Крестовый поход (СИ)

— Да, это я не учла, — озабоченно пробормотала я. — Ладно, давайте так. Мы выйдем из режима и отправим ваше сообщение. Вы уточните время следующего сеанса, и мы рассчитаем следующий скачок.
— Хорошо, — согласился он. — Но по мере получения новой информации, возможно, возникнет необходимость экстренного сеанса связи.
— Новой информации? Здесь? Мы передали всё, что у нас есть.
— Вы ещё сами не знаете, что у вас есть. Но я найду, — он улыбнулся. — Теперь другой аспект. У вас есть подходящая полусферическая абордажная капсула. Я посмотрел её технические данные и полагаю, что она подходит для проведения операции, поскольку обеспечит очень мягкий контакт с обшивкой чужого звездолёта, а её оборудование позволит просканировать проходящие в прилегающем участке коммуникации, а также сразу же получить сведения о планировке прилегающих помещений. Но её экран-поле меня несколько смущает. Оно даст группе определённую защиту от поисковых систем противника, но мы не знаем, насколько они мощные. Если исходить из среднего уровня оснащённости пиратских звездолётов такого класса, шансы группы не так уж велики. При этом на борту баркентины имеются Грумы. Если б ваши механики взялись переставить систему экран-поля с Грума на капсулу, это повысило бы наши возможности.
— С Грума на капсулу? — переспросил Хок. — Там совершенно разные системы энергопитания и киберпилоты. Это авантюра.
— Я только предлагаю, — пожал плечами Куренной.
— Разумно, — кивнула я и обернулась, чтоб посмотреть на стол, за которым устроились братья Норги. — У нас пять дней. Пусть ребята поломают головы. Может, и получится. В любом случае мы должны не только выполнить задание, но и уберечь своих людей от излишних опасностей. Тем более что на этот раз обе задачи слишком сильно взаимосвязаны. Что ещё, инспектор?
— Кто пойдёт?
Я посмотрела туда, где сидели стрелки, и остро ощутила две незаполненные вакансии.
— Белый Волк будет нужен на баркентине на случай, если придётся стрелять, — нехотя признала я. — Стаховски займёт место за пультом защитных систем. Остаются Мангуст, Донцов, Хэйфэн. Мангуст пойдёт старшим.
— Капитан-лейтенант Бахар, — пояснил Хок. — Он очень опытный стрелок и десантник.
— Я в курсе, — кивнул инспектор, задумчиво глядя на Мангуста. — Кажется, он дослужился до командора третьего класса и был разжалован за чрезмерную инициативность.
— Я не знаю деталей, — заметила я.
— Я знаю, — не отводя взгляда от Мангуста, сообщил Куренной. — Впрочем, поскольку нам неизвестна полная информация о противнике, его инициативность будет в данном случае вполне уместна. Как насчёт участия в операции Оршанина? Он отлично подготовлен, быстро соображает и лучше других знает обстановку на «Сангриле». Кроме того, в такой операции четвёртый боец не помешает.
— Я не против, — кивнула я и поинтересовалась: — А вы не хотите поучаствовать?
Он взглянул на меня и улыбнулся.
— Я б не против, но капсула рассчитана на четверых. К тому же я не обладаю такими полномочиями. Каждый должен заниматься своим делом. Вы ж не идёте?
— Я получу от экипажа чёрную метку, если ещё раз сунусь поперек стрелков в пекло? — рассмеялась я. — Значит, вы считаете, что может получиться?
Он взглянул мне в глаза и твёрдо произнёс:
— Должно получиться.
— Вы меня успокоили, — заметила я. — Детали обсудим позже со стрелками и механиками. В четыре часа по времени звездолёта вас устроит?
— Вполне… А к шести желательно выйти из режима скачка, чтоб я связался с нашей конторой.
— Выйдем, — вздохнула я, понимая, что экстренный выход потребует авральной работы половины экипажа.
— Мне жаль, что я создаю для вас проблемы, вместо того, что помогать решать их, — его улыбка была полна сожаления и сочувствия. — Готов загладить свою вину любым избранным вами способом.
Я удивленно взглянула на него, а потом на Джулиана. Тот неожиданно рассмеялся.
— Он проболтался, что любит стихи. Заставь его почитать что-нибудь из Лермонтова.
— Например, «Демона», — с готовностью кивнул инспектор.
