Человек в западне (Сборник)

Это было страшно. Он был взбешен и зло рассмеялся: «Ты тоже? Это даже забавно! Я теряю сразу и жену, и хозяйку. Ну что ж, не могу же я всю жизнь держать при себе домработницу. Итак, уже двадцать пять лет прошло, как я откупил тебя у твоего жениха. Он был в восторге от собственной смерти. Сейчас у него, должно быть, штук пятнадцать сыновей, собственная ферма. А мне невыгодно было отпускать тебя для твоего семейного счастья в Перу или Эквадор».
Подлость Ронни была безгранична. Двадцать пять лет тому назад он уничтожил счастье сестры ради своей выгоды. Я трусиха, Жак, я ничего не сделала, я разрешила ему смеяться надо мной. Я не нашла ничего лучшего, как пойти к Гвендолен и рассказать ей обо всем. Она обвинила меня в малодушии. Да, мне нисколько не помог этот разговор с Гвендолен и сознание, что с ней случилось то же самое. У Гвендолен характер сильнее, чем у меня. Она заявила, что я обязана-спасти тебя, спасти издательство, сказала, что я должна быть готова на все и должна вернуться домой сейчас же.
Теперь, когда я достиг своей цели, я должен был почувствовать радость победы, но радости не было. Вопрос ясен, как решение математической задачи. Анни побуждаемая Гвендолен, ненавидевшая брата, вернулась, чтобы выполнить свой моральный долг.
— И ты вернулась...— тихо спросил я.
— Да,— кивнула она головой,— вернулась
—-Ты открыла дверь своим ключом?
— Да.
— И Ронни был там?
Она посмотрела мне в глаза:
—- Ронни лежал на полу... мертвый, а около него револьвер.
Я был так уверен, что сейчас последует признание, что даже растерялся. Жанна ведь слышала, как убийца открывал дверь в девять часов.
— Это было около девяти часов, да?
— В девять? О, нет, значительно позже. Это было... около половины десятого. Я от Гвендолен ушла после девяти.
«Она разгадала западню»,— подумал я,:
Но Анни продолжала упавшим голосом:
— Никогда до этого я не видела трупа. Но я не была поражена или огорчена. Я просто стояла и смотрела на него. Даже чувствовала какое-то удовлетворение, будто радовалась тому, что восторжествовала справедливость,
Я -не хотел ей верить, но уже начал сомневаться.
— Почему ты не вызвала полицию?
— Я хотела позвонить, подняла трубку, но телефон был занят. Я услышала голос Жанны, потом твой. Жанна говорила, что слышала выстрелы и спрашивала, должна ли она вызвать полицию. Ты ответил: «Нет». И Жанна сказала, чтобы ты взял с собой ключ от парадного.
Верно, это были наши слова. Не было сомнений, что Анни подняла трубку. Если бы она застрелила Ронни, то ни за что не подошла бы к телефону.
— Я знала, что ты приедешь и передумала звонить в полицию. Я снова вернулась к Гвендолен и рассказала ей, что произошло с Ронни, и мы условились о моем алиби.
— Алиби! Чтобы спасти тебя от ареста...
— От ареста? Ты думаешь, я беспокоилась об этом? Для чего? Нет, Жак, моя судьба меня не волновала.
Она подошла к кровати, взяла сумку и что-то достала из нее.
— Я хотела, чтобы «полиция не знала, что я уже была в доме. Сейчас ты поймешь, почему...
Она протянула мне открытую ладонь.
— Видишь, Жак, это я нашла в руке Ронни. Он был мертв и сжимал это в руке.
Это была пуговица от костюма Билла. Я узнал ее. Снова сомнения, снова лишняя улика против Билла.
— Жак, дорогой, теперь ты понимаешь, почему я сказала, чтобы ты не очень надеялся. Если Ронни держал пуговицу в руке, то это определенно значит, что Билл вернулся. Он каким-то образом достал ключ, ворвался сюда, схватил револьвер и, когда Ронни бросился к нему, застрелил его.
Она подала мне пуговицу.
— Возьми ее, Жак, поступай, как считаешь нужным. Ты должен смотреть правде в глаза. Билл все-таки убил его.
— Нет!
Она положила мне руку на плечо:
— Жак, дорогой, послушай! Не лучше ли будет рассказать Транту правду? Если мы расскажем все, и они увидят, каким чудовищем был Ронни, суд присяжных это поймет!
Я поднялся и одеревеневшими ногами направился к дверям.
— Я должна была рассказать тебе это. Ты должен знать.
Я молча вышел из комнаты.
   
