Фрэнк на вершине горы (СИ)
— С Моргавром мы потом разберемся, — заверила ее Мэлоди, выпустила Тэссу из своих цепких лапок, покопошилась в кармана и сунула ей под нос телефон с открытой статьей вроде бы на французском. — Сейчас пока нам не до этих глупостей. Ты ведь не сожгла брэгов, так?
— Так, — помедлив, кивнула Тэсса. — Зачем ты мне показываешь эту тарабарщину?
— Воспользуйся автопереводчиком, — закатила глаза Мэлоди, — или послушай меня. Там написано, что тела брэгов всенепременно надо спалить к чертовой матери.
— А то что?
— А то трындец.
— Хм.
Тэсса воспользовалась ее рекомендацией и автоперевела текст.
— Беспокойные озорники-оборотни, неправильно захороненные, не станут тихо лежать под землей. Они найдут способ выбраться и уж тогда, оскорбленные плохим обращением, перебудят все мистические силы в округе. Перебаламутят живых и мертвых, вечных и забытых, и людям останется только засыпать всю землю солью да бежать, куда глаза глядят… Вот черт.
— А я про что! — восхищенно закричала Мэлоди, счастливо сверкая яркими, как звезды глазами. — Ух, и весело нам тут скоро станет!
Глава 21
В тот вечер сразу несколько человек в разных уголках Англии почти одновременно получили довольно неожиданные послания из крохотного, затерянного среди гранитных скал Нью-Ньюлина.
В Брайтоне Мэри, секретарша великого Холли Лонгли, придирчиво разглядывала ледяной фонтан в виде амура. Предполагалось, что он будет предлагать гостям ее вечеринки шампанское в горстях, но чертовы организаторы налили туда белого вина, а это совсем не то.
Она уже собиралась устроить им порядочную взбучку, как вдруг пиликнул ее телефон. «Опять журналисты», — подумала она насмешливо, доставая аппарат из крохотной сумочки. Уж кто-то, а Мэри умело извлекала выгоду из откровений своего клиента, ловко подогревая интерес прессы к скандальным темам. Чем больше шумихи вокруг Холли — тем лучше продаются его картины. Нельзя, чтобы его отшельничество сбило интерес публики.
Сообщение было коротким.
«Привет, это Фанни. От имени Холли сообщаю вам, что вы уволены. Обнимашки».
Остолбенев, Мэри битую минуту читала и перечитывала эти слова, а потом яростно выругалась. Этот гениальный недотепа не посмеет от нее избавиться! Да он ведь понятия не имеет, сколько у него счетов и какие суммы на них лежат. Не в курсе он и про будущие выставки в Амстердаме и Риме, не говоря уж о проекте виртуальных свиданий с художником. Мэри даже не завершила отделку своего особняка в пригороде Лондона, и мрамор для сауны еще не оплачен.
Нет, если этот балбес думает, что так просто с ней распрощается, то зря. Ему придется прибыть в Лондон лично, да еще и с армией адвокатов, чтобы разорвать контракт. А на такие подвиги Холли и в лучшие времена не был способен, не то что нынче.
И Мэри отправилась встречать гостей, решив, что легко справится с этой небольшой проблемой.
***
В то же время инквизитор Эмиль Ларс открыл дверь в свою лондонскую квартиру. Дорога из графства Корнуолл изрядно утомила его, лучше бы он ехал поездом, чем так долго крутил руль.
Его встретил затхлый запах небольшого помещения, которое больше недели простояло с закрытыми окнами. Все здесь было кувырком: пускать на свою территорию уборщиц не хотелось, а самому наводить порядок было некогда, служба забирала его всего без остатка.
Сейчас Эмиль примет душ и проведет тихий вечер на диване с пивом, а наутро доложит в орден о полной непригодности Тэссы Тарлтон. На гражданке она размякла и перестала видеть в чудовищах чудовищ.
Сообщение настигло его в тот момент, когда он уже успел скинуть один ботинок.
«Немедленно возвращайтесь, вы здесь нужны», — писала Тэсса. Эмиль, нахмурившись, прошел по ссылке, которую она прикрепила, французским он владел неплохо и мигом выхватил из статьи самое основное.
Глубоко вздохнув, он снова надел ботинок и вышел из квартиры.
