Навеки твой. Прощай (СИ)

- Почему? – вдруг запнулась та. - Что-то случилось? Ты… не хочешь мне объяснить, что происходит?
За спиной тихонько хлопнула дверь. Он успел заметить только «хвост» от простыни, в которую замоталась Лера.
- Обязательно. Только сейчас для этого не самое удачное время. Я обязательно перезвоню, – бросил на ходу и отключился. В ванную успел влететь в последний момент. Даже пришлось побороться – Лера не хотела его впускать.
- Что ты делаешь?
- Понятия не имею, - честно ответил он. Провел по волосам ладонью и заглянул в ее панически расширившиеся глаза. – Просто знаю, что ты сейчас себя станешь накручивать, и не хочу этого.
Лера закусила губу. Таир поднял руку и погладил ее щеку двумя пальцами. Кожа на ней покраснела от его щетины. И осознание этого наполнило его необъяснимым удовольствием. Желание окатило. Острое и внезапное, как удар клинка.
- Лера…
Он, наверное, выглядел, как полнейший придурок, так и не успев одеться. Зато намерения были, что называется, налицо. Она сглотнула, зачарованно скользя по нему взглядом.
- Не надо.
- Почему?
- А сам не понимаешь?!
- Нет. В том, что случилось, нет ничего плохого.
- Знаешь, думаю, у народа на этот счет другое мнение.
- Знаешь, думаю, у народа на этот счет другое мнение.
- Народ ни о чем не узнает!
- Ах, я буду твоим маленьким грязным секретом? Ну, еще бы! Вряд ли твоей невесте понравится то, что произошло.
- Ты несешь какую-то чушь.
- У тебя нет невесты?
- Я не об этом! То ты меня упрекаешь в том, что о наших отношениях может стать известно, то в том, что я не хочу в них никого посвящать!
- А разве у нас есть отношения? Так, было разок… Подумаешь.
Таир стиснул челюсти, оттеснил ее к стене, яростно сверкая глазами. И застыл, почти касаясь ее. Почти… касаясь.
- Ну, что? Что ты на меня смотришь? – не выдержала напряжения Лера.
- Хочу понять, что с тобой не так. Почему ты от меня отгораживаешься?
- Потому что это все… - она немного пошевелилась, задела его ноги своими и снова замерла, не дыша, - нельзя было допустить. Ты, прав. Я веду себя, как идиотка. Мне ужасно стыдно…
- Почему нельзя? Лер, мы больше не дети!
- Вот именно. Мы взрослые и битые жизнью. Нам нужно было быть более… более ответственными. Думать о последствиях и… вообще.
- Да о чем тут думать? Я же не твой Исаев. Я тебя никогда не обижу. Никогда… я не он.
Брови Леры взлетели вверх. И на смену отчаянию пришел смех. Горький и как будто надтреснутый. Его было слышно, наверное, даже внизу.
- Я сказал что-то смешное? – прищурился Таир.
- Боже, Таир… ты и правда не понял. Обидеть? Обидеть… Слово-то какое выбрал.
- Причинить боль. Назови это, как хочешь.
- Ничьи кулаки не причинили мне столько боли, сколько её причинил твой уход. Ведь что такое пара синяков, когда сердце вдребезги? У Исаева не было шансов. А у тебя есть. Поэтому то, что случилось, и было ошибкой. Может, тебе этого и не понять. Ты переступишь через это… и пойдешь дальше. И я тоже, наверное, переступлю. Но на этом мы и закончим… - Она подняла перед собой ладони, безмолвно требуя у него отойти.
И он, шокированный ее словами, подчинился. Сместился на какой-то шаг, ей хватило. Юркнула к двери, каким-то чудом его не коснувшись. И исчезла, так и не сделав того, зачем сюда шла. Таир было дернулся пойти за ней следом. Но потом остановился. Внизу была еще одна ванная. А им не мешало бы побыть в одиночестве. Ему так точно… Потому что прямо сейчас он не мог бы взглянуть ей в глаза.
Что такое пара синяков, когда сердце вдребезги?
Что такое пара синяков…
Он обхватил руками край мраморного туалетного столика и хорошенько приложился затылком о стену.
Каково человеку его уровня признавать ошибки?
Нелегко. Впрочем, легче, чем принять или, не дай бог, исправить их последствия.
Если их вообще можно было исправить.
Почему он так поступил? Да струсил! Что не сможет ее дождаться. Что слишком слаб для этого, что банально не хватит воли. И все эти глупости «да ладно, знаешь, сколько впереди еще таких Лер будет», «какие твои годы?» тоже сыграли свою роль. Он был старше… Идиот, он реально думал, что это ей нужно вырасти. А на деле сам не дорос. До того, чтобы быть верным хотя бы себе и не довольствоваться теми, до которых можно было опуститься.
 
