Браконьер (СИ)
Всю ночь и все утро до самого полудня меня мучили кошмары: в кромешной тьме неизвестная пустота раз за разом била меня током. Я проснулся, когда солнце только-только вошло в зенит совершенно разбитым, словно спал не четырнадцать часов, а всего два. Меня ударило током, когда я коснулся кнопки включения света ванной комнаты: на минуту рука онемела, и я усиленно растер ее пальцами второй руки.
— Агата включи свет во всех комнатах! — приказал я громко, довольный, что моя квартира полностью оборудована по системе «умный дом».
Электрощетка сгорела от моего прикосновения, и мне пришлось доставать из запаса обычную средней жесткости. Электробритву трогать не стал, стоило почувствовать разряд статического электричества при попытке воспользоваться. В ход пошел одноразовый станок.
— Агата закажи бизнес-ланч! — крикнул я ИИ, логично рассудив, что трогать руками холодильник и электрическую плиту мне не стоило.
Энергия бездны пошла в разнос: чувствуя неладное, я не использовал пространственный карман, а потому остался совсем без связи. Об аномалиях бездны я был достаточно просвещен, чтобы не делать резких движений. А телефон для возможных проверок мне стоило купить второй с дублированной сим-картой и похожим дизайном корпуса.
Агата самостоятельно оплатила мой обед с привязанного банковского счета, и через час двадцать я уже сидел за столом, переливая морс в стакан. Еду я уже переложил из одноразовой посуды во вчерашний фарфор, который мне, возможно, подарили.
Все, буквально все говорило мне, что сегодня мне стоило сосредоточиться на восстановлении и отдыхе, но душа требовала действий. Все, что мне оставалось, это заняться научнои работой. В прошлой жизни у меня никогда не хватало времени на публикации и выступления, что привело к краже моих интеллектуальных трудов Вадимом.
Про Вадима Пятницкого я не забыл: он числился в профессорском составе красноярского АПИКа, и с ним я столкнусь на своей выпускающеи кафедре. Растопчу, размажу и уничтожу, вынудив публично признаться в краже чужих достижений. Чем дольше живу свою вторую жизнь, тем чаще встречаюсь со старыми знакомыми, которые после моей смерти присвоили себе мои заслуги. И никакой благодарности ко мне не испытывали, учитывая, что на моей могиле спустя много лет до сих пор стоял временный деревянный крест. Даже на малюсеньней памятник денег пожадничали.
«Теория раскола ядра Теневский В.О.» — написал я в новой записной книжке, с удобством расположившись в кабинете после сытного обеда и вручную помытой посуды. Использовать посудомойку я не решился.
Мои волосы электризовались, моя одежда электризовалась, и любая техника спешила выйти из строя, если я приближался сильнее, чем на пять сантиметров.
Способность излемовых ядер раскалываться надвое была эволюционной с точки развития изломов. В двухъядерных изломах появятся новые эти виды флоры и фауны, а также будут усилены старые. Не исключено, что после двухъядерного белого типа идут двухъядерные желтые, красные, синие, зеленые, черные... и дальше белые четырехъядерные.
В интернете не было информации, что после меня в тысяча девятьсот девяносто девятом году кто-то еще закрыл черный одноядерный излом, что навевало на нехорошие мысли. Во второй жизни меня снова могут попробовать сделать батраком и не заплатить. И в то же время я не мог бросить человечество на погибель, если моя бездна — единственное спасение от его полного истребления.
Мне предстояло о многом подумать, чтобы не остаться в дураках, как это произошло в прошлой жизни. Я был наивно доверчив, полагая, что я хотя бы уважаем, но после моей смерти «друзья» показали свои истинные лица. Я получил болезненный урок, и я целиком и полностью выучил его на высший балл.
До темноты (а в августе темнело все еще поздно) я просидел в кабинете, марая страницы. Сначала записал всю полученную в браконьерском изломе информацию. Затем — излом фальшивой луны, предположительно являющийся белым двухядерным, ведь муравьям некомфортно в белых одноядерных изломах: их энергетическая плотность слишком низкая.
