Уходи! И точка... (СИ)
Антон
Хорошее утреннее настроение быстро таяло, превращаясь в злость. После пробежки с пацанами, оставив их на Свята, решил позвонить Лиане. Откладывать не было смысла. Размышлял так — взять у нее в долг денег, потом, как только получится, продать квартиру и отдать. Но… я с трудом терпел разговоры с нею, я выходил из себя от одного упоминания ее имени! А идти на поклон, просить, унижаться перед женщиной, которую я презирал, было просто невыносимо. Только другого выхода не видел. Улучшить настроение не помогала даже мысль о том, что после звонка я смогу пойти к моей девочке и разбудить ее!
— Да, Радулов! Слушаю тебя, — деловым, притворно благожелательным тоном проговорил в трубку ее ненавистный голос.
Странным образом из памяти стерлось все хорошее, что когда-то сделало нас одной семьей. Ведь это хорошее должно было быть! Остались только воспоминания о наших скандалах, обоюдных изменах, грязи, выливаемой на меня ею в соцсетях и интервью. Но даже не это раздражало меня в наших отношениях с бывшей больше всего. Я ненавидел ее за полное безразличие к сыну. Заботу о мальчике она полностью переложила на плечи сначала няни и меня, а потом, когда её мать переехала на постоянное жительство в Москву, место первой заняла теща. Я же забирал сына к себе переодически, и, кажется, с появлением Агнии мог больше просто не отдавать его им!
— И тебе здравствуй, Лиана! — вытолкнул ее имя из себя, словно кусок грязи выплюнул.
— Ой, ты вспомнил, как меня зовут? То-то у нас с утра ливень льет, не переставая — даже погода в шоке от тебя…
С нею можно было пререкаться до бесконечности, и я уже придумал множество "ласковых" вариантов ответа, но это не входило в мои планы. Поэтому, пропустив мимо ушей ее насмешку, я прямо заявил:
— Лиана, мне срочно нужны деньги. Много денег. Я прошу их у тебя в долг до момента продажи квартиры. Продаю квартиру — возвращаю долг тебе. Дашь?
Мне казалось, там, в Мозамбике каком-нибудь или где там моя жена находится, ее сейчас хватил сердечный приступ. Вон какая потрясающая возможность представилось, чтобы поиздеваться надо мной! И я уже приготовился сцепить зубы и выслушивать их. Но на том конце трубки послышались какие-то звуки, словно кто-то звал Лиану, она приглушенно отвечала, смутно раздавался стук каблуков, грохот, гул, голоса…
— Ты меня удивил, Радулов! Не ожидала, что придешь ко мне с подобной просьбой. Придавило тебя, видно, конкретно! Я подумаю. Можешь не перезванивать, чтобы узнать ответ — сама скажу, лично. Я вылетаю в Москву. Мать сказала, что Алик сейчас у тебя. Заеду повидаться.
Она отключилась, а я, чувствуя неоправданное (ничего же не решилось!) облегчение, пошел в ванную, чтобы под холодным душем остудить разгоряченное после тренировки тело и смыть бурю, творящийся в душе.
Только под горячими струями воды один беспредел в моей голове сменил другой — картинки прошедшей ночи, как кадры умеренно развратного порнофильма, сменяли друг друга. И этот целомудренно-невинный ролик с моим участием в главной роли заводил намного круче самой безумной эротической сцены!
Потому что Агния была чистым огнём в моих руках! Она была чувственна, искрення и прекрасна! В остальное время безумная скромница, в постели она даже не пыталась скрыть свою страсть — я видел, как покрывается испариной её кожа, когда ласкал её! Видел, как приоткрытый ротик ее выталкивает стоны! Она выгибалась и извивалась подо мной… И, что удивительно, видя её оргазм, я почти взрывался сам!
Меня магнитом тянуло в её комнату! Я с трудом заставлял себя думать о чем-то другом, только не о ней! И теперь, наскоро вымывшись, обмотал бедра полотенцем и в предвкушении буквально побежал по лестнице наверх!
И надо же было практически на самом верху лестницы столкнуться буквально нос к носу с сыном!
— Папа, ты приехал! — радостно закричал Алик, будя, наверное, не только Агнию, но и половину посёлка. И я, конечно, был рад его видеть. И только противная мыслишка о том, что через пол часика я был бы рад его видеть ещё больше, не давала покоя…
22 глава.
