Жорж Милославский. Угнетатель (СИ)

Отвлекся я, но уж больно смешные про меня страшилки рассказывают. Далька со Снежкой мне их потом передают. Кстати, пора уже служанок на кухню отослать, или туда, куда Анна их определит. А то прилепились со времени болезни, прочухали, что тут холявная службишка и изо всех сил держатся. Причем не только руками, а и всеми прочими местами. Надо бы остепениться, но новый я пока не наигрался. А отец видать потакает моим юношеским развлечениям или смотрит, когда я за ум возьмусь самостоятельно хотя бы одной рукой. А вот прямо сейчас и возьмусь!
— Ну-ка, обе-две срамницы, хорош меня телесами голыми от дум отвлекать!
— Ась? Чего изволите, молодой хозяин? — так как бы невзначай зад над полом Снежка подняла, а грудью чуть не по доскам елозит, порядок типа наводит, подол подоткнув порадикальнее.
— Вот прямо сейчас отправляйтесь к леди Анне, доложитесь, мол виконт окончательно выздоровел, в сенных девках боле не нуждается. Она вам работу найдет.
— Хозяин, нешто мы чем не угодили!
— Всё из-за тебя, Снежка! Вишь, барская любовь ей на вкус не понравилась! Не морщилась бы, так и не погнал нас молодой хозяин.
— Прости нас, дур стоеросовых, ваша милость! Всё почнем делать как велишь!
— Вот же девки распутные, во все тяжкие готовы пуститься, лишь бы не на кухню. Я сказал своё слово, аль перечить вздумали?!
Как ветром сдуло дурёх, всё-таки репутация большое дело. А я хорош! Сказал, хватит разврата, и отослал девок из опочивальни своей, как идиот. Но может впрямь сил и времени больше будет на личностный рост, будем считать, что я вышел из зоны комфорта. Угу, в зону полового воздержания. А высвободившееся время реально посвящу обдумыванию современного подхода к магии. Только если честно — стремно мне, вдруг ничего не получится, вдруг грубое вторжение в столь деликатную сферу повредило мои магические способности. В смысле, не мои, а моего тела.
Ежели верить теоретическим выкладкам наставника по магии, то эта самая магия есть отображение нашего мысленного представления о том, что должно произойти. А говоря простым языком, маг сначала нафантазирует огненный смерч, а потом волевым посылом его воплощает в жизнь, если это маг огня. А водник может представить струю воды высокого давления, которая как копьё пробивает мишень или башку. Вроде просто, особенно мне. Я ж не дикарь местный, я очень даже представляю себе, из чего состоят материалы, про всякие решетки кристаллические знаю, мартенситы, аустениты, фосфиты, карбиды… Ага, и прямо в голове могу воссоздать картинку. Хрен там, я вспомню только схему из книжки, которая никоим образом не похожа на настоящую структуру металла. Так что зачарователь обыкновенный в этом мире просто представляет, что изделие в его руках или перед его взором получает улучшенные характеристики, то есть без нюансов и мелких деталек он это всё желает, а потом выплескивает свою волю. Типа думает: «Я так хочу!» И вуаля! Ну или не вуаля, а бздынь.
Самое смешное, что никто в этом мире никаких научных или псевдонаучных обоснований для объяснения магических фокусов не придумал. Откуда черпается энергия, как обходится закон сохранения энергии — всем по барабану. Я даже начал подозревать, что этот самый закон на тутошней планете еще не приняли во втором чтении, поэтому за его нарушения никому ничего не будет. Эдак и на закон всемирного тяготения местные маги наплюют. Абаждитя, тут же есть маги-телекинетики и левитаторы, вот они как раз плюют на тяготение, когда им удобно. Страшно жить, не к этому меня готовила родная школа, причем в два захода. Учил физику, учил, а потом нате получите и распишитесь, вашему вниманию представлен мир, где высшее сословие перестало соблюдать физические законы. Мол учебник написан исключительно для крестьянства.
Ладно, свою установку на укрепление тела выполнил, халупу… оставить халупу — мастерскую мне к кузне пристроили, надо магичить начинать. Но не сегодня же, эдакие вещи лучше с утра, то есть завтра. Или с понедельника? Вот же блин, трушу и отступаю! «Сегодня же сотвори чудо, мразь!» — кричу себе и иду в мастерскую.
