Собирая осколки (СИ)

Костя все чаще стал ловить себя на мысли, что он не может, как раньше, читать Кирилла. Его лицо напрочь утратило всякую эмоциональность. И это расстраивало сильнее, чем Костя ожидал.
- Нашлись ее хозяева, – ответил Костя, понимая, что Кирилла не собака волновала, а что-то еще. Что-то важное. О чем он боится спросить.
- Ясно, – бесстрастно ответил Кирилл и поставил свой полупустой стаканчик на ближайшую вертикальную поверхность.
Костя тоже отставил свой напиток и, шагнув за спину Кирилла, осторожно обнял его. Если нельзя увидеть чувства парня, то можно прочувствовать. Порадовавшись, что Кирилл не отстранился, Костя крепче прижал его к себе.
Все сразу стало на свои места. Так как нужно. Правильно.
- Прости за эти звонки, – негромко произнес Кирилл.
- Я рад, что ты звонил, – ответил Костя, наслаждаясь возможностью находиться рядом с Кириллом. – Тебе было тяжело, – он губами коснулся его волос. Кирилл тут же напрягся, и Костя чуть ослабил хватку, сожалея, что не может сейчас действовать смелее.
- Не хочу вспоминать об этом, – резко отозвался Кирилл, с силой вцепившись в его руку, будто мог упасть.
- Хорошо, не будем, – подбородком потеревшись о его висок, произнес спокойно Костя. Он не меньше Кирилла желал все забыть и начать все с чистого листа. Только знал, что так не бывает. Кирилл немного расслабился. – Потанцуем?
- Что? – Кирилл, повернув голову, удивленно на него посмотрел.
- Смотри, тут даже старики отплясывают, чем мы хуже? – кивнул он в сторону большого костра, возле которого играла гармонь и неизвестные артисты пели незамысловатые мелодии.
- Серьезно? Я похож на человека, который танцует?
- Это не сложно, – Костя плотнее прижался к нему сзади и несколько раз заставил Кирилла качнуться из стороны в сторону. – Раз. Два. Раз. Два.
- Мы будем выглядеть, как два придурка, – засмеялся Кирилл, высвобождаясь из его рук.
Костя не хотел его отпускать, он бы вечно слушал этот смех, который нектаром разливался внутри. Как же давно он не слышал этого.
Дернув его вновь на себя, Костя жадно впился поцелуем в его губы, не удержав все в себе. Прижать. Целовать до одурения, пока воздух в легких не кончится. Жарко, страстно, горячо. Может, слишком настойчиво и напористо, но до крика хотелось сжимать, чувствовать его в своих руках, ощущать вкус этих губ.
Кирилл привычно замер, но через мгновение, забыв обо всем, отвечал на поцелуй. Пускай, пока нерешительно и боязливо, готовый в любой момент разорвать поцелуй, оттолкнуть, ударить. Пускай. Костя был уверен, что ему удастся со временем полностью растопить лед между ними.
Отрываясь от Кирилла прежде, чем тот сам захочет этого, Костя шепотом произнес ему на ухо:
- Я на правильном пути?
- Смотря, куда ты идешь, – часто дыша, ответил Кирилл. – Если ты... о том, что сказал твой друг...
Костя, снова мысленно разделавшись с Долговым, отступил на шаг и взглянул в глаза Кирилла, замечая в них сожаление.
- Я о плясках, – улыбнулся Костя. Кирилл облегченно вздохнул, будто обреченный на смертную казнь, которому подарили свободу. – Идем, – он быстрее потянул его в толпу. Костя понимал, что так вечно бегать они не могут, но сегодня он с упорством делал все, чтобы отвлечь Кирилла от любых мрачных мыслей.
- Я не умею, – слабо возразил Кирилл, все же следуя за ним.
- Раз. Два. Помнишь, или повторить? – шутливо бросил Костя, заходя ему вновь за спину. Кирилл увернулся, случайно губами мазнув по шее. От мимолетного прикосновения по телу пробежала волна дрожи.
Костя с трудом подавил стон разочарования, когда Кирилл поспешно отстранился от него. В этот раз в растерянности стоял сам Костя. Рукой коснувшись того места, где недавно касались губы Кирилла, он пытался собрать все мысли в одну свалку.
- Танцы, – выдал он первое, пришедшее в голову.
- Да, – согласился Кирилл, радуясь, что они вышли из неловкого момента. – Идем?
