Забери мои страхи (СИ)

– Хорошо,– соглашаюсь я и вижу, что подруга улыбается. – Ты меня уговорила. Я позвоню ему прямо сегодня.
Джессика весело завизжала и бросилась мне на шею обниматься.
– То, что ты делаешь, это шикарно. Нет, это восхитительно! У тебя невероятный талант, – сказала она, когда выпустила меня из объятий.
– И много у тебя их?
– Нет, всего семь штук. Остальные наброски у меня в специальном блокноте.
– Ого. Как ты это можешь прятать, я не понимаю! Мы должны повесить их по всей квартире, – решает она и это меня пугает.
– Нет, этого мы делать, точно не будем, – говорю я ей, представляя, как все стены увешаны ими. От этой безумной идеи голова начинает кружиться.
Заметив мое волнение, она улыбнулась.
– Не беспокойся, я пошутила. Ну, почти пошутила. Одну мы точно повесим в гостиной.
Она тут же посмотрела на меня щенячими глазами, от которых невозможно было устоять
Я вздыхаю, закатив глаза.
– Только одну, – соглашаюсь я.
Она улыбнулась, когда услышала мой ответ.
После нашего безумного разговора я решила принять душ. Время уже приближалось к обеду, и наш разговор с Джессикой слегка затянулся. Еще вчера вечером я хотела записаться на сеанс к доктору Крамкай, чтобы рассказать ей о внезапном появлении Дэниела. Но сейчас, стоя под струями горячей воды, я начинаю понимать, что мне это уже не нужно. Внутри на удивлении стало как – то легче, после откровения с Джессикой. Когда держишь в себе тайны и многочисленные мысли, все это поглощает тебя полностью. Теперь я понимала, что мне необходимо с кем – то говорить то о том, что меня беспокоит. Я снова убедилась, что доктор Крамкай попала в самую точку.
По правде говоря, о нашем разговоре с Джессикой я почти сразу же забыла. Меня беспокоили мысли о звонке, а точнее о моей нерешительности.
Обмотавшись полотенцем, я высушила волосы. А когда вышла из душа, нахожу свою сумку и роюсь в ней, пока не нахожу визитку мистера Хаберни.
Еще несколько секунд, задумавшись, я держу ее в руках, а потом решительно беру телефон в руки и набираю его номер.
Приложив трубку к уху, я слышу длинные гудки, которые заставляют меня затаить дыхание.
– Алло.
Я чуть ли не роняю телефон, когда услышала глубокий, серьезный мужской голос в трубке.
– Алло, вас не слышно.
– Здравствуйте, – говорю я сразу же, понимая, что задержалась с ответом. – Меня зовут Трис Уайт. Понимаете, вашу визитку мне дал мой друг. Он сказал, что я могу с вами встретиться насчет картин.
– Ах, да, мне про вас рассказывали, – произносит он в трубку. – Со мной лично разговаривал мистер Дарлинг.
Я даже не знала, кто это такой. Возможно, он и есть тот знакомый Дэниела.
– Как насчет того, чтобы встретиться через час за обедом? Я как раз собирался бросить все дела и выйти из офиса.
– Да, с радостью! Куда мне подъехать?
– На Бикон – Стрит есть один мексиканский ресторанчик. Давайте с вами встретимся там через час.
– Отлично, – отвечаю я дрожащим голосом. – Я обязательно приду.
Когда я заканчиваю разговор, решаю привести себя в порядок. Это деловая встреча и я должна произвести хорошее впечатление.
Решаю надеть свое черное платье с длинным рукавом. Немного времени трачу на то, чтобы слегка накрасить лицо, а вот на волосы уходит больше, у меня ни как не выходила прическа. В итоге я завязала скромный хвост. Торопливо надеваю пальто, обуваюсь и, схватив сумку, выбегаю из дома.
  
Глава 46
 
Несмотря на то, что уже середина дня, до ресторана я добираюсь свободно, без пробок. У меня не выходит оглядеться, когда я вхожу, потому что сразу же замечаю мужчину в темно – синем костюме за дальним столиком. Я была уверена, что это мистер Хаберни, потому что вчера ночью я только и делала, что рассматривала его работы и личные фотографии в сети.
Я жутко нервничаю, поэтому, когда делаю шаг, чуть ли не падаю, но мне удается удержать равновесие. Я не знала, что мне ожидать и о чем вообще пойдет наш разговор.
Когда подхожу к его столику, я улыбаюсь.
  