 
— Здорово, Вогул! Как жизнь?
— Спасибо, ваша милость, всё хорошо было, пока вы не поинтересовались.
— Давай-как поэксперементируем.
— Поэк…-что? Я по-господски плохо понимаю — Вогул наш главный кузнец классического вида, то есть чумазый, копченый, смышленый и широкий в плечах и всех других частях тела тоже. Соображалка работает на порядок лучше, чем у деревенских, потому и главный среди кузнецов. Прочие такие же мощные телом по интеллекту выстроились от просто кузнеца до молотобойцев.
— Короче, Вогул, мне нужна заготовка незакалённая ножа, есть под рукой?
— Есть, вот как раз лежит.
— Точно без закалки?
— Точно — кузнец взял нож двумя пальцами за хвостовик и ударил лезвием по углу наковальни. По кузнице поплыл звон, а Вогул как настройщик музыкальных инструментов замер, вслушиваясь — слышали, вашество! Закаленный почище звенит. Не сомневайтесь.
— Давай еще керн и молоток. Всё, я в мастерской.
В мастерской я для начала я положил поковку ножа на верстак, приставил керн к основанию лезвия в самой его толстой части и легонько стукнул молотком. Этот след от керна будет контрольным. Теперь само зачарование. Вспоминаем, как Дорд до меня это делал, но чуть иначе представляем себе структуру металла, слоями. Верхний слой науглероженный, самый твердый, дальше будет слой упругой пружинной стали, а сердцевина вязкая. Проговариваем, примерно представляем этот слоёный ножик, решимость во взгляде, выдох и призыв к дару на исполнение! Ох, что-то жарко стало даже. Лоб покрыт липкой испариной, вытянул руку — пальцы слегка дрожат. Что с заготовкой? Чуть теплый на ощупь, двумя пальцами за черен, стукаю по молотку — звенит, а так ли, иначе ли, чем раньше? Я ж не музыкант «ля» от «соль» отличать. Пробую накернить — да вроде меньше след от удара, а вдруг слабее стукнул? Надо было молоток на шарнир вешать и отклонять для удара по транспортиру, как в советских лабораториях делали, когда твердость измеряли. Стоп, у меня же есть ходячая лаборатория, лаборантка и эксперт в одном флаконе!
— Вогул, проверяй заготовку!
— Дык зачем проверять? Ваша милость, вы мне не верите, что ли? Я ж побожиться могу — сырец это незакаленный! — и в голосе обида спеца, в чьей квалификации усомнились. — Слушайте, ваша милость!
Снова удар камертоном по наковальне, только вижу по лицу — звук изменился, иначе чего бы так сморщил нос громила наш? Ага, тест номер два — Вогул согнул клинок в руках с заметным усилием, ослабил нажим, он тут же выпрямился.
— Молодой хозяин, дак что, зачаровали вы нож? Получилось?
— Ты еще твердость проверь, и как заточку держит.
— Это знамо дело, это я мигом!
Неужели вот так просто взял и смог! Ай да я! Ай да молодец маг! Ножик закалил без печки! Впрямь магия. Вот только реально какая-то она неблагородная, непафосная и не опасная.
— Ваша милость, отлично держит, только точится тяжело!
— Это потому, что надо без закалки выводить лезвие, шлифовать, точить, а уж потом готовый клинок зачаровывать. Так труда гораздо меньше, а результат лучше.
— А как же… точно! Термообработки не будет, кромка не обгорит и покрытие не полупится чешуйками! Здорово, господин! Что ж у вас магия замечательная такая! Прямо королевская! — вот так, кузнецу такая магия кажется самой лучшей на свете. Он о таком помыслить не может. Ладушки, значит я теперь кое-что могу.
— Вогул, тебе задание!
— Слушаю — и такая щенячья радость и готовность исполнить наказ, прямо дитё, а не взрослый здоровенный дядька.
— Можешь сделать большой кинжал, что вроде еще не меч, но уже рубить может. 
— Типа воловьего языка? Широкий такой у гарды и резко сужается треугольником?
— Точно! Из сырой стали сделай, как этот нож. Скромно и без украшений, но чтоб чистые линии и шлифовка по максимуму. Сможешь?
— Конечно!
— Вот и давай! А я его потом зачарую и отцу подарю как первый свой клинок.