Генерал-майор

Остановившись напротив высокого окна, Козодавлев глянул на ползущий по льду Невы обоз, задернул штору и посмотрел на Вязмитинова, расположившегося в удобном кресле за приставным столом. Кабинет сей, для обычного присутствия довольно уютный, предназначался для приема гостей… Гостей не простых, особых. Впрочем, иных в Министерство внутренних дел и не звали.
– Справился, справился! – Полицейский министр нынче заглянул в МВД этак по-соседски, по-простому, тоже без вицмундира, в партикулярном сюртуке с красным, в золоте и брильянтах, крестом Святой Анны на шее.
– Осмелюсь, Осип Петрович, добавить: не только справился, но и в тайности все соблюл!
– Да вы, Денис Васильевич, хват! – Одобрительно кивнув, Козодавлев уселся за стол и, вытащив из вороха бумаг желтоватый листок, протянул его Давыдову: – Это вот, извольте глянуть, ходатайство на высочайшее имя. О восстановлении вашего звания генерал-майора. Думаю, государь сие подпишет, и в самое скорое время… Подпишет, подпишет, не сомневайтесь!
Во время всего этого разговора Денис ожидал какой-то бяки! Министра внутренних дел мало кто жаловал, друг Давыдова граф Федор Американец Толстой обзывал Козодавлева жадным чинушей, князь Вяземский тоже был точно такого же мнения, правда, мысли свои вслух не выражал. Некоторые же, и Денис об этом знал, называли Осипа Петровича вполне конкретно – подлейшим из подлейших. Да уж, с таким типом ухо нужно было держать востро. Да и Вязмитинов, к слову, мягко стелет, да жестко спать!
Ах, попал Денис Васильевич в водоворот, еще с Москвы увяз коготок, теперь вот здесь, в Петербурге… Коготок увяз – не пропасть бы всей птичке! И дернул же черт… Или все же не черт – судьба.
– А до того, господин генерал-майор, у нас к вам вот какое предложение… – Министр внутренних дел неожиданно глянул на гусара таким тигриным взглядом, Сталин бы обзавидовался!
– Сперва скажу то, что скоро будут знать все. Наш посол сообщил из Парижа… Узурпатор, Наполеон Бонапарт, бежал с острова Эльба!
– Как бежал?! – Дэн вовсе не сыграл удивление: про Наполеона, про побег его, про будущие «Сто дней» он просто забыл за всеми своими суматошными делами. Просто забыл…
– Вы понимаете, что это означает, господин генерал-майор?
– Что означает, понятно. Войну! – Давыдов пригладил усы и спокойно посмотрел в тигриные глаза министра.
– Эй, эй, не так скоро! – запротестовал Вязмитинов. – Узурпатор едва только высадился… Король Людовик отправил против него войска!
Денис невесело улыбнулся:
– Позволите высказать свое мнение, господа?
– Да, да, пожалуйте!
Министры переглянулись.
– Я полагаю, посланные королем войска уже перешли на строну Бонапарта и приветствуют его как своего законного императора!
– Вот как?! – вскинув густые «брежневские» брови, Сергей Кузьмич неодобрительно закряхтел. – Это почему же, позвольте спросить?
– Наполеон – слава Франции, монархия же – ее горе, – по-солдатски, с плеча рубанул Денис.
– Да вы, братец, рэволюционэр! – Козодавлев желчно расхохотался… и покивал. – Да, генерал-майор! Именно так и случится… если уже не случилось. Слишком много во Франции еще связано с Наполеоном… и слишком многие. Так вот, Денис Васильевич, вы ведь, конечно, попросите сейчас же аннулировать свой отпуск, дабы отправиться в действующую армию.
– Да! – взволнованно подтвердил Денис. – Там, в Пруссии, мои друзья, удальцы-ахтырцы! Да мы с ними этого чертова Бонапарта…
– Не забывайте, Российская империя не планирует новый военный поход. Все войска в Пруссии подчиняются союзному командованию, – напомнил министр внутренних дел, – фельдмаршалу Гебхарду Блюхеру. Впрочем, он вас, сколь мне ведомо, жалует.
Высший полицейский чин – Вязмитинов, – почмокав губами, тоже выказал свою осведомленность:
– Помнится, именно под командованием герра Блюхера и произошла та мясорубка при Ла-Ротьере, за которую наш друг Денис Васильевич получил генеральский чин. Так ведь, Денис?
– Да, так, – коротко кивнул Давыдов. И впрямь мясорубка тогда вышла знатная… Мог бы и не выжить!
