Мертвый космос. Падение (СИ)

У входа в ведущий на мостик коридор на полу лежал очередной труп. Судя по экипировке, это был один из корабельных безопасников. Похоже, он столкнулся с каким-то тяжеловесом, буквально впечатавшим его в стену — на той даже осталась вмятина. Костюм явно не подлежал восстановлению — а жаль, наверняка хороший, крепкий… Наверно, еще вчера, более того, еще этим утром Айзеку вряд ли пришла бы в голову идея снять костюм с не слишком свежего трупа. Хотя, какая разница, раз он все равно никуда не годится? Рядом валялась импульсная винтовка с погнутым дулом. Инженер сперва подумал проверить подсумки погибшего безопасника на предмет патронов, но, приглядевшись, не стал тратить время — те были расстегнуты, скорее всего, все полезное уже забрали Хэммонд с Кендрой, а может, их кто-то опередил.
Короткий коридор, ведущий к мостику, выглядел на редкость чистым по нынешним меркам «Ишимуры». Его стены были сделаны из темного непрозрачного бронестекла, вдоль них стояли диванчики, как в зале ожидания на причальной палубе. Заканчивался коридор массивной дверью, ведущей в центральный атриум.
— Добро пожаловать, офицер «Ишимуры», — нервно хохотнув, прочитал инженер вслух бегущую строку. Просто чтобы что-то сказать. Чем больше времени он находился на борту, тем больше действовала ему на нервы тишина, и хотелось разбавить ее не воплями тварей, не треском помех, не гулом механизмов, а живым голосом. Пусть даже и своим собственным.
И, как почти тут же выяснилось, этого делать не стоило. Стена слева от Айзека вздрогнула от удара. На глазах отшатнувшегося инженера небольшая область стеклянной стены покрылась паутиной трещин.
«Твою мать!..»
Что бы ни ломилось с той стороны, это явно не расчленитель. Кларк попятился. Скорее всего, это что-то намного больше. Еще одно щупальце, как на инженерной палубе?
Стекло практически взорвалось изнутри, и Айзек увидел, как сквозь дыру в коридор протянулась здоровенная лапа, покрытая массивными наростами, похожими на броню. Тварь, должно быть, услышала инженера и пыталась до него добраться, но проделанная ей брешь оказалась недостаточно велика. Тогда монстр все-таки потянул свою конечность обратно. Послышался скрежет, по стене ползли новые трещины.
Айзек почувствовал липкий страх. Что бы ни скрывалось там, за стеной, это что-то большое, и если оно вломится сюда — вряд ли резак поможет от него отбиться. И бежать было некуда, разве что в туннель, к вагонетке, или на мостик, где вообще еще неизвестно, что…
«Если вообще успею!»
Голос разума отчаянно советовал немедленно убегать — неважно, куда, хоть в туннель, хоть в атриум, но не оставаться здесь. Но ноги Айзека словно приросли к полу — от страха он даже дышал через раз. Он, уже не раз выпутавшийся из смертельно опасных переделок, разделавший на гуляш не один десяток некроморфов, сейчас оказался практически парализован ужасом.
Между тем тварь, наконец, сумела вытащить лапищу из пролома. Несколько секунд ничего не происходило, и Айзек даже позволил себе облегченно выдохнуть. Но вот с той стороны мелькнула крупная тень — а в пробитой монстром дыре показалась морда.
Сложно было сказать, на что она была похожа — признаться честно, Кларк и не рассматривал ее, — но человеческих черт в этом существе почти не осталось. Тварь широко разинула пасть с двумя какими-то хоботками на верхней челюсти, издав свирепый рык. И тут Айзек скорее рефлекторно, чем осознанно вскинул резак и выстрелил прямо в разинутую пасть.
Тварь взревела, подавшись назад. Трещин в стекле прибавилось, и инженер с ужасом подумал о том, что теперь схватки с этим чудовищем не избежать. Но оно словно отпрянуло от пролома, позволив увидеть мерцающий оранжевым светом экран в стороне. А затем за стеной раздался вой — тот самый, что Айзек слышал в туннеле на причальной палубе.
Голос твари, запросто разорвавшей на части целую группу.
