На грани краха (ЛП)
— Не все.
Лиам был удивлен, что у нее осталась хоть какая-то вера в человечество. У него ее не осталось.
— Нас просто ввергли в хаос, с ограниченными и быстро сокращающимися ресурсами. Поставь на кон еду, кров и выживание, и люди зарежут тебя за буханку хлеба.
— Я в это не верю, — проговорила она тихо — так тихо, что он почти ее не услышал. Ханна закончила есть, медленно завернула крекеры и засунула их обратно в рюкзак. — Я не могу в это поверить.
Она смотрела на него, снежинки прилипали к влажным прядям волос, выглядывавшим из-под шапки и мехового капюшона. Ее глаза казались такими же зелеными, как пихты и ели вокруг них.
Ханна смотрела на него пристально и не мигала. С напряжением.
— Некоторые люди плохие. В мире есть зло. Я знаю это. Но есть и хорошие люди. Такие, как Сиси.
«Такие, как Линкольн и Джесса». Два человека, которых он любил больше всего на свете. Лиам отвернулся.
— Они аномалии.
В его груди нарастала боль, острое одиночество и сожаление грозили поглотить его. Противоречивые эмоции слишком близко подступали к поверхности. Слишком больно.
Лиам отогнал эту мысль и сосредоточился на том, что ему нужно делать дальше. Отстегнул рюкзак, положил его на камень и достал карту и компас левой рукой, а Глок по-прежнему держал в правой.
— Нам нужно идти.
Не говоря ни слова, Ханна встала и взвалила на плечи свой рюкзак. Они поправили шарфы на лицах и отправились в путь.
Два искалеченных человека просто пытаются выжить в этом проклятом холоде.
Прошло несколько часов, пока они молча шли вперед. Снег хрустел под его снегоступами, как стекло, и ложился толстым слоем. Его грудь горела, когда замерзший воздух затягивало глубоко в легкие. Быстро спускались сумерки.
Снегопад не прекращался весь день и не похоже, что скоро прекратится. Снег толщиной в два с половиной фута до утра должен увеличиться ещё до трёх, а может даже больше.
Лес поредел. Изредка сквозь деревья проглядывали дома. Они наткнулись на несколько кемпингов и асфальтированные дороги. Ферму или две.
Они приближались к цивилизации. Лиам чувствовал, как внутри него нарастает холодный ужас, такой же постоянный и неумолимый, как падающий снег.
Он остановился.
— По моим расчетам, нам осталось идти час, чтобы добраться до Бранча. Уже почти стемнело. У меня есть налобный фонарик, а у тебя — простой. Мы можем разбить лагерь или продолжить путь.
Это первый раз, когда Лиам дал ей возможность выбора. Может быть, он стал мягче, но не хотел, чтобы Ханна загоняла себя сильнее, чем могла.
Она выдула кристаллизованное облако, прижав поврежденную руку к пояснице, на лице появилось страдальческое выражение.
— Мы продолжаем идти.
— Ты уверена?
Она решительно кивнула.
— Да.
Лиама охватило беспокойство. Город означал людей. А люди — это угроза. Что бы ни осталось позади них, он боялся, что впереди будет еще хуже.
Глава 40
ПАЙК
День седьмой
Гэвин Пайк сгорбил плечи и пригнул голову вниз. Ветер дул резкий и холодный, но большая часть его лица оставалась закрыта, а очки защищали глаза.
Он угнал фиолетовый снегоход старухи из ее гаража. «Полярис» 1999 года. Потребовалось несколько попыток, чтобы завести его, но как только это удалось, снегоход заработал как хорошо смазанная машина.
Он ехал на юг по Норв-Гамильтон-роуд, сжирая километры, лишь изредка сворачивая, чтобы избежать заглохшей машины или грузовика, заваленного снегом. В лучшие времена это была сельская дорога. Сейчас она оказалась абсолютно пуста.
Пайк покончил с лесом. Хватит продираться сквозь глубокие сугробы, чтобы выследить добычу пешком. Он перешел на новый уровень. Ему конечно пришлось выбрать более длинный путь, но это не имело значения.
Старуха продержалась гораздо дольше, чем он ожидал. Дольше, чем все, с кем он раньше имел дело.