 
– Фельдмаршал лично написал на вас представление, – усмехнулся Осип Петрович. – Право же, жалует вас пруссак, жалует!
Давыдов лишь хмыкнул:
– Да как же ему не жаловать-то? Гебхард Леберехтович и сам из прусских «черных» гусар! Рывок, быстрота, натиск! Как же ему гусаров не жаловать?
– Ну и тем лучше, – потер руки всесильный министр. – Споетесь с ним, думаю, и дальше. Только вот путь ваш в Пруссию через Польшу лежит, через Варшаву… И мы с Сергеем Кузьмичом очень бы хотели, чтобы вы, Денис Васильевич, довели бы до конца то самое дело, что тянется еще с давних времен. Понимаю, вы едва не погибли…
– Опять великий князь! – Гусар едва не выругался матом. – Ну да, уж от него не отстанут. Надо всех вычислить да к ногтю… Однако что же, кроме меня – некому?
– В том-то и дело, что некому, брат Денис, – взволнованно подтвердил Вязмитинов. – Ты уж у нас человек проверенный, опытный, умный… Ну помоги, Денис Васильевич, слезно тебя прошу! Вот и Осип Петрович тоже…
– Да что там мы?! Вся Россия просит! – Козодавлев вздохнул. – Великий князь Константин Павлович – цесаревич, наследник престола… А ну-ка кто его на шантаж возьмет? Так что уж, Денис Васильевич, не обессудьте… Уж до того, как союзники наши армии супротив супостат соберут, у вас время имеется. Месяц, другой… Может, кого из вражин и отыщете… За ушко да, как говорится, на солнышко!
– А мы уж тоже, со своей стороны, всемерно поспособствуем, – подхватил полицейский министр. – И звание генерал-лейтенанта тебе, Денис Васильевич, вовсе не помешает, а?
Денис кашлянул в кулак:
– Да мне б свое вернуть!
– Вернем! Обязательно вернем. Правда, не все так быстро в государстве российском делается.
Осип Петрович развел руками и, внимательно посмотрев на Дениса, прищурил глаза:
– Вижу, вы спросить что-то хотите? Так не стесняйтесь же!
– Та женщина, Анна… Кто она? – вскинул брови гусар. – Или это секрет?
– Не секрет. – Козодавлев скривил в усмешке свои тонкие некрасивые губы. – Вдова секретаря австрийского посольства… и вторая жена Мелик-паши. Чтобы знали, Мелик-паша – глава тайного комитета при его величестве султане Махмуде!
– Турецкая разведка строит козни против великого князя? – удивился Денис. – Им-то зачем?
– Им как раз есть зачем. – Министр внутренних дел улыбнулся, показав редкие желтоватые зубы.
«На редкость некрасивый человек, – неприязненно подумал Давыдов. – И говорят – первостатейная сволочь».
– Султан Махмуд, знаете ли, реформатор. – Козодавлев побарабанил по столу тонкими сухими пальцами… – Опаснейший для России тип… Как там у вас было-то? «Нет честности ни в чем, идет всё на коварстве, и сущий стал разврат во всем дичином царстве!»
Денис вздрогнул, услыхав собственные стихи в исполнении всемогущего министра! Стишок-то был крамольный, басня «Орлица, Турухтан и Тетерев», именно за нее Давыдова когда-то сослали в Малороссию! Именно за нее прогневался государь! Давно, давно писаны сии строчки, в далеком восемьсот четвертом году, еще до всех войн. Казалось бы, ныне и позабыто все – ан нет! Козодавлев напомнил. Мол, мы, господин Давыдов, все про тебя знаем и ничего не забываем. Так что работай, служи, оказывай услуги царственной фамилии, не то… Ух-х!
– Великий князь Константин Павлович лично примет вас в Варшаве, – напутствовал на прощанье Осип Петрович. – Мы уже отправили с людьми де Санглена секретное письмо…
Уж отправили… Денис сдержал усмешку. Ну да, ну да, ведь знали, что согласится. Маркиз де Санглен, к слову, глава тайной разведывательной службы империи. Может, поможет, ежели что? Или опять самому по себе выезжать? Бог весть, бог весть… Ну что же, однако – в путь! Может, еще доведется с самим Наполеоном поквитаться. За двенадцатый год!
* * *
Варшава встретила Давыдова бурным весенним ливнем и молодой зеленью, уже в конце марта здесь вовсю пахло весной! Потоки воды стекали по мостовой в Вислу. Возле королевского замка, у разноцветных домов уже открылись многочисленные летние кафе, над площадью струился ароматный запах свежесваренного кофе и булочек.