Забывшись, Кларк метнулся к дверям атриума и с размаху врезал по дверной панели. В его голове сейчас билась только одна мысль: тварь наверняка отошла, чтобы пробить стену с разбега всей тушей. А значит, нужно было срочно убираться отсюда.
  
«Надеюсь, там, за стенкой, не часть атриума!..»
Айзеку снова повезло — двери открылись, и сразу же, с порога, инженер услышал чью-то отрывистую, близкую к панике речь:
— …оружие на них не действует, мы долго не сможем их удерживать!
Неизвестному вторили приглушенные крики, звуки стрельбы и уже знакомые гортанные вопли. Через секунду стало тихо. Айзек рванул было вперед — дверь за спиной закрылись с негромким жужжанием — и остановился, опомнившись. Это была запись, либо кто-то откуда-то пытался выйти на связь. Инженер первым делом взглянул влево — и немного успокоился, увидев, что отсек с воющей тварью отделен от атриума стеной — уже не стеклянной, а толстой металлической. Теперь можно было и по-нормальному осмотреться.
Прежде отсюда офицерский состав корабля следил за работой всех корабельных систем, отсюда осуществлялось управление «Ишимурой», а заодно и контролировалась деятельность всех секций. Теперь же в атриуме, как и на всех палубах корабля, воцарились запустение и смерть. Здесь было мало света, несмотря на гигантские иллюминаторы, на полу темнели пятна засохшей крови — а еще вокруг не было ни души. Живой души, по крайней мере. «Отказ системы» — предупреждала мигающая на многочисленных экранах надпись. А перед иллюминаторами можно было разглядеть во всей красе поле обломков, сквозь которое кораблю предстояло пройти. При виде этого зрелища Айзек невольно сглотнул — если не наладить защиту, «Ишимуре» точно конец. И всем выжившим вместе с ней.
— Мостик, ответьте! — вновь послышалось где-то впереди. Айзек, не забывая об осторожности, все же быстрым шагом направился к источнику звука. — На нас напали! Повторяю, на корабль напали!
На заднем плане кто-то истошно закричал.
— Открыть огонь! — приказал другой голос.
— Мы атакованы! — продолжал связист, едва не срываясь на крик. — Что, черт возьми, это такое?! Они уже перебили почти весь персонал палубы! Оружие на них не действует, мы долго не сможем их удерживать!
Стрельба и крики раненых на фоне сливались с агрессивными воплями некроморфов. И снова все стихло. К этому времени Айзек уже добрался до панели, передатчик возле которой только что надрывался, и покачал головой: кто бы ни звал на помощь, для них уже слишком поздно. Они мертвы, погибли еще до прилета «Келлиона». Передатчик вновь и вновь прокручивал одну и ту же запись. Похоже, она была сделана еще в то время, когда экипаж даже не понял, с чем столкнулся.
…Мостик встряхнуло, и инженер, не успев схватиться за пульт, полетел на пол. Грохнуло так, что Айзек едва не оглох. Ближайший к нему экран мигнул и погас. Часть аппаратуры заискрила, взвыла сирена.
— Внимание. Зафиксирован пробой.
Равнодушный механический голос на фоне всего этого звучал особенно чужеродно.
«Пробой! Черт, воздух!..»
— Айзек! — связавшаяся с Кларком в эту же секунду Кендра словно растеряла всю свою недавнюю браваду. — Попадание в мостик рядом с тобой! Но герметичность не нарушена. Система жизнеобеспечения стабилизирована. Заставь чертовы пушки работать!
— Сделаю, — постарался произнести инженер как можно увереннее, хотя пока еще не представлял будущий фронт работ. Связь прервалась. Айзек поднялся на ноги и открыл схему помещений мостика. ИКС снова сбойнул, но со второго раза карта все-таки развернулась на внутреннем экране. Капитанская рубка находилась под атриумом, так что теперь нужно было добраться до лифта.
Только сейчас Айзек обратил внимание на то, что значок, свидетельствующий о загрязнении воздуха, никуда не исчез с экрана. Да, теперь он показывал меньшую концентрацию яда, чем в машинном отделении — но, тем не менее, он присутствовал и здесь. Знать бы еще, с чем это связано… Может быть, это биомасса выделяла в воздух какую-то ядовитую дрянь? Вполне возможно — на инженерной палубе ее много…
Но об этом можно будет подумать позже — после того, как будет налажена метеоритная защита.