывая девушку на предмет того, что именно из доступных ему приёмов вызовет явный отклик трепетной девичьей натуры.
Музыкальный центр. Хороший, дорогой… впрочем, как и вся обстановка в этой квартире. Пока я видел лишь прихожую да одну из двух комнат, но нет никаких сомнений, что и в оставшейся части квартиры всё обставлено схожим образом. Никакой типовой советской мебели, при одном лишь виде которой плакать хочется. Этакая смесь старого стиля в целом и новых технологических веяний. Не совсем типичное сочетание, но выглядящее вполне себе приятно. Стоило ли удивляться? Вовсе нет, поскольку родители Аллочки были отнюдь не бедными, раз уж легко и просто дочурке выделили такое вот личное пространство. Кто они да что, меня не особо интересовало. Но вроде как не партийные «товарищи» старо-нового пошиба, что уже радовало. Публика эта больно уж… неприятная, а наследственность вовсе не пустое слово.
Хорошая подборка кассет у Аллы. В смысле, и обширная, и со вкусом. Пусть и несколько дамским, что неудивительно. Однако даже с учётом этого можно было выбрать то, что и им по душе, и нас морщиться не заставит. Та-ак… Вот это, это… Ишь ты! Не думал, что это уже есть и уже в продаже! А когда должно быть? Позже, наверно. И почему вдруг такие мысли?
— Интересный набор ты выбрал, — раздаётся женский голос. Карина, она самая. Подошла, со спины этак слегка прислонилась, однозначно вызвав приятные такие ощущения, но тут же отстранилась. Слегка, самую малость. Это уже не просто так, а явный знак внимания. — Хочешь и нам, и себе, да?
— Истину глаголешь, прекрасная леди. «Enigma» и Милен Фармер, как я понимаю, и нравятся, и отторжения не вызывают. «Кар-мэн» — просто ритмика хорошая и элемент техно сейчас очень в моде. Если опять же кто потанцевать захочет… энергичненько так. Ну а «Scorpions», тут и вокал, и музыка. Я ж не относительно жёсткий альбом выбрал, а подборку того, что можно назвать балладами, причём довольно медленными. Отдельная благодарность Алле, она очень богатую фонотеку у себя собрала. Ясное дело, что под собственный вкус, а всё равно впечатляет.
— С такой матерью удивляться нечему.
 
— И кто у нас мать?
— Волшебница, — мурлыкнула Карина. — Бывшая певица в оперетте. Раньше популярная и очень. И папа… администратором у неё раньше был. Такой вот получился союз творческой и деловой натур.
— Вижу, что получилось. Василий аж последнего разума лишился, бедолага.
Взяв выбранные кассеты, закрываю дверцу, за которой стояли боксы для кассет. Оборачиваюсь и вижу хитро так прищуренные голубые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами. Лепота, конечно, но… послушаем, что она сказать то желает.
— А твой разум как, устоял при взгляде на мою подругу?
— Я ж стою. Причём вовсе не рядом с ней, а совсем даже с другим прекрасным созданием, которое ничуть не менее привлекает внимание и всячески оного достойна. И вот ну совершенно об этом не жалею. Напротив, рад тому, что не приходится метлой поклонников со стороны отгонять.
— Сказочник!
— Сказки бывают разными, некоторые вполне себе приближены к реальности. А то и вовсе неразрывно с ней переплетаются. Однако мне кажется, уже пора бы добавить немного музыки. Согласна?
— А давай.
Загрузить кассету в музыкальный центр, нажать нужные кнопки и вуаля. комнату наполнили звуки музыки несколько необычной группы. Необычность… это понятно, ведь и название полностью соответствует стилю и содержанию. И, словно по сигналу, вернулся из кухни Василий с первой порцией тарелок, на которых были художественно так разложены закуски, нами же недавно купленные. Поставил на столик и обратно, повинуясь донесшемуся голосу Аллы. Тротил же не мог не съязвить:
— Василий-ибн-Куницын, добровольный раб лампы, слушает и повинуется голосу владычицы.
Прикрывая рот ладошкой, захихикала Светлана, которую Вадим уже того, приобнять успел рукой, затянутой в чёрную кожу перчатки. Он вообще при выходе в люди носил чёрные кожаные перчатки, одна из которых была не совсем обычной, маскирующей отсутствие двух пальцев. Не идеально, разумеется, но немногие с ходу могли понять, что да почему. А вот стиля, вкупе с чёрными очками — сейчас они, конечно. отсутствовали — это Тротилу реально добавляло.
Карина просто широко улыбнулась, чувствуя иронию сказанного и вместе с тем соответствие действительности. Меж тем на столе появлялись бутылки, вазочки с конфетами и шоколадом, безалкогольное опять же. Я, к примеру, ко всему спиртосодержащему относился не то чтоб совсем отрицательно, но пределом являлись бокал, максимум два лёгкого вина или там кофе с долей коньяка за ради скорейшего избавления от больной головы. Зато что Тротил, что Васька себя ограничивали отнюдь не так сильно. А уж сейчас, в преддверии праздников да после сегодняшних событий — однозначно и коньяку употребят, и вино не факт, что проигнорируют. Разве что мартини останется вне зоны их интересов. Ну так оно для дам исключительно и покупалось, входило, так сказать, в число заказанного Аллочкой.
И пошло… помаленьку и постепенно. Тост за знакомство, затем за прекрасных дам, за то, чтоб первое такое собрание стало ни в коем случае не последним, а лишь началом подобных приятных посиделок.
Поняв, что компания, принявшая внутрь малость действительно хорошего алкоголя, пришла в приподнятое состояние духа и однозначно жаждет продолжения банкета, а то и потанцевать, я деликатно так напомнил своим приятелям, что мы, вообще то, прибыли не просто не в пустыми руками, но ещё и с небольшими презентами. Следовательно… Поднимаюсь с бокалом в руке, пусть даже в нём плещется вовсе не вино, а банальный яблочный сок (свои полбокала сухого красного я уже выпил):
— Вот говорят, что завтра вроде как и не праздник вовсе, потому как все эти «Мир. Труд. Май», а также «Июнь, июль, август!» с иными краснознамёнными дурными шествиями устарели… — выдерживаю небольшую паузу. — Всё верно, они нам, тут присутствующим, точно ни разу не интересны и не привлекают. Только вот чуждость и устарелость — понятия совсем-совсем разные. Стоит посмотреть чуть глубже, не на десятилетия, а на века, как внезапно этот, с позволения сказать, Первомай, трансформируется в нечто куда более интересное.