Принц и чудовище (СИ)

       — Ром?
       — Ммм? — как можно невинней произнес я.
       — Ничего, я в душ, я быстро, покушай пока, — доставая полотенце из шкафа, отчитывается Глеб и смывается из комнаты.
       И ведь реально быстро, не успел я продумать еще и пяти эротических поз, как он зашел, когда я репетировал четвертую. Типо я уронил сотовый и полез под кровать, нижнего белья на мне нет, должно смотреться привлекательно.
  
       — Ром, чего ты добиваешься? — вопрос был неожиданным, неудивительно, что я свалился под кровать и, только выбравшись из под нее, увидел то, от чего челюсть решила обратно укатится под кровать.
       Идеальное, без преувеличения, тело. На накачанных ногах свободно сидели спортивные штаны, что завязывались на бедрах. Майку он кажется надел на чуть мокрое тело, потому что она была в облипочку и в некоторых местах мокрая. А коротко стриженые волосы стояли ежиком.
       — Блин, Глеб, надеюсь ты делаешь это специально, — фактически проныл я, когда он подошел и поднял меня с пола.
       — Ну да, я специально задаю вопрос, чего ты добиваешься вот этими своими позами.
       — Того же, чего и ты, так одевшись, — не менее серьезно отвечаю я.
       — Я оделся, чтобы не смущать тебя, а ты, кажется, разделся, чтобы специально это делать, — будто упрекая проговорил он, поднимая меня и ставя на кровать, чтобы мы были с ним одного роста.
       — Конечно специально, а ты разве не понимаешь зачем?
       Мысленная работа заняла добрых двадцать секунд, потом, видимо, пришло озарение, и на моих бедрах сильнее сжались его пальцы. А в единственном глазе моего альфы мелькнуло сомнение.
       — Ты не можешь этого хотеть! — будто уговаривая меня, проговорил Глеб.
       — Почему? — теперь я немного в шоке и недопонимании.
       — Потому что я такой, — показывая на всего себя руками и, в конечном счете, прикасаясь к своему лицу, отвечает он.
       — Какой "такой", ты про шрам и глаз, что ли? Так я тебе секрет открою, мне на него вообще как-то пофигу, я за три года так привык к твоему виду, что, наоборот, мне будет не по себе, если их не будет. А еще ты вот в таком виде на пирата похож, только волосы отрастить, и чистый пират. И вообще, ты как предполагал, что мы соединимся узами брака и сексом заниматься не будем?
       — Ну, в течку бы занимались...
       — Я тебя сейчас укушу, — честно признался я, сжимая кулаки. — В течку, да? В ТЕЧКУ, ДА? Окей, а если вот так?
       На последних словах я, отступив на шаг, стянул с себя единственную часть одежды и предстал перед своим альфой совершено голым. Руки опущены по бокам, взгляд на его лицо, и член, что стоит с того самого момента, как он зашел в комнату?
       — Ну и что ты будешь делать?
       Постояв с пять секунд и не добившись вразумительного ответа, я сделал шаг вперед и положил свои руки на его бедра, залез пальцами под майку и начал приподнимать её.
       — Руки подними, — шепотом попросил я, поглаживая его по бокам.
       — Ром, может...
       — Руки подними, — более требовательно приказал я, дергая майку и, наконец-то, снимая с него эту ненужную часть одежды. — Или ты меня не хочешь?
       И опять же на последних словах я провел рукой по ткани, которая прикрывала его достоинство.
       — Хочешь и даже очень, ну и что же тебя смущает? Твое лицо? Оно красиво своей красотой, — я прикоснулся к его виску, обвел пальцами повязку и скользнул по шраму, останавливая пальцы на его губах.
       — Твое тело? — я провел рукой по его голому торсу и чуть склонился. — Оно великолепно, во всех смыслах, ты же знал, что омеги всегда падки на крупных, потому что это инстинкты в крови: большой — значит сможет защитить.
       Присаживаясь на попу на кровати, я зацепил пальцами его спортивные штаны и потянул вниз, открывая просто завораживающий вид, который заставлял дышать чаще и невольно закусывать губы. Я не ошибся, хорошо очерченные мышцами ноги, лобок чуть заросший волосами и член, с головки которого сочилась смазка. Блин, нет, я такого даже не представлял, я успел поблагодарить судьбу десяток раз, поняв, что у него не громадный, а вполне приемлемых размеров для моего тела.
       А вот проведя пальцем по головке и растирая по ней смазку, я, наконец-то, добился нужного результата. Меня взяли за затылок и заставили посмотреть на его лицо, и все, дыхание перехватило.
       Сколько желания может передавать лишь взгляд, имея всего один глаз. На его лице читалось столько эмоций, что я просто задыхался, сначала от них, а потом от поцелуя, что накрыл мои губы.
       Страстный и в тот же момент чувственный поцелуй, его язык уже уверено скользит в мой чуть приоткрытый рот, а пальцы мягко массируют затылок. Поцелуй глубже, он касается моего языка своим, тут же отступает и мягко кусает губу, возбуждая тем самым до звездочек перед глазами.
       "Ты уверен, Ром, я знаю только теорию", — слова на грани слышимости, а из моего горла вырывается хрип.
       — Я тоже практикой не увлекался, научимся, — обнимая и утягивая его на кровать, на вдохе прошептал я.
       Казалось, что сейчас нельзя разговаривать громче, только шепот и аккуратные первые неловкие прикосновения. Руки, его руки везде, пальцы мягко оглаживают бедра и торс, губы, что оторвались от моих, покрывают мини поцелуями шею, вновь поднимаются выше, прикусывают мочку уха и вновь спускаются вниз. Ощущение его большого тела надо мной возбуждает даже сильнее, чем все остальное. Только представить, как он будет входить, нависая надо мной, нет, это не реально.
       — Какой же ты маленький, и какой же ты красивый и хрупкий, и ведь действительно принц и чудовище, — садясь между моих разведенных ног, произносит он, пальцами поглаживая мой живот, и останавливаясь руками на бедрах.
  
       Осознание, что не один секс и даже, возможно, не один год мне придется доказывать, что он не хуже меня, заставляет улыбнутся. Я не из пугливых, и я настойчивый: доказывать буду долго, с толком и с доказательствами.