Время камней (СИ)

— Благодарю, — Ирвин кивнул и отправился к ближайшему пустому столику.
Он оглядел остальных людей. Все они ели не торопясь и сосредоточенно, время от времени поглядывая на него, но только один человек проявлял к Ирвину особый интерес. Он был высок и худощав, коротко подстриженные волосы стояли торчком, а на лбу явственно выделялись две глубокие морщины. Встретившись с Ирвином взглядом, он опустил глаза, нетерпеливо побарабанил по столу пальцами, затем взял кружку с пивом, встал из-за стола и направился к Ирвину.
— Доброго дня, — сказал он, останавливаясь возле свободного стула. — Можно?
— Конечно, — Ирвин вежливо приподнялся. — Доброго дня.
— Ты здесь недавно? — поинтересовался человек, усаживаясь.
— Кажется, да.
— Как так?
— Я не знаю, долго ли здесь нахожусь, потому что пришёл в себя только сегодня, — объяснил Ирвин.
— Понятно, — человек коротко кивнул. — Меня зовут Зимария, и я здесь уже семь лет.
— Я Ирвин.
Они пожали друг другу руки.
— Как ты попал в Маор-Агтон? — спросил Зимария.
— Не знаю. Думаю, меня сюда переправил мой бывший хозяин. Мы с ним… повздорили.
— Хозяин?
— Ну да. Я был у него слугой.
— А, понятно. Значит, говоришь, переправил, — Зимария потёр пальцами виски, потом взглянул на Ирвина исподлобья. — В голове не укладывается. Как это «переправил»? Привёз, что ли? Но до башни не дойти, здесь повсюду стражи. Одни хэрды чего стоят. Ты их уже видел?
— Да, одного. Но хозяин меня не привозил. Он просто перебросил меня сюда с помощью колдовства. Так я думаю. Собственно, самого перемещения я не помню.
— Значит, ты не сам сюда нанялся? — подвёл итог Зимария.
Ирвин отрицательно покачал головой.
— Я и не знал о существования Маор-Агтона, пока не попал сюда, — признался он.
— Твой хозяин очень жесток, — заметил Зимария. — Потому что человеку трудно находиться здесь долго. А мы обречены оставаться в Чёрной Башне до конца жизни.
— Да, мне сказали. А как ты попал сюда?
— Нанялся, — Зимария невесело усмехнулся. — Глупец! — он сокрушённо покачал головой. — Решил, что это лучше, чем прыгать со скалы в море.
— Как это?
— Я хотел уйти из этого мира после того, как… ну, неважно. Словом, я решил убить себя. Но встретил одного из анкхелей. Как тогда мне показалось, случайно. Теперь же я думаю, что они следили за мной и ждали подходящего случая. Короче говоря, один из них остановил меня на краю утёса, с которого я собирался прыгнуть в море, и предложил отправиться с ним туда, где я смогу обрести вечный покой. И я, дурак, согласился. Теперь я здесь и проклинаю тот миг, когда поддался уговорам. Но самое обидное не это, — Зимария помолчал пару секунд, — а то, что я уже не могу убить себя. Мне больше не хватает решимости. Время упущено. Иногда я выхожу на одну из галерей Маор-Агтона и смотрю вниз, на песок и камни. Стоит перегнуться через перила, и всё будет кончено. Однако при мысли об этом мне делается дурно, и я поспешно отхожу подальше от края. Так-то, — Зимария помолчал. — Тебя на каком ярусе поселили?
— На семнадцатом, — ответил Ирвин. — В хранилище с какими-то склянками.
— А я на восьмом. Сторожу големов, которых анкхели не сумели расколдовать. Ну и чудища, скажу я тебе! Во-первых, огромные, во-вторых, отвратительные до невозможности. Создавшие их колдуны велели им убивать, так что с тех пор эти монстры только и делают, что размахивают клешнями и щёлкают челюстями. Иногда мне кажется, что рано или поздно они перегрызут прутья своих клеток и вырвутся на свободу. Вот тогда в Маор-Агтоне будет весёлый день! — Зимария усмехнулся и отхлебнул пива.
— Мои подопечные куда спокойнее, — заметил Ирвин. — Сидят себе по склянкам.
— Да, но готов побиться об заклад, что, освободись они, и через пару часов от Черной Башни не осталось бы и камня. Э, да что через два часа? — Зимария махнул рукой. — Мигом бы всё разнесли! Кого ни попадя здесь не держат, только самых смертоносных созданий. Иногда я думаю: неужели в мире может быть столько нечисти? Откуда она берётся. И знаешь, что? Большую часть создают люди, — Зимария кивнул. — Колдуны, в основном. Всё-то им неймётся. Сляпают какую-нибудь гадость, полюбуются, а та или сбежит или от рук отобьётся и давай крошить всех подряд, пока её не уничтожат или не поймают. А тогда переправляют сюда.
— Мне бы хотелось как-нибудь взглянуть на големов, которых ты сторожишь, — сказал Ирвин. — Но, должно быть, входить в хранилище никому, кроме тебя, нельзя?
— С чего ты взял?
— Так мне сказал Самаил. То есть, я имею в виду, что я не должен пускать в своё никого. Поэтому и решил, что у тебя то же самое.
— Вовсе нет. У тебя хранятся всякие аморфные сущности, которые заключены в хрупкие сосуды, а моих големов никто, даже если и захочет, не освободит, не то, что случайно, — объяснил Зимария. — Так что могу показать тебе своих железных монстров. У меня даже есть несколько образцов из Аштора.
— Из самого Чёрного замка⁈
  
