Сорок дракошек (СИ)
Это все мне профессор рассказывал. А в общем все это значит, что, скорее всего, если мы не переловим бабочек, придется не только выплатить их хозяину огромную сумму. Вдобавок меня с высокой вероятностью заподозрят в хищении с целью мошенничества. А еще, конечно, репутация гостиницы на Лирку полетит в тартарары, я лишусь работы… и, в общем, лучше об этом не думать. Просто махать сачком… и бегать. Бегать и махать. И не наступать на кота! На дракона тоже лучше не наступать. И на вот этого дракона тоже. И на третьего, чтоб их! А если дракон летит тебе прямо в лицо, от него можно просто уклониться, это же так просто! Наверное.
Обожаю свою работу! Она держит меня в тонусе и в отличной форме. Развивает ловкость, скорость, выносливость… и пожароустойчивость тоже развивает, да.
О несомненных преимуществах своей работы я себе напоминала, пока Тим, содрав с себя рубашку, хлопал ею по мне, гася мои тлеющие волосы. Об ароматах, сопровождающих этот дивный процесс, лучше, пожалуй, умолчать.
– Варвары мелкие! – подвывала я. – Вы хоть знаете, сколько эти волосы стоили?!
Я вот, например, знаю – смотрела выписку со своего счета. Лучше бы не смотрела! Как-то сразу стало понятно, почему не все кругом писаные красавцы и красавицы.
– Все равно они тебе не идут! – буркнул Тим. – И не кричи на детей! У них психика формируется!
– У них психика?! Это у меня психика! Подожди… что?! Что значит – не идут?!
– С кудряшками было лучше!
– Что-о-о?!
Я-то думала, он моей смены имиджа вообще не заметил! А он заметил и даже оценил – то есть, наоборот, не оценил!
Мужчины – бесчувственные животные, вот что!
Карила мне объясняла, что, как бы сильно я ни менялась, узнавать меня все равно будут все, кто меня знает – но и видеть перемены. Это часть магии преображения. Но на острове я как-то уже смирилась с тем, что окружающие мужчины вообще не замечают, что я тут из кудрявой брюнетки в длинноволосую блондинку превратилась. А они… они замечают! И не одобряют! А я только-только себя почти убедила, что мне даже нравится, хотя поутру с непривычки все равно от отражения шарахаюсь.
Тьфу на этих мужиков, в общем!
В общем, примерно все это я и попыталась высказать, для убедительности угрожающе размахивая сачком. Нервы, знаете ли!
– Должен отметить, – вмешался в мою сумбурную тираду профессор Кирреску, который за процессом ловли бабочек предпочитал наблюдать исключительно с дорожки, прижимая к себе предназначенную для бабочки банку, – что затронутая вами тема, безусловно, глубоко рефлексивна и представляет немалый интерес, однако же наш предмет, то есть, я хотел сказать, объект…
– Чего? – не очень-то вежливо получилось, но уследить за витиеватой мыслью нашего консультанта в самом деле не всегда возможно!
– В смысле, пока ты тут страдала о загубленной юности и рассуждала, что все мужики – козлы, бабочки улетели, – перевел Тим, ткнув пальцем в направлении дорожки, по которой, по-прежнему подсаживая друг друга и не забывая отстающих, организованно рысили члены нашей мелкой драконьей преступной группы. Следом за стаей бабочек!
Все дракончики, как один, кстати, оказались уже качественно усыпаны пыльцой, так что переливались теперь всеми цветами радуги, а на котенке вообще образовалась практически карта звездного неба.
– А-а, чтоб вас! – размахивая сачком, я бросилась следом.
– Погоди! – догнав меня, Тим выхватил у меня сачок, замахнулся им в длинном красивом прыжке – и рухнул на землю вместе с ним, как спортсмен, поймавший мяч на излете.
Я уже неторопливо подошла, оценивая композицию.
– Ну, кого-то ты, несомненно, поймал, – констатировала я.
– Мя-а-а-а-а!! – возмущенно взвыло из сачка.
– Могло быть хуже, – философски заметил профессор, рысью догоняя меня. – Я имею в виду, если бы это был кто-нибудь огнедышащий, мы могли бы вовсе остаться без сачка…
Как бы в ответ Бес еще раз рванулся в сачке, и что-то там угрожающе затрещало.
Дракончики тем временем осторожно крались все ближе – кажется, планируя взять нас в окружение и отбить подельника.