Агния
Впервые за последние месяцы я проснулась счастливой! Несколько секунд улыбалась, глядя в потолок. Конечно, Антон уже ушел — солнышко заглядывало в окно спальни… Стоп! Алик! Ночь, проведенная вместе с его отцом… даже такая ночь! Не дает мне права забыть о своих обязанностях!
Я подхватилась с кровати… и села обратно. Мышцы внизу живота и между ног натружено ныли при каждом движении. Прислушалась к своему телу — боль была не сильной, ее вполне можно было терпеть, и она с лихвой компенсировалась воспоминаниями! От этих воспоминаний замирало сердце, а потом неслось вскачь, бешено стучась в грудную клетку! Неужели это все было на самом деле? Боже мой! Так! Нельзя сейчас думать об Антоне! Нужно очень срочно в душ, одеваться и мчаться к Алику!
Не понимая, что делаю, я доставала из шкафа то платье, то джинсы и все не могла решить, в чем будет удобнее сегодня. Настойчивое желание одеться комфортно боролось во мне с потребностью быть красивой для Антона! Но здравый смысл победил — я выбрала джинсы и футболку, сложила на кровати вместе с простым удобным, но достаточно аккуратным комплектом белья и отправилась в ванную.
Торопилась, знала, что уже почти девять, а Алик встает около восьми. Но при этом, раздевшись, не смогла удержаться — остановилась возле зеркала, рассматривая себя. На первый взгляд я была такая же, как всегда, как раньше, но в то же время в моем теле что-то неуловимо изменилось. И дело было вовсе не в припухших от его поцелуев губах, и даже не в небольшом синячке над левой грудью (непонятно откуда он взялся вообще — Антон был нежен и очень ласков со мною!). Мне казалось, глаза выдают меня с головой — в них было столько непонятного, незнакомого блеска, что казалось, стоит только посмотреть на другого человека, как он тут же догадается, о чем я думаю!
А думать я могла только о мужчине, с которым мне было хорошо сегодня. Стоя под теплыми струями в душе я вспоминала, как он ласкал, как шептал мне непристойности, как потом крепко прижимал к своему телу, когда, утомленная, расслабленная, я засыпала, впервые за долгое время ничего и никого не боясь, зная, что он меня защитит, не даст в обиду…
Вытеревшись насухо, расчесала перед зеркалом волосы, которые мыла вчера вечером, а потому оставила сухими, и, замотавшись во второе полотенце, вышла из ванны. И столкнулась буквально лицом к лицу с отцом и сыном Радуловыми, которые входили в мою спальню!
— Я же тебе говорил, что Агния никуда не уехала! — спокойно сказал Антон мальчику, радостно запищавшему и бросившемуся ко мне с объятьями.
— Агния, ты почему ушла от меня? Я проснулся, а тебя нет…
Я слышала их слова, понимала, о чем идет речь, но горло перехватило спазмом, и я боялась что-то сказать — откуда-то знала, что голос прозвучит хрипло и выдаст меня с головой! Потому что встретившись взглядом с Антоном, засмущалась до такой степени, что даже голова закружилась — не иначе как от прилива крови к щекам! Лицо загорелось и даже шея, казалось, покрылась пунцовой краской! Я же та-акое говорила ему! Бесстыжая! А он… Он со мною… Захотелось провалиться сквозь пол, сквозь землю или, на худой конец, хотя бы развернуться и убежать в ванную обратно! И только руки Алика, вцепившиеся в талию, удерживали от такого поступка.
— Алик, отпусти Агнию! Ей одеться нужно, — тихо с каким-то придыханием, словно ему тоже воздуха не хватает, произнес Антон. — Сынок, ты же, вроде бы, в моей комнате игрушку забыл? Сходи, возьми и пойдем завтракать, а Агния спустится к нам, когда оденется.
— Мы сегодня будем все вместе завтракать? — обрадовался мальчик и, получив от меня утвердительный кивок головой (дар речи ко мне еще не вернулся!), побежал за очередным игрушечным псом, которых "выгуливал" по очереди, оставляя меня с Антоном наедине.
Стоя истуканом посередине комнаты, я, как дурочка, смотрела в пол, вцепившись дрожащими руками в обернутое вокруг тела полотенце. И не понимала, почему сейчас, буквально кожей чувствуя его обжигающий взгляд, умираю от стыда, смущения и еще чего-то, уже знакомого, но еще не изученного, не понятого толком мною, и просто физически не могу поднять глаз на Антона! И когда он двинулся ко мне, крепко зажмурилась, не двигаясь с места.