Последний хранитель (СИ)
-Потерпи, сейчас найдем какую нибудь щель, и остановимся передохнуть,- шептал я ей а сам обшаривал глазами окружающие нас каменные стены.
-Хорошо я потерплю, просто что-то ноги плохо слушаются, и голова кружится,- отвечала она мне, жалобно и беспомощно улыбаясь.
-Хоть бы не заболела,- думал я, при этом понимая, что надо пару дней передохнуть и набраться сил впереди еще один пост, который придется проходить с боем. Потому что обойти его нет ни какой возможности, там всего лишь одна тропа на которой он и расположился.
Наконец я заметил расщелину и направился к ней, последние метров сто я просто поднял и нес жрицу, хотя у самого уже предательски подрагивали ноги. К счастью это оказалась довольно просторная пещера с небольшим входом, в которую пришлось забираться на коленях, такой низкий был вход. Внутри пещеры было даже кострище, выложенное из камня, а в углу приличная куча сена, пещера было обжита, скорей всего тут останавливались охотники на горных львов и козлов.
Затащив Альва-Мари в пещеру, я достал из своего рюкзака теплый свитер и теплые носки, достал из кожаных мешочков и бросил на пол пещеры войлочные коврики, потом положил сверху свой кожаный плащ с подстежкой из лисьего меха.
- Ты пока переоденься в сухое, а я опущусь за дровами, нам придется тут на денек задержатся. Переоденешься, завернись в мой плащ и полежи, отдохни, не бойся, я скоро вернусь. Дождь прекратился, по этому оставшись в одном камзоле, начал спускаться вниз, там я видел упавшее дерево, с которого можно было набрать дров на костер. Нам надо было согреться и обсушится, иначе заболеем.
До дерева было метров пятьсот, к нему я добрался довольно быстро. По всей вероятности, лежало оно тут довольно давно так как было почти сухим, ну как может быть сухим дерево, при льющимся на него ледяном дожде. Оно оказалось не очень то и тяжелым, по этому подхватив его у комеля, я потащил его наверх к пещере. Метров через сто пятьдесят, понял что я переоценил свои силы, и с каждым метром тащить его становилось все тяжелее и тяжелей, но бросать тоже было жалко. Вот же что жадность с человеком делает, немного передохнув, снова потащил свою ношу, в конце уже шел на одной силе воли.
У входа в пещеру долго пытался отдышаться, и тихо матерился, на русском. Потом стал ломать ветки и забрасывать в пещеру, наломав, залез и разжег костер. Альва -Мари лежала укрывшись с головой я приподнял полу плаща и увидел что она лежит с закрытыми глазами и ее бьет крупная дрожь. На ней все так же были мокрые штаны, колет , дублет. Попробовал ее лоб, он был горячим, плохо дело подумал я и принялся снимать с нею, мокрую и вогкую одежду. Она слабо сопротивлялась.
-Барон не надо, оставьте что вы делаете,- потом она заплакала. Я же, не слушая просьбы, раздел ее полностью, оставив только нижнюю рубашку. Но немного подумав, снял и ее, из под рубашки выглянула великолепная грудь с розовыми сосками. А чуть ниже на кожаном шнурке висел артефакт, эта самая ” Утренея звезда”, я стараясь не смотреть на грудь, одел на жрицу свою чистую и сухую рубашку, потом натянул свитер и принялся снимать сапоги и штаны. Девушка, мне показалось, была в обмороке, по этому я воспользовался моментом и снял нее все, оставив только панталоны. Затем развязал мешок сержанта, который он собирал нам в дорогу, и найдя там нижние белье, те же кальсоны только из плотного материала, одел на девушку. Они конечно были на нее большие, ну да ничего высохнет ее одежда, переоденет, в самом конце одел на нее сухие носки.
После чего принялся рыться в рюкзаке, аптечка было практически пуста, несколько таблеток аспирина, пару парацетамола, три шприц-тюбика с амоксицилином, вот и все.
Подкинул в костер дров , вылез из пещеры и принялся набивать котелок льдом и снегом, который пошел к этому времени. Пристроив котелок на костер, и когда вода в нем закипела, осторожно перелил воду в другой котелок. Проделав все манипуляции с переливом воды, открыл предпоследнюю банку тушенки еще с прошлой жизни, а так же последнюю пачку “мивины” заварил суп. Подождав пока он немного остынет, достал последнюю черствую лепешку и принялся кормить Альва -Мари.
