Последний министр. Книга 2 (СИ)

Пожар.
Федя начал стрелять, приоткрыв дверь своего броневика. И первым же выстрелом завалил рыжего предателя.
Охрана революционеров встрепенулась и среагировала молниеносно, открыв огонь по бронированной машине с разных сторон. Но не тут то было, в ресторан, через разбитые окна гурьбой повалили ребята Каланчи, во главе с самим Федькой.
Наглые по хорошему.
Решительные.
И не готовые останавливаться ни перед чем.
Палили черт пойми как, без разбору, что с той, что с другой стороны, толком не целясь. Да и как тут прицепишься — со всех сторон валит дым, сокращая кругозор.
Несколько охранников упали замертво, сражённые пулями, потом упали пара бандитов. Стрельба не прекращалась ни на секунду.
Не бездействовал Протопопов. Да, неожиданная атака смазалась — революционеры повскакивали со своих мест и бросились в рассыпную. Похоже, что ни у кого из них, кроме Гучкова, с собой не было оружия. Но Александр Дмитриевич не стал тянуть кота за яйца и пошёл в решительную атаку, хотя ровным счетом не видел ничего, разгорающееся пламя только слепило.
Клац.
Разбил бокал быстрым и хлестким ударом о стол. В руках осталась острая розочка, не хуже ножа. Ей министр наотмашь ударил по вскочившему князю Львову. Задумка перерезать князю горло не удалась. Тот, из-за того, что уже поднялся на ноги, сумел отшатнуться и выставил перед собой руки, защищаясь. Острые осколки стекла резанули ладони, брызнула кровь. Протопопов почувствовал влажную и тёплую княжескую кровь на себе.
Львов заверещал, как попавшая на убой свинья.
Кинулся на утёк, заливая кровью пол.
Александр Дмитриевич запрыгнул на стол, все ещё зажимая вилку и стремясь настичь Гучкова вторым ударом. Александр Иванович тоже не зевал, выхвалил пистолет и начал стрелять буквально в слепую, как попало, не боясь, что может случайно завалить кого-то из своих революционных подельников.
Удар.
Вилка воткнулась Гучкову в район ключицы, войдя на половину.
Мимо!
Гучков в последний момент сумел извернуться.
Артерия осталась не задета.
Живучий сукин сын!
Бух-бух-бух!
Несколько выстрелов пролетели в полуметре от Протопова, попав в столешницу, разливая тарелки, порча дорогущие блюда. Одна пуля полоснула плечо, обжигая яркой вспышкой боли.
Протопопов стиснул зубы, чувствуя бешеный прилив адреналина. Вот так в открытую, считай в мясорубке, он не дрался со времени тёмных девяностых.
Гучков взвыл, хватаясь за торчавшую из плеча вилку подался назад, скрываясь в темноте и дыму. Но не похоже, чтобы он собирался отступать — менял позицию. Протопопов чувствовал, что одним прыжком настигнет Александра Ивановича и вырвет подлецу глотку голыми руками.
Прыжок, в который министр вложил всю свою злость.
Но мимо!
Гучкова не удалось настичь. Отталкиваясь от стола, Александр Дмитриевич подвернул лодыжку в самый не подходящий момент — нет, таки это тело не было готово к серьёзным нагрузкам. Перелома не было, однако прыжок вышел смазанный именно из за неготовности связок.
— Ах ты сука… — зашипел он.
Протопопов выпрямился запрыгал на одной ноге. Боковым зрением увидел как в другом конце здания мелькнула открывшаяся дверь заднего входа, куда начали бежать революционеры, спасаясь не столько от стрельбы, сколько от разгорающегося пламени. Увидел среди бегущих силуэт князя Львова, потом Терещенко.
Но и Гучков оказался не промах. Бежать революционер не стал и атаковал в ответ. Протопопов почувствовал как дубовый стул опустился ему на голову со спины. Он не Ван Дамм и это не «Кровавый спорт», поэтому удара стулом в полутемноте не увидел. Пришлось распластаться по полу, потеряв равновесие и почву из под ног. Гучков заколебался — стоит ли продолжить атаку. Бросил взгляд на лежащий рядом со столом ножик, но видя, что пламя разгорается, отступил, качая головой. Не решился добить министра, слишком высок был риск угореть.
Он что-то говорил, тряся пальцем в воздухе и пятясь, но Протопопов не слышал — голова после пропущенного удара гудела. Потом Александр Иванович развернулся и побежал к запасному выходу.