***
В Бристоле лил дождь, да до того паршивый, что адвокату Энди Льюису нужна была вся его сила воли, чтобы не напиться.
Вот уже третий год он состоял в обществе анонимных алкоголиков, но жизнь проще не становилась. Все было так хреново, как только могло быть. Несколько лет без адвокатской лицензии лишили его репутации, а восстановление разрешения на профессиональную деятельность избавило от остатков сбережений.
Не было денег ни на то, чтобы снять офис, ни на то, чтобы дать рекламу. Как прикажете искать клиентов, если целыми днями тебе приходится стоять за прилавком строительного магазина, лишь бы заработать на свой сэндвич с кофе?
Нет, Энди Льюис не ждал ничего хорошего от будущего, когда у него зазвонил телефон. Увидев имя абонента, он скривился — слишком хорошо он помнил этого клиента. Фрэнк Райт, боец без правил. Прокурор настаивал на пожизненном, но Энди выбил непредумышленное. О, это была славная битва в зале суда, которой он гордился до сих пор.
Да вот только сам Фрэнк обладал до того тяжелым взглядом, что встречаться с ним снова категорически не хотелось. Однако Энди был не в том положении, чтобы выбирать.
— Привет, Фрэнки, — как можно более дружелюбно сказал он в трубку. — Уже вышел?
— В прошлом году за хорошее поведение, — ответил Райт. — Послушай, Льюис, мне нужен самый ловкий пройдоха в графстве. Ты еще в деле?
Энди хохотнул. Он всегда лавировал на самой границе закона, а иногда и переступал через нее, зря только лопухнулся тогда с лицензией, иначе все еще бы был в седле.
— Во что ты опять вляпался, Райт?
— Ты нужен не мне. Ты нужен Холли Лонгли. Слышал про такого?
Вот тут Энди и вышел из своей колымаги прямо под дождь, не обращая никакого внимания на холодные капли, проникающие под воротник. Запрокинув голову к хмурому небу, он впервые в жизни вознес куда-то ввысь короткую и непотребную благодарность.
Холли Лонгли! Миллионер и знаменитость. Эй, госпожа Удача, до чего же приятно с вами познакомиться!
***
Миссис Райт ужинала в одиночестве. Дешевая лапша из китайского магазинчика на углу давно уже прочно вошла в ее рацион.
— Вот видишь, милый, — сказала она фотографии своего сына Алана, — как все получилось. Совсем не так, как мы хотели, правда?
Фотография ничего не ответила, да никто этого от нее и не ждал.
Миссис Райт открыла потрепанный ноутбук, оставшийся от Алана, чтобы проверить скидки у магазинов. Письмо выпрыгнуло на нее совершенно неожиданно, и она не сразу сообразила, что это не спам.
В графе «отправитель» значилось: друзья Фрэнка.
Помедлив, миссис Райт открыла письмо.
Какие-то подростки писали о том, как росли в приюте. Зачем?
Неужели хотели устыдить ее?
Вот глупость — Фрэнк вовсе не нуждался в ее раскаянии. Он всегда был сам по себе, этот мальчишка. Колючий, сложный, с невыносимым взглядом.
Однако некие Одри и Джеймс не спешили обвинять в чем-то миссис Райт. Они просто рассказывали о себе и только в самом конце добавили короткое предложение о ее старшем сыне — «Фрэнк всегда такой спокойный, но ведь брошенный ребенок в любом возрасте брошенный».
Закурив, миссис Райт уставилась на дождь за окном. Она и сама не понимала, как тяжело было на сердце все это время. Журналисты неплохо заплатили ей за интервью, и она смогла закрыть большую часть долгов. Не позволяя себе думать, почему выбрала именно такие жестокие слова, она тем не менее подспудно всегда знала ответ. Приписывая Фрэнку разные недостатки, миссис Райли бессознательно оправдывала себя. Ведь одно дело, когда ты отказываешься от хорошего сына, и другое, — от сына, который это заслужил.
И теперь ей стало гораздо легче — по крайней мере, у Фрэнка есть друзья, готовые за него заступиться. Возможно, они смогут залечить раны, которые она ему нанесла.
***
Холли накрыл такой роскошный ужин, что всем было понятно: он еще ерзает из-за злополучного интервью и подлизывается.