-Маша надо кушать даже через силу,- говорил я ей - когда она принялась отнекиваться. Температура у нее спала, и я все таки настоял, она взяла ложку и принялась есть. Ела без аппетита, но ела, я же достав бутылку со своим самогоном, налил в кружку грамм сто пятьдесят и выпил все одним махом. Спиртное обожгло пищевод и даже выжало у меня слезы, не зря я его два раза перегонял, берег раны промывать, но и для профилактики простуды тоже пригодилось.
-Спасибо я наелась,- отрываясь от котелка, и передавая мне ложку ,сказала девушка. Почему ты меня назвал другим именем,- вдруг поинтересовалась она. Я от неожиданности поперхнулся супом и прокашлявшись сказал не то что хотел.
-Там где я раньше жил, у женщин есть такое имя, Мария, а ласково их называют Машей или Машенькой.
-Хорошо ты поешь, и все мне расскажешь,- улыбнулась она. Поев, я накрыл остаток варева вторым котелком, снова подкинул костер и принялся затаскивать дерево , при этом оставив его частично на входе в пещеру. Рассудив что ветви, торчащие в разные стороны, не дадут проникнуть в пещеру хищникам.
Развесил мокрые одежды вблизи костра, на воткнутые в расщелины и трещины в стенах пещеры ветки, и тоже стал укладываться спать.
- Барон, ложитесь рядом, так будет теплей под одним плащом,- проговорила Альва-Мари, и даже в сумраке пещеры было видно, как она покраснела. Я пододвинул свой войлочный коврик и прилег, накинув на себя край своего же плаща. На степах пещеры плясали причудливые тени создаваемые всполохами костра. Я лежал думая о том что еще предстоит впереди, а предстояло совсем не много, только и того что прорубиться обманув смерть, через последний пост и бросить “Утренею звезду” в жерло старого вулкана, в котором и был пробой между мирами, закрыв его.
Не заметно уснул, правда пару раз просыпался, подкидывал костер и снова ложился. Среди ночи Альва-Мари вдруг всхлипнула, я осторожно прижал ее к себе.
-Спи,спи солнышко, все будет хорошо,- прошептал я, и она затихла, а потом обхватила меня рукой и прижалась всем телом.
Утром, пробудившись, тихонько выбрался из объятий девушки, набрал в котелок снега и растопив его умылся сам, затем опять набрав снега нагрел воды и когда проснулась Альва -Мари полил ей, помогая умыться. Одежда высохла, но я не стал предлагать ей переодеться, пусть уже побудет в этой, а сухую оденет, когда пойдем.
С горем пополам заставил ее съесть несколько ложек похлебки, остаток доел сам.
Девушка была бледная, и лишь на щеках светился нездоровый румянец. Я заставил выпить ее таблетку парацетамола, и сделал ей уколол антибиотика. Но перед этим долго спорили, но я все таки настоял, и сделал ей укол в попу, как и положено. На некоторое время она наверное забыла даже что болеет, с нее прям искры летели, от негодования. Даже уже после укола еще “шипела” на меня, но через некоторое время успокоилась и заснула.
Я принялся чистить свой пистолет, скрывать уже было нечего, и придется использовать его на все сто. После пистолета, протер и осмотрел все патроны, затем точил оселком мечи и кинжал с ножом. Вроде бы все, я еще раз осмотрел оружие, после чего долго сидел и смотрел на спящую девушку. Вот было что то такое в ее лице, что очень привлекало, и я постоянно ловил себя на том, что опять смотрю на нее. Во сне она расслабилась, лицо приобрело какое то детское выражение, и стало еще миловидней. Последние несколько дней, мы с ней стали нормально общаться, она уже не отворачивалась от меня, и не делала вид что меня как бы не существует. Я сидел и просто любовался ею, при этом обдумывая как добраться до жерла вулкана. Я хорошо расспросил проводника , и он сказал что тропа одна и других нет, на этой тропе находится и последний пост и идти до него еще день.
****
Альва -Мари спала и ей снились что она играла с детьми, мальчиком и девочкой, было тепло, светило солнце , она делала вид что хочет догнать ребят, а те смеялись и убегали от нее. На ней было какое то необычно короткое и красивое платье, а дети тоже были в интересных и необычных одеждах. Вдруг они, закричали.