 
Перестрелка между охранной революционеров и бандитами продолжалась, но уже не с той интенсивностью, что раньше. Выжившие и с той, и с другой стороны хотели уцелеть и выбраться из передряги на своих двоих, потому теперь искали пути отступления из ресторана, превратившегося в духовку. Да и патроны были не бесконечные. Но точку в споре поставила рухнувшая на пол одна из четырёх люстр, разделившая две противоборствующие стороны линией баррикад.
Протопопова поднял Федя, который прихрамывал на одну ногу и ничего не говоря потащил его к выходу через продырявленный броневиком проход. Отступали бандиты Каланчи, изрядно потрёпанные, но явно довольные собой. Дым уже выедал глаза становилось трудно дышать. Все кашляли и задыхались.
Протопопов приходил в себя, но не так быстро, как хотелось. Голова кружилась, как после опрокинутой стопки самогона — Гучков съездил стулом так, чтобы наверняка.
Когда удалось выбраться из ресторана, Федя внимательно и с тревогой взглянул в глаза Протопопову — лицо министра заливала кровь из раны от удара стула.
— Александр Дмитриевич, вы в порядке? — спросил охранник.
— В полном, просто поцарапался, — министр коснулся места удара. Мало того, что голову Гучков продырявил, так ещё шишка размером с куриное яйцо вылезла.
— Слава богу, я думал уже не успею. Я то езжу вокруг «Кюба», а вас все нет и нет. Пока понял, что к чему и ребята Каланчи подсказали, что вам грозит…
— Ну главное, что ты успел. Спасибо, дорогой, — Протопопов похлопал по плечу своего охранника. — Думал — конец настал.
Министр сделал глубокий вдох, пытаясь справиться с головокружением. Дело случая, что оба Феди вовремя сообразили, что что-то внутри пошло не так.
Федя засиял после признания его заслуг, обернулся к горящему ресторану, остервенело почесал макушку и двинулся к сияющему пламенем проходу.
— Куда ты? — изумился Александр Дмитриевич.
— Ну как, мотор спасать. На чем по вашему мы будем давить гадов?
— Угоришь же!
Федя только отмахнулся. Понятно, что грузовичку после того как он продырявил стену «Кюба» и врезался в колонну было хоть бы хны — броня. И если получится сесть за руль, то вполне возможно, что им ещё удастся нагнать тикающих со всех ног революционеров. Никто из господ общественников не решился превращать перестрелку в рукопашную, хотя на их стороне оставался численный перевес (чугуновцы подстрелили троих охранников).
Федя скрылся в задымлённом проеме, прикрыв дыхательные пути тканью рубашки. А вот чугуновцы во главе с Каланчой оказались смышлёнее на порядок, ну или, по крайней мере, не растерялись.
Обнаружили два припаркованных автомобиля общественников и нагло присвоили их себе.
— В погоню!
Собственно, ожидать отмашки Александра Дмитриевича никто не стал — революционеры завалили двоих чугуновцев и никакого другого варианта, как смыть кровь кровью, в преступной среде не существовало. Протопопов понимал, что пока убитые не будут отмщены, бандиты не отпустят и никого не станут слушать. Вернее всего здесь — не отставать!
Федя проявил чудеса стойкости и из горящего «Кюба» выехал бронированный грузовичк. Они остановился возле министра, открылась дверь и Федя просияв во все тридцать два, пригласил Протопопова занять место пассажира.
— По газам! — распорядился министр.
Грузовик натужно тронулся, объезжая здание пылающего ресторана. Как и предположил Александр Дмитриевич ранее, горе-революционеры бежали от «Кюба» со всех ног, брызнув в стороны, как тараканы от хозяйского тапка. Кто-то бежал к дворам (и, пожалуй, выбрал единственно правильное решение), чтобы скрыться в переплетениях переулков. Среди таких умников оказались Гучков и Львов. Кто-то драпал по по дороге по прямой, ища шанс перехватить одну из повозок или, если повезёт больше, автомобиль. Тут бежали господа Коновалов, Керенский и Терещенко. Третьи погнались за плетущимся трамваем, чтобы запрыгнуть в него на ходу. Это были охранники, ребята куда более развитые и подготовленные чем революционеры и от того способные провернуть подобный трюк. И вместе с ними молодой Некрасов, поверивший в себя.