Без сомнения, она считала, что поступает мужественно, героически. Но геройство ничего не значило. В конце концов, она сломалась.
В этом и заключалась вся прелесть. Изысканное, сверкающее совершенство человека, но все люди в конце концом оказывались такими хрупкими, такими слабыми. Ничто иное, как мешок с мясом, костями и плотью, как и любое другое существо.
Неважно, спецназовец ли ты, шпион ЦРУ или террорист. Достаточно надавить в нужном месте, и щелк!
Дистальные, средние и проксимальные кости фаланг. Пять хрупких пястных костей. Скафоид и трапециевидный отросток пястной кости. Локтевая кость. Лучевая кость. Все они хорошо ломались.
Все люди ломались. Доведя их до этой точки — наблюдая, как надежда уходит из них, овладевает отчаяние, появляется ужасное осознание в их глазах — ты обладал абсолютной властью, ты был абсолютной смертью, а они в итоге оказывались совершенно беспомощны перед твоим гневом.
Пайк улыбнулся под балаклавой, его губы потрескались от холода, но он почти не чувствовал этого. Не чувствовал ни снега, ни ветра, ни надвигающейся темноты, ни удлиняющихся теней.
Он знал, куда они идут. Он доберется туда первым.
У него будет достаточно времени, чтобы устроить засаду.
Да начнется игра.
Глава 41
ХАННА
День седьмой
— Вот она, — сказала Ханна.
Лиам выключил налобный фонарик. Ханна выключила свой и сунула его в карман. Холод пробежал по ее открытой коже, пока глаза привыкали к темноте.
Она могла только различить тусклые очертания деревьев и кустов вокруг них. Они вышли из леса на холм, и перед ними раскинулась небольшая деревня Бранч, штат Мичиган.
Местечко оказалось до неприличия маленьким — главная улица с горсткой одноэтажных и двухэтажных зданий и несколько сгруппированных кварталов, все окрашено в белый цвет.
Из труб нескольких десятков домов поднимался дым. В окнах некоторых горели свечи или фонари на батарейках. Ханна увидела несколько костров, горевших во дворах, темные тени прижимались к огню, чтобы согреться.
Больше половины домов стояли в темноте и тишине. Либо их хозяева в отъезде, либо уехали в поисках гостиницы или родственников и друзей, у которых можно остановиться.
А может быть, хозяева все еще находились внутри темных холодных домов. Семьи сгорбились под всеми одеялами, простынями и полотенцами, что нашли в доме, дети и родители, одетые в столько слоев одежды, сколько вообще возможно, дрожащие и отчаявшиеся.
Ханна дрожала сама, ее зубы стучали. Она чувствовала, как тепло ее тела уходит, градус за градусом. Ноги болели. Все тело ощущалось так, будто она только что пробежала марафон по арктической тундре.
Сиси дала ей термобелье и штаны с флисовой подкладкой, которые все еще держались на паракорде, так как он удобнее на животе, чем пояс. Флисовая рубашка и шапка со вставными наушниками.
Теперь ее одежда лучше сидела и была теплее, но на улице все равно чертовски холодно.
Чего бы она только не отдала за теплую постель, мягкий матрас, кучу толстых, уютных одеял. За то, чтобы снова оказаться в теплой, уютной кухне Сиси с лампой.
Сейчас хватило бы просто выбраться из снега и ветра.
Она пошла вперед, но Лиам протянул руку, останавливая ее.
— Подожди. Мы должны быть осторожны.
Ханна крепко обхватила себя руками. Она хотела бы, чтобы Призрак стоял рядом, но тридцать минут назад он метнулся в кусты за зайцем, бросился в погоню и исчез.
Она всегда чувствовала себя лучше, когда он рядом, спокойнее, увереннее. В большей безопасности.
— Мы должны избегать главной улицы, — предупредил Лиам. — Ищи пустой дом в стороне. И будь осторожна. Лучше, если никто не будет знать, что мы здесь.
Ханна молча кивнула.
— Если мы разделимся, встречаемся на том холме. Видишь те три ели, с пнем прямо в центре? Спрячься там, и я тебя найду. Это наша точка сбора.