 
— Только влюбленного демона мне и не хватало, — усмехнулась я, припомнив обстоятельства знакомства со своим супругом.
Разговор снова вернулся в русло светской беседы, и я не могла не отметить убойную мощь обаяния нашего гостя. Всё это время Хок хранил молчание, прислушиваясь к нам и поглядывая то на Джулиана, то на Куренного.
По окончании обеда инспектор подошёл к столику, за которым в компании Булатова и Вербицкого сидел Оршанин и, положив руку ему на плечо, проговорил:
— Зайди ко мне.
— Обязательно, — кивнул тот, не обернувшись.
— Это приказ, — не громко, но очень чётко произнёс Куренной, — старшего по званию.
Оршанин замер и, медленно обернувшись, взглянул на него. В ресторане почему-то стало тихо. Все с интересом наблюдали за этой сценой.
— Я ведь не служу в Звёздной инспекции, — проговорил Оршанин, улыбнувшись.
— А ты что здесь, как частное лицо? — уточнил Куренной. — Тогда забудь об участии в операции. Будешь смотреть со стороны. Можешь давать советы.
Оршанин медленно поднялся.
— Я приду, Акела, — вздохнул он.
— Сейчас, Черкес, — совсем тихо произнёс Куренной, глядя ему в глаза. Как ни странно, в этом полушепоте лязгнул металл. — Без вариантов.
И развернувшись, вышел из ресторана.
— Вот я и дома, — проворчал Оршанин и, одёрнув куртку, направился следом.
— Что-то не нравится мне этот инспектор, — в полной тишине заметил Мангуст.
— Лишь бы он жене своей нравился, — усмехнулся Донцов.
Я повернулась к Джулиану и увидела, как мрачно он смотрит на закрывшуюся за инспекторами дверь.
— У тебя была какая-то просьба, — припомнила я.
Он посмотрел на меня и виновато улыбнулся.
— Ты не могла бы некоторое время ночевать в своей каюте и не приходить ко мне без предупреждения?
Я на какой-то момент лишилась дара речи. Джулиан смотрел на меня умоляюще, причём я поняла, что он просит не только исполнить его просьбу, но и не требовать по этому поводу объяснений.
— Хорошо, — пожала плечами я и бросила смущённый взгляд на Хока. Тот задумчиво и очень спокойно посмотрел на своего друга, а потом поднялся.
— Спасибо за компанию. Пойду готовиться к экстренному выходу.
Куренной и Оршанин спустились на второй уровень, где инспектору был предоставлен оборудованный необходимой аппаратурой отсек.
— Садись, — инспектор указал Оршанину на стоящее посреди помещения кресло, а сам присел за стол, подключая терминал. Кирилл какое-то время внимательно наблюдал за ним. Закончив настройку аппаратуры, Куренной снова взглянул на него.
— А ты времени даром не терял, — заметил Оршанин, указав взглядом на наградные планки на груди инспектора. Тот небрежно усмехнулся:
— Не удалось откосить. Просто попал туда, где есть чем заняться. Кинули в бой, пара кавалерийских атак и — орден на грудь! Сам знаешь, на нашей планете любят героев. И выпускают их массовым тиражом, раздавая награды налево и направо.
— Ну, конечно, — проговорил Оршанин. — С таким иконостасом можно иронизировать по этому поводу.
— Надевай, — Куренной кинул ему эластичный обруч с радужными заклёпками контактных клемм.
— Зачем это, Акела? — нахмурился Кирилл. — Я ж всё сказал.
— Давай, давай, — поторопил его инспектор. — Мне недостаточно той информации, которую ты дал. Для подготовки операции я должен ориентироваться на звездолёте не хуже тебя. А, может, даже лучше. Не спорь, Черкес. Ты ж понимаешь, что это работа.
— Понимаю, — вздохнул тот, надевая обруч на голову.
Полёт звездолёта в режиме суперпространственного скачка проходит в автоматическом режиме. Поэтому выход из него возможен только путём вмешательства в запрограммированную работу систем корабля. Такое вторжение всегда влечёт опасность сбоев и требует полного контроля над ситуацией. Кроме того, вывод звездолёта из программы должен производиться вручную, при этом точка выхода неизвестна, а значит, он может въехать в корону звезды, чёрную дыру или рой метеоритов. Конечно, вероятность этого невелика и стремится к нулю, но предусмотреть необходимо всё, в том числе и то, что после выхода может возникнуть необходимость экстренного манёвра.