 Глава 23
 
В ушах еще звучали слова Анни: «Надо сказать все Транту». Разве что так должно было закончиться? Сдаться на милость Транта? Обнажить наши раны, показать, как Ронни нас обидел? Посмотрите, что он сделал Жаку Дулитчу, Гвендолен Снейгли, Анни Шелдон, Сильвии Ример! Это чудовище, приветствуйте же его убийцу!
Я вышел на улицу. Кто-то схватил меня за плечо.
— Наконец-то! А мы ищем тебя.
Это были Питер и Ирис. Неподалеку стояла полицейская машина, из которой вышел Трант. Он подошел к нам.
— Вы говорили с мистером Меквиром? — спросил он.
Он хотел знать, согласились ли мы объявить Билла ненормальным.
— Нет, я не говорил с ним,— твердо ответил я.
— Мисс Шелдон сказала мне о ключе.
— О ключе?
— Да, она слышала, как убийца открывал дверь своим ключом в девять часов.
«Что это? —думал я.— Новая западня?»
— Вы об этом знаете? Миссис Шелдон говорила мне, что она вам об этом тоже сказала,— продолжал Трант.
— Да, сказала.
— У вас есть ключ от этого дома?
— Да, есть.
— Вы не давали его сыну?
— Конечно, нет,— вмешалась Ирис.— Ключ был у Жака, он открывал нам дверь.
— Я так и думал,— сказал Трант.— Вы отдаете себе отчет, что это первый факт, в пользу вашего сына? По показаниям миссис Шелдон Билл ушел после эпизода с револьвером. Если бы он убил, то должен был вернуться и сам открыть себе дверь. Джонсон говорит, что у Билла никогда не было ключа. Это очень важная подробность.
Я подумал, что пока он не знает о ключе Жанны, есть надежда.
— Теперь я иду к Лейгтонам. Я искал вас дома, там и встретил вашего брата с женой.
— Пойдем вместе,— сказал Питер.
Я понимал, что пребывание с Трантом таит в себе угрозу. Какая-то скрытая цель у него была.
— Хорошо, идем,— решился я.
Дверь открыла Филлис и подозрительно посмотрела на нас.
— В чем дело?
— Надо задать вам пару вопросов,— ответил Трант.
Но леди Брент упорно стояла на пороге, загораживая своей фигурой дверь.
— Базиль работает,— твердо сказала она.
— Может быть, он согласится прервать свою работу на пару мйнут?
— Что случилось, Филлис? — В коридоре появилась Нора — Добрый вечер,— сказала она, увидя нас.— Базиль работает, но...
Не обращая внимания на Филлис мы прошли мимо нее в гостиную. Жанна сидела в кресле. Трант остановился у дверей.
— Пригласить Базиля? — спросила Нора.
— Пожалуйста,— ответил Грант.
Нора робко постучала в дверь библиотеки, вошла туда и через минуту вернулась с мужем.
Я подумал о Базиле, что он — своего рода Ронни, а Нора — Анни, рабыня гения.
— Добрый вечер, лейтенант, добрый вечер, господа.— Базиль был очаровательно любезен.— Чем  могу служить?
— Прежде всего вам хочет задать несколько вопросов мистер Дулитч,— сказал Трант.
Я думал, что речь идет обо мне, и растерялся. Но вперед выступил Питер. Я только сейчас заметил еле заметную улыбку на лице брата.
— Ерли вы не возражаете, я хочу еще раз проанализировать ваше алиби.
— Я готов сделать все, чтобы облегчить вам расследование, господин лейтенант. Но разве мистер Дулитч уполномочен? — спросил Базиль.
— Мистер Дулитч не сказал, что именно его интересует, но я не вижу причин запрещать ему задавать вам вопросы.
— Что ж, хорошо. Если вы это санкционируете! — величественно произнес Базиль.
И снова заговорил Питер.
— Леди Брент достала вам билеты на «Встречу в городе» у миссис Магги Стейн. Вы, господа, пришли в театр в восемь часов тридцать минут. Вы разговаривали с миссис Стейн и ее мужем возле входа, а после в антракте, да?
— Эти факты настолько достоверны, что не подлежат дискуссии,— уже с раздражением сказал Базиль.
— Конечно. Как вам известно, этот спектакль поставлен мною. Сегодня утром я позвонил в кассу и узнал, что у них были заказаны и отмечены три места по записке Магги Стейн. Но места для брони мы всегда оставляем по четыре. Таким образом, оставалось еще одно место. Поскольку это было только вчера, то администратор все очень хорошо помнит. Четвертое место занял режиссер из Голливуда, мой знакомый. Его зовут Роберт Альден. Я позвонил ему. Это человек, которому можно полностью доверять. За это я ручаюсь. Роберт Альден сказал мне, что в прошлый вечер во время первого акта место по левой стороне от него было пустым. А во втором акте кресло занял худой высокий человек с испанской бородкой. Так это было?