Их нежная возлюбленная (ЛП)

Калли сделала глубокий вдох. С чего бы этому Джеймсу Уитни иметь с ней что-то общее? Он был едва ли намного старше ее, когда ее семья была убита.
– Я не понимаю.
– Я тоже. Но здесь есть ответ. Мы продолжим поиски. Вам нужно что-нибудь еще?
– Нет, спасибо.
Логан ничего не мог сделать для нее из Лафайетта.
– Нужно, Эджингтон, – заговорил Шон. – Шон Маккензи на проводе.
– И что?
– Если моя саба когда-нибудь снова придет к тебе, желая исчезнуть, вежливо отошли ее обратно ко мне.
Логан прочистил горло.
– Я пытался помочь. У меня не было всей информации. Извини, чувак.
На этом они закончили разговор. Шон поехал на северо-восток, пока Калли старалась не грызть обломанный ноготь и не представлять себе худшее.
– В этой головоломке миллион кусочков, и я этого не понимаю, – наконец сказала она, ее голос был напряжен от нарастающей паники.
– Я не знаю, почему этот персонаж Уитни охотился за тобой в аэропорту Вегаса. Но если он был одет в ту же униформу, что и пожилой мужчина, который приходил к тебе домой незадолго до убийства отца, они могли быть в сговоре, – размышлял Шон. – В конце концов, Вернер только что сказал, что к нему приходили двое полицейских в форме, один старый, один молодой.
– Вот о чем я думал, – вмешался Торп. – И если они связаны с какой-то группой наемников, возможно, они хотели, чтобы исследования Асланова помогли им стать лучше или что-то в этом роде.
Да, в этом был какой-то извращенный смысл.
– Но убивать невинных мужчин, женщин и детей?
– Жадность делает странные вещи с людьми, милая, – заметил Шон. – Я работаю следователем по уголовным делам уже десять лет. Я видел несколько ужасных примеров.
Как чертовски трагично. Ее отец всего лишь пытался сделать что-то хорошее для мира, а вместо этого запустил цепочку убийств, включая свое собственное, и перевернул ее жизнь вверх ногами.
– Сколько времени потребуется ФБР, чтобы прочитать все на SD-карте, провести расследование и арестовать людей? Недели? Месяцы?
Шон не ответил.
– Годы?
– Мы не знаем, к чему это приведет, Калли. Ты будешь свободна от любого участия. – Он сделал паузу. – Возможно, тебя могут поместить в программу защиты свидетелей. Если это случится, я буду с тобой.
Сердце Калли остановилось. Она провела десять лет, будучи кем-то другим. Она больше не хотела этого. Наконец–то пришло время снова стать Каллиндрой Хоу, чтобы похоронить память о своей семье. Жить той жизнью, на которую надеялась ее мать.
И если федеральное правительство заставит ее скрываться… Она смотрела фильмы и читала книги. Калли уже знала, что ей никогда больше не позволят связаться с Торпом. Это подвергло бы их обоих опасности.
– Нет. Должен быть другой способ. Я не буду этого делать. Я лучше умру.
Шон уставился на нее в зеркало заднего вида. Торп обернулся и свирепо посмотрел.
– Я не позволю тебе, – огрызнулся Шон.
– Поддерживаю, – добавил Торп.
Они настороженно посмотрели друг на друга, прежде чем Шон снова перевел взгляд на дорогу. С началом часа пик движение на дорогах начало оживляться, и они подъехали ближе к центру города.
– Ты знаешь кого-нибудь заслуживающего доверия в офисе Вегаса, кому ты можешь позвонить? – спросил Торп. – Дай им знать, что мы едем. Или еще лучше, может быть, они могут послать кого-нибудь, чтобы сопровождать нас, на всякий случай.
Лицо Шона напряглось.
– Агенты, с которыми я работал пару лет назад, переведены или уволены. Не уверен, кому я могу доверять.
– У тебя были вопросы по поводу решений в офисе в Далласе, – признал Торп. – Но обязательно ли это означает, что кто-то здесь хранит секреты?
– Может, и нет… Но я не могу сказать наверняка.
– Но мы уже знаем, что убийцы следуют за нами по пятам от Вернера, – возразила Калли. – Никто в ФБР не застрелит нас насмерть.
– Нет, – согласился Шон. – Но есть вещи и похуже, чем быть застреленным. Вот что меня беспокоит.
– Ты имеешь в виду, кого-то продажного?
Торп выглядел напряженным и задумчивым.
– Да. Но, возможно, я веду себя как параноик. – Он вздохнул. – У меня есть путь к отступлению, если он нам понадобится, так что я позвоню.
 