- Ага, – кивнул Костя, чувствуя себя так, словно ему снова семнадцать лет и он не знает, как не спугнуть своим неправильным желанием деревенского мальчишку. – Идем.
 
До центра всенародного гулянья они добрались быстро. Учитывая, что здесь стоял открытый стол со всевозможной закуской и исконно русским спиртным, градус веселья в этом месте был значительно выше.
В пансионе отдыхали по-разному. Кто парами, кто – всей семьей и с друзьями. Поэтому среди танцующих можно было увидеть и детей, и стариков, и мужчин, и женщин. Как только они подошли ближе, Костя тут же втянулся во всеобщее веселье, увлекая за собой Кирилла. Деменцев бросал на него смеющиеся взгляды, отказываясь даже с ноги на ногу переминаться, и просто стоял столбом. Конечно, музыка была не та, к которой привык Костя. И он сам не представлял, как под нее можно было танцевать, но приподнятое настроение Кирилла заставляло забыть о всякой музыке.
Подобно остальным, Костя пытался выкрикивать слова песни, крутясь вокруг Кирилла.
- Давай! – втянув его в круг танцующих, Костя от всей души смеялся над неуклюжими попытками Кирилла повторить то, что показывали ему пожилые люди. Кирилл улыбался, окутанный праздничной атмосферой. Он отпускал себя, переставал зажиматься. Ему было комфортно здесь, в этой непринужденной, почти домашней атмосфере. И Костя в который раз убедился, насколько был прав, когда привез Кирилла сюда.
- Смотрю, та с красным цветочком тебе приглянулась, – привлекая его вновь к себе, произнес Костя.
- Ей шестьдесят, – засмеялся Кирилл. – Она на баб Варю похожа. Смотри, чему она меня научила, – покрутился он перед костром.
- Ну-ка, давай на бис, – Костя чувствовал, как внутри него все ликует. Он с любовью смотрел на то, как веселится Деменцев, наслаждаясь праздником.
Они еще долгое время выделывались друг перед другом, забывая о людях вокруг. Песни сменяли друг друга. Пошли застольные мелодии, и народ плавно перемещался к столам. Вместе со всеми Костя с Кириллом тоже подошли к хорошо накрытому столу.
- Наполняем бокалы, дамы и господа, – раздался громкий голос ведущего. – Сегодня особенный день. У нас праздник.
На их краю стола самым заводным оказался мужчина лет под сорок, приехавший сюда со своей семьей. Костя видел его пару раз за весь день. Мужчина, рассказывая какую-то историю, шумно начал разливать по бокалам напитки.
Когда очередь дошла до Кирилла, то Деменцев отодвинул свою стопку.
- Я не пью, – коротко пояснил он мужчине. Костя непонимающе посмотрел на Кирилла. Он уже в который раз отказывался от выпивки.
- Водку? – удивился мужчина.
- Вообще, – неловко заерзав на стуле, ответил Кирилл.
- Я сам, если потребуется, – доброжелательно улыбнулся Костя, отвязываясь от мужчины. Тот лишь кивнул и перешел к следующим.
Было шумно. За одним концом стола в микрофон кричал ведущий, которого уже никто не слушал. За другим – орали песни. Все смеялись, переговаривались, делились впечатлениями. В застольной суматохе их бы никто не услышал, поэтому Костя повернулся к Кириллу.
- Это не минутная прихоть, – произнес Кирилл на его незаданный вопрос. – Мне нельзя.
- Почему? – Костя, положив салат в их обе тарелки, старался не выдать волнения. Что значит «нельзя»? Кирилл болен? Что с ним?
- Не могу потом остановиться, – помрачнев, ответил Кирилл.
Об этом он мог ему не рассказывать. Костя прекрасно знал по собственному брату, для которого одна стопка оборачивается недельным загулом, что такое зависимость. Но он даже не представлял себе, чтобы Кирилл мог так срываться.
- Значит, не надо, – произнес Костя твердо. Ему от одной мысли, что Кирилл доходил до состояния невменяемости, становилось плохо. И все же воля Кирилла восхищала. Он смог сказать себе «стоп».
Кирилл, похоже, так не считал. Он нечитаемым взглядом уставился в свой салат, будто там есть что-то интересное.
- Я горжусь тобой, – произнес Костя.
- Знал бы ты, до чего я доходил несколько лет назад, не говорил бы этого, – с грустью ответил Кирилл, поднимая глаза.