До Гарри (ЛП)

  
Автор: Л. А. Кейси
 
Название: «До Гарри»
 
Перевод: Алина Панова (1-7гл), Виктория Горкушенко (с 8гл)
Редактура: Оксана Ефимова
Сверка: Алина Семенова
Обложка: Jane Doe
Вычитка: Ленчик Кулажко
Оформление: Ленчик Кулажко
Переведено для группы: vk.com/stagedive
  
Глава 1
 
1-й день в Йорке
Лэйн,
Я пишу тебе это письмо на бумаге, надеясь, что на этот раз есть вероятность того, что ты все-таки его откроешь и прочтешь, а не просто удалишь, как ты делала это с электронными письмами. Я не собираюсь ничего приукрашивать или писать какие-то любезности. Перейду сразу к делу. Мне жаль сообщать тебе об этом на паршивом куске бумаги, но сегодня утром умер дядя Гарри. Тебе нужно вернуться домой и попрощаться с ним. Мама и бабушка тяжело справляются с его смертью. Как и все мы. Мы очень сильно по тебе скучаем и прямо сейчас ты нам нужна. Всем нам. Похороны пройдут в субботу. Пожалуйста, возвращайся домой. Пожалуйста.
Локлан.
Я поправила очки на переносице, когда перечитывала письмо от моего брата уже в миллионный раз, с тех пор, как получила его два дня назад. В нем говорилось лишь о двух вещах. Первая — мой дядя умер. Моего крестного отца и лучшего друга больше нет. И вторая — я должна вернуться домой.
Я не прыгала от радости ни от одного из этих фактов. .
Посмотрев на изношенное письмо Локлана, я уставилась в окно поезда, на котором ехала. Йоркширская сельская местность мелькала мимо меня, и через несколько секунд я уже была потеряна в зеленой красоте природы. К сожалению, очарования бесконечно сказочного вида было недостаточно, чтобы унять боль в груди. Чудовищная агония быстро вернула меня в настоящее и кричала о том, что это неизбежно.
«Не в этот раз, Лэйн, — прошипел унылый голос в моей голове. — Ты не сможешь убежать от этого».
Ничего, прекрасного для невооруженного глаза или успокаивающего для острого слуха, не могло стереть неизбежную реальность, с которой мне вскоре придется столкнуться лицом к лицу. Я заерзала на кресле, чувствуя, как внутри все перевернулось при мысли о том, что ждет меня в ближайшие дни.
«Почему это должно было случиться?» — угрюмо думала я.
Я почувствовала вину, потому что на мгновение захотела обратно в свою Нью-Йоркскую квартиру, а не в родной город Йорк, в Англии. Мне стало стыдно за то, что я думала о таких вещах, вместо того, чтобы думать о том, почему Бог забрал его первым.
Как обычно, мои приоритеты были расставлены неправильно.
Я с трудом проглотила комок, который образовался в моем горле. Сделав пару глубоких вдохов, чтобы расслабиться, я достала телефон из кармана пальто и открыла электронную почту. Моя губа дрогнула, когда я листала письма. Там были сотни сообщений от моего дяди Гарри, которые я так и не смогла удалить, и была этому рада. Он был единственным человеком из родного города, с которым я ежедневно разговаривала. На самом деле, он был единственным человеком из дома, с которым я вообще разговаривала. Я могла бы сбежать от всех остальных, но только не от дяди Гарри.
Он был занозой в заднице, но я бы ни на кого на свете его не променяла. Он был моим самым верным и надежным другом, а теперь его нет.
Во вторник утром, когда я не получила от него письма, я начала подозревать, что что-то случилось. Мы говорили по скайпу накануне, и он был в полном порядке. У нас был свой распорядок дня: каждое утро я просыпалась, получив от него электронное письмо, потом мы переписывались до тех пор, пока я не созванивалась с ним по скайпу, во время обеденного перерыва на работе. Когда в Нью-Йорке было два часа дня, в Йорке было семь вечера. Дядя Гарри ложился спать около девяти, поэтому мы всегда общались в первой половине дня.
 
