Мертвый космос. Падение (СИ)

— Айзек! — в голосе капитана послышалось облегчение. — Тебя долго не было. Я уж опасался, что ты крепко влип… Цел?
— Все в порядке, — заверил инженер. — Просто монстры меня слегка загоняли.
— Одна из этих тварей пробралась в капитанскую рубку. Я сумел заманить ее в поврежденную спасательную капсулу. Так, ввожу коды доступа… нашел бортжурнал… Что бы это ни было, все началось еще на планете, которую они расковыряли. Дрянь расползлась повсюду. Айзек, это не инфекция. Это инопланетная форма жизни! — последние слова Хэммонда прозвучали одновременно зло и растерянно. Впрочем, он тут же добавил хоть и встревоженным, но твердым тоном: — Да, у нас проблемы. Двигатели корабля не работают, орбита сужается. Похоже, тут дело по твоей части… Давай в машинное отделение, я пока останусь здесь — найду, в чем загвоздка.
— Принято, — ответил Кларк. Возмущаться и спорить он не собирался. Каждый должен выполнять свою работу. Хэммонд, у которого даже не было экипировки для нахождения в вакууме или дыхания в задымленном или заполненном ядовитым газом помещении, пусть лучше координирует действия с мостика. А он, Айзек, займется непосредственно своей работой.
Значит, эпидемия — или что это? — началась на планете, а затем пробралась на борт корабля. И все эти существа тоже прибыли с планеты. Все это отказывалось укладываться в голове инженера, но Хэммонд прав, сейчас у них есть проблема посерьезнее: над ними нависла опасность крушения корабля. Значит, Айзеку нужно отправиться в машинное отделение, и они с Хэммондом попробуют скорректировать орбиту. Как будто других проблем было недостаточно…
Вызвав консоль, Кларк выбрал пунктом назначения инженерную палубу. В ту же секунду послышалось гудение, вагонетка тронулась с места. Ну что же, придется проверить, что за проблемы возникли с двигателями…
На подъезде к инженерной палубе с Айзеком снова связался Хэммонд.
— Айзек, у нас две проблемы, и времени в обрез! — произнес он быстро. По голосу было понятно, что офицер не на шутку нервничает. — Первое — топливо не поступает в двигатели. Второе — вышла из строя гравитационная центрифуга… А это значит, что несколько триллионов тонн камня тянут нас вниз. Я пытался отключить захваты дистанционно, но, похоже, их заклинило намертво. Добираться до якорей по обшивке сейчас так себе затея, так что остаются двигатели. Ты должен запустить центрифугу, возобновить подачу топлива и включить ускорители, чтобы я стабилизировал орбиту.
— Черт… — Кларк стиснул зубы от таких новостей. Если все так, то дела плохи, еще хуже, чем он предполагал поначалу. И действовать придется очень быстро. — Я почти на месте, посмотрю, что смогу сделать.
— Удачи. Если не успеем выровнять корабль, нас размажет о планету.
Айзек почувствовал прилив злости. Нет, не на Хэммонда. На потерянное время. Он потратил добрых полтора часа, шляясь по медицинской палубе, и больше половины из них — собирая самодельную бомбу. Если бы не гребаная баррикада…
Инженер медленно выдохнул, заставляя себя успокоиться. Как бы то ни было, случившееся не переписать заново, и потерянное время уже не вернуть. Значит, не стоит тратить его попусту теперь. Айзек не знал, как долго корабль еще продержится в относительно безопасном положении, но точно мог сказать, что действовать придется как можно быстрее. И, как назло, он один — но, по крайней мере, в этот раз он будет выполнять свою работу. И ему придется поспешить, до тех пор, пока не станет слишком поздно и «Ишимура» не рухнет камнем на Эгиду-7.
Вагонетка остановилась. Из динамика послышался электронный голос, объявивший о прибытии на инженерную палубу.
  