– Здравствуйте, мистер Хаберни, – приветствую я его, и он отвлекается от своей трапезы, подняв на меня голову.
– Мисс Уайт, предполагаю, – произнес он, осматривая меня.
– Да, все верно.
Он указывает рукой на место за своим столом.
– Садись, – произносит он, и снова принялся есть.
Я присаживаюсь напротив него, и к столику подходит официантка, чтобы принять у меня заказ. Я, молча на нее, уставилась, даже не зная, что заказать.
– Принесите ей тоже самое, – произнес мистер Хаберни, заметив мою растерянность.
Он слегла, улыбается, когда снова посмотрел на меня.
– Ты очень молода, я не ожидал. Рассказывай, что рисуешь?
Он принялся разрезать стейк ножом, и я нервно сглотнула.
– Ну, я рисую лица людей. Вся картина состоит из многочисленных цветов, в общем составляющих портрет человека.
– Сколько часов в день ты тратишь на рисование? – спросил он, даже не взглянув на меня.
– Честно сказать, я не рисовала уже больше двух месяцев, – признаюсь я, понимая, что это информация может все испортить.
– Это очень мало.
– Знаю, но я буду уделять этому все свое свободное время. Я могу показать вам пару картин. У меня есть несколько фотографий на телефоне. Просто взгляните.
– Мне рассказали об одной из твоих работ, – вдруг говорит он и поднял на меня свой взгляд.
Я сглотнула.
Подошла официантка и положила передо мной тарелку со стейком. Я благодарно ей улыбнулась и она ушла. Я снова посмотрела на мистера Хаберни.
– Но, кто вам рассказал? – спрашиваю я, ничего не понимая.
– Мистер Дарлинг разумеется. Он очень красочно описал твою картину, так что я примерно понял, что вы умеете.
Как это возможно? Я ничего не понимала, но решаю промолчать.
– О какой картине, он вам рассказал? – спросила я с любопытством.
– О маленьком мальчике, – ответил он и указал вилкой на мое блюдо. – Миссис Уайт, стейк остынет. Это блюдо особенно вкусное, когда его подают горячим.
Я опустила голову и взяла в руки приборы.
– Что вы скажите мне об этой картине?
Трясущими руками разрезаю стейк. Нужно было успокоиться, но я по – прежнему волновалась.
– Я нарисовала эту картину, когда мне было одиннадцать, – сообщаю я. – Думаю, что сейчас мои работы стали лучше.
– Но при этом ты тратишь на это очень мало времени, – произнес он, пережевывая мясо, а затем отложил приборы, взглянул на меня. – Два месяца это ведь так много. Разве за это время тебе не хотелось взять в руки кисть?
– Конечно, хотелось, – произношу я, но я не в силах была признаться, что у меня наступил творческий кризис. Это произошло, как только я сюда приехала.
– В свое время, чтобы продать свою первую картину, я жил в своей мастерской днями, а ночью мне приходилось подрабатывать на другой работе. Ты сможешь показать мне что – нибудь новое?
– Да, у меня есть некоторые наброски в блокноте, которые я так и не решаюсь перенести на холст.
– Даю тебе четыре дня.
– Четыре дня? – переспрашиваю я, понимая, что это очень мало.
Я попросила у Эйдэна дополнительные смены и сегодня у меня единственный выходной. Остальные три дня я буду работать.
– Да, – произносит он, вытирая рот салфеткой. – Если ты справишься, посмотрим, что можно будет сделать.
– Вы точно не хотите взглянуть на мои последние работы? – настаиваю я, понимая, что хочу чтобы он хоть что – то увидел.
– Мисс Уайт, я учу рисовать картины. Чтобы начать обсуждать твою работу, я должен увидеть ее вживую. Ты сказала, что не рисовала два месяца, и я хочу убедиться, что ты не утеряла свой навык. Если все пройдет хорошо, то я помогу тебе. Мы будем работать над твоими картинами, правильно подбирая кисти, полотна и краски.
– Хорошо, я все сделаю, – поспешила ответить я сразу же.
Он улыбнулся и рукой подозвал официантку.