Когда во вторник утром я не получила от него письма, то сразу же ему позвонила, но на домашний телефон никто не отвечал, пока не включился автоответчик. Я оставила ему короткое сообщение с просьбой перезвонить мне как можно скорее, а когда он этого не сделал, меня охватила паника. Все это ужасно напугало меня, но и позвонить родителям, чтобы выяснить что случилось, я тоже не могла, так как много лет назад удалила их и моих братьев телефонные номера.
Единственный номер, который я знала наизусть, принадлежал моему дяде, потому что у него был один и тот же номер столько, сколько я себя помню.
Когда наступило утро среды, а он все еще не связался со мной, я решила найти в интернете телефонный номер кафе «Лилли» на Пэйвмент-стрит. Бизнес принадлежал моей бабушке, но она тоже была в списке «не разговаривай с ними», как мои родители и братья, поэтому мы не были особо близки.
Не так близки, как это было раньше, до того момента, когда я уехала.
Если не считать этого недоразумения, я решила, что если мне и придется кому-то звонить, чтобы узнать, как там мой дядя, то это будет моя бабуля. Она была чертовски упряма, но она была единственным членом семьи, с которым можно было договориться. Хоть и с трудом…
У меня в квартире не было интернета и это немного странно, учитывая, что я была внештатным редактором, просто сигнал в моем районе был очень плохим. Я пользовалась бесплатным Wi-Fi в местном Старбаксе, когда мне это было нужно. В ту среду я намеривалась отправиться туда, чтобы воспользоваться вышеупомянутым, бесплатным Wi-Fi, а затем связаться с моей бабушкой.
Я встретила почтальона на первом этаже жилого комплекса, когда выходила на улицу, и он вручил мне одно-единственное письмо. Оно все было покрыто срочными марками. Письмо было отправлено прошлым днем, а адресатом являлся мой брат, поэтому я сразу же открыла его.
Прочитав это проклятое письмо, я во второй раз в жизни почувствовала, как мое сердце разбилось на миллион осколков. Опустошение, поселившееся во мне, было знакомо, но на этот раз оно было вызвано совершенно другим человеком и совершенно другой ситуацией. И снова меня охватила та печаль, которая просачивается в кости, а позже взрывается каскадом слез. Боль, которую я чувствовала, заполнила меня с головы до ног, и я не могла убежать от нее.
Хотя, и пыталась. Я старалась думать о чем-то еще с тех пор, как купила билет на самолет до Лондона. Старалась думать о чем-то другом, когда приземлялась в аэропорту Хитроу и садилась на Экспресс до вокзала Паддингтон. Я старалась думать, о чем угодно, только не о лице дяди Гарри, у меня даже получалось, пока я не поймала такси от вокзала Паддингтон до вокзала Кингс Кросс и не села на последний поезд до Йорка. После, я села в автобус — это была тихая поездка; голос дяди Гарри прорывался сквозь все мысли, о которых я думала, пытаясь заглушить его. Его голос не давал мне покоя, и я находила в нем одновременно утешение и печаль.
Я отвлеклась от своих мыслей, когда поезд внезапно остановился. Несколько раз моргнув и посмотрев в окно, я больше не видела сельскую местность; я видела оживленную платформу моей последней остановки. Йорк.
«Добро пожаловать домой, Лэйн».
Вздохнув полной грудью, я нервно поднялась на ноги и сунула телефон обратно в карман пальто, после чего достала свой маленький чемодан, из отделения для хранения вещей над головой. Через несколько минут я уже шла по платформе, волоча за собой чемодан. Я взяла такси от вокзала до небольшого отеля Холидей Инн, расположенного примерно в десяти минутах езды от дома моих родителей, и после регистрации поднялась в свой небольшой, но уютный номер. Я уже собиралась освежиться, когда на мой телефон пришло электронное письмо. При виде имени моего брата из меня вырвался стон.
Локлан хотел удостовериться в том, что я вернулась домой на похороны дяди. Я не винила его за такой контроль, потому что ни разу не ответила на его письмо. Прочитав его впервые, я очнулась только тогда, когда покупала билет на ближайший рейс из Нью-Йорка.