(Не)Холостяк (СИ)

— Папа тоже твой папа... Иногда у детей бывают два папы или две мамы. 
— У меня есть есё одна мама?— хмурится.
— Нет,— сажусь рядом.— Мама у тебя одна. Самая лучшая,— прослеживаю за реакцией Алисы на мои слова. 
Смотрит исподлобья, слегка растягивая губы в улыбке. 
Льстит? 
Но это при ребёнке. Один на один я бы тебе ремнём по заднице прошёлся за все твои выходки. Потом расцеловал бы каждое место удара, конечно, но наказать — желание больше. 
Илья забирается мне на руки и ведёт пальчиком по бороде. 
— Холосо, сто у меня есть есё один папа. Как в футболе — запасной,— улыбается искренне с искорками в глазах. 
— Похоже, кто-то хочет пойти по стопам дяди и стать футболистом. 
— У меня есть дядя?— быстро поворачивая головой, смотрит на нас. 
— И ещё одна тётя. И братик с сестрёнкой. И бабушка,— перечисляю ему родственников. 
— Ещё одна бабуска?— вскрикивает радостно. 
— Угу... И видимо теперь единственная,— бухтит Алиса, приподнимаясь. 
Вдруг её покачнуло, и она схватилась руками за виски. 
— Ты чего?— ссаживаю Илью с рук и бросаюсь к ней, сжимаю плечи. 
— Ничего. Голова закружилась,— убирает мои руки.— Похмелье... Пойду, полежу немного. 
— А что такое похмелье?— смотрит на меня снизу Илюшка. 
— Это когда вчера было хорошо и весело, а сегодня плохо и голова болит. 
— У мамы клузится...
— И такое бывает, если мало веселился. Пойдем, оладушки есть, Люда обещала приготовить. 
Сын услышав, что предстоит чаепитие с вкусняшками, быстро рванул с места в сторону кухни. 
Фух! От души отлегло... Я думал, мы тайну его рождения будем скрывать, пока он сам наше сходство в зеркале не заметит. 
* * *
— Как самочувствие?— присаживаюсь на край кровати Алисы
Лежит ко мне спиной. Ковыряет наволочку ногтем.
Кончиками пальцев мягко веду по линии позвоночника. Кожу начинает покалывать, словно щиплет током. Вздрагивает. 
— Нормально,— переворачивается на спину, а в глазах такой гнев, что испепелить одним взглядом может. 
Блядь... Ну, я же проявляю участие. Чего такая колючая?! 
— Обиделась, что пришлось ему всё рассказать? Но так же лучше. Он обрадовался... 
Грозный в глазах окружающих его женщин был, может быть и идеальным. И спасибо ему, что не спасовал и взял в жёны беременную моим ребёнком Алису. Но теперь я сам. 
Сам... Вот откуда у Ильи это. 
— Не обиделась я. Просто не так хотела...— снова отворачивается. 
— Ну, извини... Я не виноват, что он подслушал. Его там вообще не должно было быть — к тебе послал. Алис...
— Что?— в подушку. 
— Давай поженимся? Чтобы нормальная семья была...
— Через полгода приходи. А я пока подумаю,— равнодушно, не поворачиваясь ко мне. 
— Тогда давай Илье на день рождения щенка подарим?
Вот тут она подскочила. 
— Какого щенка, Гас? 
— Маленького,— развожу ладони.— Я думаю корги или шпица... 
— Даже не вздумай! Вдруг у него аллергия. 
— Она будет, если с животными не общаться. Поэтому с детства надо живность в доме иметь,— тоже включаю умника.
— У него был хомяк. Потом этот нарушитель сна сдох от пережора, нам пришлось Илью долго успокаивать и рассказывать, что его Гоша теперь на радуге с другими хомячками. А ещё в лес ехать, хоронить этого вонючего грызуна. 
— Ты не любишь животных. Я понял. Котёнка?— маленькая попытка всё же уговорить. 
— Они царапаются. 
— Стричь ногти. 
— Кусаются. И гадят, где попало. 
— Не злить и лоток. 
— У тебя на всё найдутся ответы?— поджимает недовольно губы, прожигая холодным взглядом.— Ты не Илье подарок хочешь сделать, а себе,— подозрительно щурится. 
— Я бы себе какого-нибудь питбультерьера купил,— задумчиво.— Посерьёзней собаку. 
— Не вздумай! Чихуахуа или той-терьер! Не больше. Вот эту тварь, вечно дрожащую. Понятно тебе?— сама не замечая, даёт разрешение. 
— Понятно,— расплываюсь в улыбке.— Муа!— звонко чмокаю её в губы. 
— Отвали!— отталкивает. 
— Кстати, что по празднику? Неужели мы лишим ребёнка дня рождения из-за всего этого?..
— Нет. Ребёнок не виновен... Сниму детское кафе. Пригласим его друзей по детскому саду...
 