Шон съехал с дороги на стоянку ресторана быстрого питания. Когда пассажиры начали объезжать здание на своих автомобилях, ожидая кофеина, он подъехал к краю стоянки и не выключил двигатель.
– Ждите здесь.
Он выскочил с телефоном в руках, пристально глядя на экран и что–то набирая. Мгновение спустя он прижал телефон к уху. Разговор длился меньше тридцати секунд. Затем Шон побежал обратно к машине. Он бросил свой телефон на асфальт, и тот разлетелся на осколки.
Калли ахнула.
– Что…?
Шон выехал со стоянки и свернул обратно на автостраду, подрезав небольшую малолитражку.
– Как только я представился, ОСА взял трубку. Этого не должно было случиться. Он потребовал, чтобы я привел тебя, Калли. Я не буду этого делать.
Ее сердце застряло в горле.
– Как будто он хочет арестовать меня?
– Он назвал это «допросом», но что-то не так. Он спросил, что мы делали в Вегасе последние тридцать шесть часов. Он знал, что ты со мной. Он знал, что я делал покупки в том «Уолмарте» и что оттуда мы взяли такси. А это значит, что он может даже знать, что мы в этом джипе.
Шон лавировал в потоке машин и выезжал из него.
– Я выкинул телефон, чтобы он больше не мог отследить сигнал, на случай если они его запеленговали.
– Должен ли я сделать то же самое? – спросил Торп.
– Не повредит.
Шон напряженно кивнул.
Торп опустил стекло и без колебаний выбросил мобильник на автостраду.
– Что теперь?
– Нашим единственным спасением было то, что они не смогли узнать у таксомоторной компании, куда именно они нас отвезли. Они все еще занимались бумажной работой, чтобы получить информацию. Мы должны бросить этот джип и найти такси.
– Тогда нам, вероятно, следует вернуться к Стрипу, – предложил Торп.
– Да.
Напряженно сжав губы, Шон перестроился в другой ряд и последовал по указателям в сторону туристического района Вегаса.
– Это, вероятно, займет двадцать или тридцать минут или около того. Зависит от пробок.
– Куда мы поедем, когда поймаем такси? – спросила Калли. – Это прекрасно – исчезнуть в анонимном транспорте, но куда мы скажем ему отвезти нас, если не в местное отделение? Местную полицию?
– Нет, – немедленно ответил Шон. – ОСА просто ворвется и заявит о своей юрисдикции, а затем мы вернемся к тому, с чего начали. Должен быть другой способ освободить тебя. Кому еще нужна информация на этом диске?
Калли откинулась на спинку сиденья, стараясь не поддаваться панике. Если Шон не знал, к кому обратиться, она боялась, что они обречены.
– Может, Логан мог бы получить документы для нас, чтобы покинуть страну.
– Боюсь, что если убийцы выследили нас до озера Мид, они могут последовать за нами куда угодно. Судя по тому, как они действуют, не думаю, что у них есть ограничения. Они пойдут куда угодно и сделают что угодно ради исследования.
– Но ты сказал, что мой отец сжег его.
– Мы это знаем, – напомнил Торп.– Они нет.
– Так, если мы найдем способ сообщить, что исследования больше не существует, может, они оставят меня в покое?
Это звучало ужасно оптимистично, но в глубине души Калли все еще надеялась, что Шон тоже в это верит.
– Нет, – усмехнулся он. – Ты все еще кое-что знаешь об этих людях и о том, чего они хотят. У тебя все еще достаточно доказательств, чтобы предположить, что они убили твою семью и Аслановых. И ты единственный свидетель, который может связать и Уитни, и старшего ублюдка, с которым он работает, с этим заговором. Они убьют тебя в мгновение ока, чтобы похоронить свои скелеты.
 
Он прав. Калли с трудом дышала. Она не умрет из-за жадности, из-за исследований, которых больше не существует, чтобы сохранить грязную тайну.
Затем ее осенило решение – такое простое и эффективное. Она схватила свой рюкзак и порылась в нем, вытаскивая косметичку.