Питаясь с доставки весь день, я не чувствовал большого дискомфорта, но ближе к полуночи слег, с трудом добравшись до постели. Из-за досрочного завершения вступительного испытания я был свободен еще две недели до конца летних каникул, и кровь из носу обязан поглотить серые кристаллы за этот период.
На следующий день я проснулся еще позднее — в три часа дня. Снова все взаимодействия с техникой через голосовые команды Агаты, а питание с доставки. Снова я весь день без связи, поскольку мой смартфон надежно спрятан в пространственном кармане бушующей от излишков энергии бездне. Снова в кабинете много часов просидел, уткнувшись носом в записную книжку. Нужно подготовить достойную статью для выступления на какой-нибудь конференции. Как смогу добраться до интернета, сразу же что-нибудь для себя подберу.
В таком режиме проходит день за днем: меня штормило, электрические приборы устроили мне бойком, я боялся выйти за пределы квартиры и продолжал тратить нерезиновые рубли на горячую еду из доставки. Мне полегчало только к среде, двадцать восьмого августа всего за несколько дней до начала учебного года.
Наконец я снова получил доступ к пространственному карману и соответственно к своему смартфону. Аккаунты Стаса Гумилева и Власовой Таки были ограничены, так что связаться с ними через Империал-мененджер я не мог. От Ольги Вахмутовой мне пришла только смска «Абонент снова в сети» и больше ничего.
Что касалось меня в империале меня ждало новое уведомление о перевыпуске паспорта в золотой обложке без уголков, характерных для князей императорскои крови и императорской семьи.
Также мне подлежало прибыть двадцать шестого августа в АПИК для отработки трудовой повинности абитуриентов, зачисленных на первый курс. Новость о зачислении меня порадовала, а на отработку я забил — она была позавчера.
Вареный кролик после полутора недель доставки стал божественным блаженством для моего ЖКТ. Вынужденное отлучение от современных благ цифровизации дало мне полностью готовую написанную от руки статью, с которой не стыдно выступить на международной научной ассамблеи, если перевести статью на английский язык. Осталось только набрать печатный текст и подготовить красочную презентацию с фотографиями.
«Эх, фоток из лунного излома нет!»
Бить себя электростатическим разрядом я так и не перестал, но он стал безопасным для техники. Раз за разом сверкала маленькая искорка, но никаких последствии не несла. Что вообще за проблемы у меня с электричеством? Бездна поглотила заряды электрошокеров Агафоновой и во время энергетической бури преобразовала их пока непонятным мне образом. Но это только пока.
Входящий вызов от Ольги Вахмутовой привел меня в невероятный восторг, поскольку на протяжении полутора недель я оказался в полной социальнои изоляции.
— Теневскии на связи!
— Привет. Это Оля. Вахмутова.
— Рад тебя слышать. Можешь рассказать, что произошло в тот день? Служба контроля изломов ждала подмогу, когда пленников перевели в статус заложников, а дальше-то что?
— Слияние лишило браконьеров преимущества, и спецназ быстро всех повязал. Абитуру тоже арестовали, пока всех не опознали. Знаю, что ранена только девочка одна.
— Блондинка или русая? Если первая Юля, то я не удивлен. Она связалась с браконьерами в ущерб остальным. Если русая, Таня, то плохо. Таня точно не заслужила пострадать.
— Понятия не имею. Честно. Сама только несколько дней как из больницы выписалась.
— Поздравляю. Я только сегодня очухался после знакомства с коллекцией электрошокеров Агафоновой. И то до сихпор током бьюсь. Техника в ауте.
— Агафонов? — переспросила Ольга. — Какое отношение ректор?.. Подожди. Я чего-то не знаю?
— Я зрячий первой стадии. Борис Агафонов придумал продать мои глаза на черном рынке и собирался выкупить меня у браконьеров. Я подозреваю, что Борис Агафонов также поучаствовал в похищении группы абитуриентов, состоящей только из пассивщиков и простолюдинов. Согласись, странно все, начиная с компоновки групп...