— Зачем кафе? Здесь полно места? 
— Кафе,— категорично.— Детки не одни придут, у них мамы с папами есть, а у тех возникнет много вопросов. 
— Ясно. У меня есть знакомая, она организацией праздников занимается...
— Я сама!
— Алис, она профи. Все мои торжества устраивала,— убеждаю. 
— Вот твоим и пусть занимается. У вас же в один день. 
— Я решил на неделю позже отметить. Или вообще не отмечать. Не знаю ещё. 
— Ну, ты не обязан траур соблюдать. Так что повеселись,— похлопала меня по плечу.— А теперь вали. Я спать хочу. 
Спать днём?
Ладно, Илюха, его после всех игр и тарелки оладьев с клубничным вареньем сморило. Уснул прямо на диване в гостиной. А она вообще сегодня ела? Я не видел.
Приболела что ли опять? 
— Ты себя хорошо чувствуешь? Не заболела? — волнуюсь за неё. 
Слишком быстро она вышла из простуды, могут осложнения быть. 
— Здорова я. Просто усталость косит. Спать всё время хочется,— зевает. 
— Не нравишься ты мне. Бледная какая-то... — беру за подбородок.— Давай, врача вызову? 
— Себе вызови!— отбивает руку.— Не нравлюсь — не смотри. 
Господи! Что ж ты вечно недовольная?! То это не так, то то. 
Что за эмоциональные качели такие с разгоном в миллисекунду? Только что была равнодушная, сейчас готова в горло вгрызаться, лишь бы её оставили в покое. 
Фиг с тобой! Оставайся одна и дрыхни, если хочется. 
Останавливает меня, когда я берусь за ручку двери. 
— Принеси мне соленых орешков,— просит Алиса, устраиваясь поудобнее в постели. 
Орешков? Ну, наконец-то хоть что-то решила в желудок закинуть. 
Когда возвращаюсь в комнату с пакетом фисташек, то застаю её мирно посапывающей. 
Оставляю орехи на тумбочке у кровати и ухожу, поборов в себе желание поправить ей волосы, которые закрывают лицо. 
  
Глава 69
 
Вглядываюсь в бланк и не верю. 
Сходила, блин, на анализ гемоглобин проверить.
Беременность! Три-четыре недели! 
— Поздравляю!— улыбается мне терапевт. 
— Ага...
Смотрю на неё одуревшим взглядом. Сказать, что я в шоке — ничего не сказать. Я в ахуе! 
Есть один нюансик. Сроки не совпадают. Должно быть не меньше шести недель. 
— Скрининг показывает тот же примерный срок, что и анализ,— утверждает уже гинеколог. 
— Я, по-вашему, от святого духа залетела?— иронизирую на грани истерики. 
— Вам виднее, кто отец ребёнка,— смотрит на меня осуждающе.— Но у меня двадцать лет опыта в акушерстве. Я все эти цифры в ХГЧ и параметры на УЗИ наизусть знаю. Спросите, ночью разбудив, прочитаю, как Отче наш. 
— И на старуху бывает проруха...
— Можете проверить у другого врача — разводит руками.— Если сомневаетесь в моей компетенции. 
— Обязательно,— собираюсь и сбегаю из кабинета. 
Где-то у меня был номер Нины Абрамовны, которая вела мою беременность Ильёй. Она знакома, знает мои проблемы с антителами. 
Твою мать... Опускаю бессильно плечи. Антитела...
Какая группа крови была у Виталия? Кажется, вторая положительная. 
— Не могли нас нормальными сделать?— смотрю с усмешкой в потолок, посылая свои слова космосу. 
Где-то видела бредовую передачу, в которой говорили, что люди с отрицательным резусом созданы искусственно инопланетянами, чтобы в них никого нельзя было подселить. 
Если призадуматься, то ведь действительно беременность наш организм рассматривает как угрозу и тщательно пытается от неё избавиться. Но связывать это с пришельцами... Маразм... 
Нахожу в телефоне номер Нины Абрамовны. Звоню, напоминаю, что я та самая нерадивая, которая не ходила на приёмы и анализы с резус-конфликтом. И что я снова беременна.