Глава 37
 
Зимария гордо кивнул.
— Знаешь, — сказал он, вдруг улыбнувшись, — я часто говорю о них «мои», словно сам их сделал. Не обращай внимания, ладно? Всё-таки семь лет сижу с ними, — Зимария покачал головой и глотнул пива.
— Договорились. Когда мне можно на них посмотреть?
— Когда хочешь, — Зимария пожал плечами. — Хоть сейчас.
— Охотно.
— Тогда заканчивай ужин или как ты это называешь, а я пока допью пиво, и тогда пойдём в моё хранилище.
Ирвин постарался справиться поскорей, так что через четверть часа они с Зимарией уже шли по коридорам, рассуждая о том, что Маор-Агтон — не совсем то место, где хотелось бы провести остаток дней. Вскоре они добрались до восьмого уровня. Коридоры здесь были выше и длиннее, а двери тускло поблёскивали металлом.
— Похоже, здесь хранятся существа пострашнее тех, что доверили мне, — заметил Ирвин.
— Совсем не обязательно, — отозвался Зимария. — Скорее всего, они просто большие и не помещаются в другие хранилища. Как мои. Но это не значит, что они опасней остальных. Да и вообще, кто знает, какие из заключённых представляют большую опасность? Пожалуй, только Мираэль.
— Кто это? — спросил Ирвин.
— Он здесь главный, если не ошибаюсь. Во всяком случае, так просто его не увидишь. Я, например, встретился с ним за всё время дважды, — Зимария покачал головой. — И я тебе скажу, не хотел бы столкнуться с ним ещё раз!
— Почему?
— Он выглядит не совсем так, как анкхели, хотя, наверное, является одним из них. Во-первых, Мираэль почти в два раза больше, во-вторых, у него чёрная чешуйчатая кожа и красные глаза без зрачков. Представляешь: такое впечатление, что на тебя смотрит… даже не знаю, с чем это можно сравнить, — Зимария поёжился. — И ещё: крылья у него сделаны из стали, и каждое перо заточено, как бритва. Один взмах — и человек распадается на десятки кусков!
— Ты видел это?
— Да. Однажды в Маор-Агтон проник какой-то колдун, уж не знаю зачем. Думаю, хотел прихватить парочку тварей для личного пользования. Анкхели его вычислили и доложили Мираэлю. Тот появился и, не задавая вопросов, превратил колдуна в кровавое месиво. Я тогда находился на галерее и до сих пор не могу вспоминать это зрелище без страха. Иногда по ночам мне кажется, что Мираэль пришёл за мной, хоть я ничего такого и не сделал.
— А во второй раз?
— Что?
— Ты сказал, что видел Мираэля дважды, — напомнил Ирвин.
— А-а, — Зимария кивнул. — Ну, второй раз я видел его издали — он куда-то улетел с парой анкхелей. Удивительно, однако металлические крылья носят его по воздуху не хуже обычных. Не знаю, может, здесь замешано волшебство. Если нет, то они поистине удивительны. Кстати, мы пришли. Это моё хранилище, — Зимария толкнул одну из дверей и пропустил Ирвина в огромный, хорошо освещённый зал, в стены которого были вмурованы толстые стальные прутья, а за ними виднелись создания, тускло отсвечивавшие металлом различных оттенков.