– Я, между прочим, ногу подвернул, – мрачно сообщил Тимофей, морщась и пытаясь подняться.
– Хорошо, что ты ветеринар! – подбодрила его я. – Других животных лечишь, наверняка и себе поможешь!
– Жестокая бесчувственная женщина! – пожаловался Тим, без посторонней помощи поднимаясь и осторожно пробуя встать на подвернутую ногу. Профессор тем временем аккуратно вытряхнул из брошенного сачка котенка.
А Тим, бросив на меня взгляд, вдруг округлил глаза.
– Замри!
– Что? – я нахмурилась, а ветеринар, приложив палец к губам, медленно-медленно сделал ко мне шаг, стараясь не опираться на больную ногу – а потом вдруг сделал молниеносный выпад и схватил меня за волосы.
– А-а-й! Совсем спятил? Если тебе не нравятся мои волосы, это еще не повод снимать с меня скальп!!
Тим, не обращая на мои вопли внимания, сделал знак профессору, и тот подскочил, протягивая банку. И парень, слегка потянув меня за волосы, опустил руку в банку, разжал кулак – и за стеклом забилась крупная бабочка с ярко-голубыми крыльями!
О своих страданиях я тут же забыла – и кинулась обнимать дорогого коллегу.
– Ты поймаааал! Мой герой!
– Да! И именно эта нога у меня была подвернута, спасибо, что напомнила!
Рухнув в траву, он принялся стаскивать с себя кроссовок.
– Что ж, – удовлетворенно отметил наш консультант, накрывая банку куском ткани, – остается только дождаться вечера…
– Почему вечера? – я растерялась. – Разве остальные не должны полететь следом за этой?
– Ну, если вы сейчас отправитесь с банкой в номер, остальные будут просто порхать вокруг гостиницы. А вот на ночь вся стая устраивается очень кучно. И если одну бабочку занести в помещение, остальные будут вынуждены слететься прямиком к ней. Важно, однако, чтобы у них была возможность ее видеть…
Я чертыхнулась. Я-то надеялась, что приключения бабочек закончатся прямо сейчас! А теперь еще надо защищать всех остальных от драконов-диверсантов, у которых все лучше получается летать. Не говоря уже о коте!
– А вы, – Тимофей обернулся к ближайшему дракону и ткнул пальцем на дорожку. – Живо в грот! Все!
Для убедительности он еще и слегка замахнулся кроссовком, который как раз держвал в руке, и шлепнул им фиолетового вредителя под попу. Тот обиженно фыркнул, пыхнув язычком пламени, а потом… потом дракончики явственно дружно вздохнули – и один за другим вереницей потянулись по дорожке.
– Как это?! – сказать, что у меня глаза полезли на лоб – ничего не сказать. – Как тебе это удалось?!
Тим, не вставая с земли, пожал плечами, явно рисуясь.
– У меня – опыт! А также харизма. И кроссовок! А кроссовок часто бывает самым убедительным из аргументов!
– Теперь понятно, как ты держишь в страхе и покорности подчиненных и пациентов, – я вздохнула. – Руку давай, болезный, помогу до клиники дохромать… эй-эй, кота-то оставьте!
*
…Вечер выдался почти безлунным, и на фоне ночного неба, усыпанного огромными звездами Наора, танцующие разноцветные бабочки светились особенно ярко, а когда с их крыльев сыпалась пыльца, казалось, что мы сидим под звездным дождем.
Профессор обещал, что после наступления темноты они заснут в течение часа – двух. Вот мы и ждали. Я сидела на пледе, прислонившись спиной к стене гостиницы, и прижимала к себе банку с пойманной голубой бабочкой, а Тим составлял мне компанию – по его словам, в клинике все равно сейчас дежурил Руп, а главврач хотел убедиться, что все бабочки после своих приключений будут целы и невредимы. Не знаю уж, чем бы он им помог, окажись с ними что-то не так – все же насекомое вряд ли удалось бы прооперировать и подлечить… но я не возражала. Сидеть вот так вдвоем оказалось на удивление уютно. А еще танец феерических бабочек в ночном небе – это настолько невероятно красиво, что эту красоту хотелось разделить с кем-нибудь.
Время от времени то одна, то другая бабочка отделялась от общей стаи – и опускалась мне на плечи, волосы, грудь… наверное, в гостиницу я пойду, вся облепленная бабочками. И переливающаяся блестками вдобавок.