Таир шагнул в душ и стоял долго-долго. Может быть, и вечность бы стоял. Если бы не боялся, что она уедет, не попрощавшись. Быстро вытерся, вернулся в спальню. Натянул первые попавшиеся вещи. Спустился вниз. Нашел Леру в кухне. Все такую же бледную, но уже собранную. И застёгнутую на все пуговицы.
- Извини, я тут похозяйничала без тебя. Тёмке нужно что-то съесть в дорогу. Не то его укачает.
- Пр-р-ривет! – Артём взмахнул ложкой и улыбнулся, демонстрируя мелкие острые зубки.
- Привет, здоровяк. Как чудовища? Не прорвали оборону?
- Не-е-ет. Я все проверил.
- Что ж… Ладно. Я тогда заведу машину, пусть греется.
- Не беспокойся. За нами приедут.
- Вот как?
- Угу. Я попросила Дмитриевну. Она… Я могу ей доверять.
- Понятно.
- Спасибо за все. И за эту историю с чудовищами, и… за подарок, - тихо, одними губами, чтобы орудующий ложкой Тёмка не догадался, что конструктор Лего принес ему вовсе не Дед Мороз. – Да, в общем, за все.
- И куда ты поедешь? К отцу? Насколько я знаю, ты не предъявляла требований о разделе имущества?
На первый взгляд могло показаться, что он интересуется всякими глупостями, но нет. На самом деле он должен был знать, как она планирует жить дальше. Чтобы найти способ вписаться в эту самую жизнь. Хочет она этого, или не хочет. Лично он уже все для себя решил.
- Не предъявляла. Да и нет у меня никакого имущества, - усмехнулась Лера. - Мне принадлежит только фонд, а это не прибыль. Это – сплошные убытки.
Фонд! Он совершенно забыл, как много тот значит для Леры. И хоть некоторые думали, что она занялась им, только чтобы сформировать нужную имиджевую картинку для отца, а потом и для мужа, зная Леру, Таир понимал, что она просто не могла найти себе лучшего применения.
- Так, значит, вернешься к отцу? – повторил свой вопрос.
- Господи, Таир, я же не переходящее знамя! Нет… К отцу возвращаться я не планирую. Я – взрослая, самодостаточная женщина. Пока поживу у Дмитриевны, а там видно будет. Может, Исаев и впрямь отступит, тогда я смогу перебраться в квартиру, доставшуюся мне от бабушки.
Прерывая их разговор, у Леры зазвонил телефон. Из беседы Таир понял, что на том конце связи – Дмитриевна, заблудившаяся в их глуши.
Оставшееся до отъезда время прошло как-то суетно. Он толком ничего и сообразить не успел, как к дому подъехала маленькая разрисованная машинка.
- Вот так дела! – прокомментировала Дмитриевна. – А я-то думаю, куда пропала моя девочка.
- Таир Артурович мне очень помог. Долгая история. Тёмка, ну, что стоишь? Запрыгивай!
Таир сунул сумку Леры в багажник и, захлопнув тот, помедлил, не зная, что сказать топчущемуся у ног мальчику. Но тот все решил за него. Резко дернулся и обнял его за ноги.
- История, значит, ну-ну… - фыркнула Дмитриевна, выдыхая облако дыма. А потом подмигнула синим невыцветшим глазом Таиру.
Он долго смотрел вслед удаляющейся машине. Пока не окоченели ноги в сланцах, а та не скрылась из виду. После вернулся в дом. На столе в кухне – две чашки. И грязная тарелка с недоеденной кашей. А еще тонкий женский аромат. Который не перебивал ни запах кофе, ни елки. Но который вот-вот растворится. Он знал…
Таир допил ее остывший кофе. И пошел откопать из-под снега машину. Как ни крути, ему тоже нужно было в город.
 
- Куда-то едешь? – спросил отец.
- Угу. К Меланье.
- Вот и правильно. Поезжай. Девочка наверняка расстроилась, что ты испохабил ей праздник.
- Ты не понял, отец. Я не собираюсь извиняться. Скорее, напротив…
- Только не говори, что решил с ней порвать.