Глава 3. Орбитальная коррекция
 
Dead metal hallways
Pervert the tools
You know they’ll always
Subvert the rules
В мертвых стальных коридорах
Инструменты используются не по назначению.
Ты знаешь, они будут всегда
  
Нарушать правила.
(Miracle of Sound — Hell in the Headspace)
Если медицинская палуба располагалась в носовой части корабля и соседствовала с мостиком, то инженерная занимала кормовые отсеки рядом с двигателями. Где же ей еще располагаться? Работа двигателей нуждалась в постоянном наблюдении и строго контролировалась техниками — ведь ошибка или любой недосмотр могли привести к катастрофе. В какой-то мере машинное отделение было механическим сердцем корабля.
Транспортная станция здесь ничем не отличалась от своей сестры на медицинской палубе — разве что стены не запятнала кровь, а на полу не громоздились зловещие черные мешки. Перрон заливал скудный желтовато-оранжевый свет. Как уже успел привыкнуть за время своей работы Айзек, в машинных отделениях космических кораблей и в лучшие времена было не слишком-то светло. В условиях же подобного хаоса недостаток освещения уже не удивлял.
Шаги Айзека гулко звучали в непривычной для инженерной палубы тишине.
Коридор, который вел от транспортной станции в машинное отделение, освещался только желтыми лампами, вмонтированными в пол возле стен. Подсвеченные ими клубы не то пыли, не то какого-то газа ограничивали видимость не хуже темноты. Спасибо встроенным в шлем фильтрам — по крайней мере, Айзек мог дышать здесь без опаски, даже если эта дрянь, заполнившая коридор, была опасна для здоровья. Хотя, почему «даже»? Наверняка была!
Коридор свернул вправо — и Кларк оказался в довольно обширном квадратном помещении, судя по всему, диспетческой. Вход находился прямо напротив скруглявшейся стены из толстого высокопрочного стекла — с этого места можно было наблюдать за работой машинного отделения. Здесь же над столом и пультами управления расположились многочисленные экраны, сейчас не работавшие. В кресле диспетчера лежал человек… Нет, покойник. Судя по форме — кто-то из корабельных механиков. Подойдя к нему ближе, инженер понял, что бедняга совсем немного не дождался подмоги. День, может, меньше… Похоже, история выходила обычной по меркам бедлама на «Ишимуре»: нарвался на некроморфов, был ранен, успел запереться, не сумел оказать себе помощь и истек кровью.
«Тоже мне, подмога! Нам бы самим кто помог».
Айзек всмотрелся во мрак за стеклянной преградой. Никакого движения, никаких признаков присутствия некроморфов, но это не значило, что их здесь нет. Ранил же кто-то беднягу-техника, причем пришел тот точно не со стороны туннеля. Кларк присмотрелся к полу внимательнее — сначала он и не заметил не вполне высохший кровавый след, тянувшийся от покойника до закрытой двери справа от входа. «Мастерская» — гласил указатель над ней. «Посторонним вход воспрещен» — предупреждала расположенная чуть ниже бегущая строка. Айзек хмыкнул. Как говорится, правила существуют для того, чтобы их нарушать… Впрочем, как инженер CEC он имел допуск в машинные отделения кораблей компании. Кларк снова издал нервный смешок. Надо же, задумался о правилах и формальностях там, где они уже не работают и некому следить за их соблюдением…
По крайней мере, было понятно: в мастерской ждут враги. Если, конечно, туда вообще нужно идти… Айзек открыл схему палубы, сверяясь с тем, что видел на месте. Большая круглая шлюзовая дверь слева от диспетчерской. Шлюз мощный, совсем не как те, что видел инженер в медицинском крыле. Путь к двигателям. Заблокирован. Лифт сразу за ним — к гравитационной центрифуге. В рабочем состоянии, но прежде, чем пытаться починить ее и запустить двигатели, стоит разобраться с подачей топлива. Один путь к постам топливной системы вел через мастерскую, где, судя по всему, и напали на механика. Еще одна дверь в машинный отсек находилась прямо за диспетчерской.
«В жизни не поверю, что у «Ишимуры» может кончиться топливо. Они не так долго были в полете. Скорее всего, где-то произошел разрыв топливопровода или что-то похуже».