Последний министр. Книга 2 (СИ)
Протопопов внимательно изучил записку, но не стал принимать мер, ни превентивных, ни каких-либо ещё. Конечно, выводы Глобачева были более чем обоснованные и Константин Иванович настаивал на подобного рода мерах, прежде всего по той причине, чтобы не оставить думцам единственного шанса на перенос сессии. Учитывая, что депутаты не готовы к завтрашнему заседанию, они с превеликим удовольствием воспользуются любой доступной лазейкой, чтобы выбить себе отсрочку в пару дней. Пользуясь отсрочкой, они смогут запросто собраться на частных квартирах и как следует подготовиться. Помимо прочего, напишут заранее обвинительные речи. Однако давать такого шанса Прогрессивному блоку, министр был не готов. Сказано, что дума соберётся завтра — значит пусть собирается. В отличие от думцев, Протопопов был подготовлен к подобному развитию событий и даже инициировал его накануне.
Но!
Чтобы у думцев в действительности не появилось и малюсенького призрачного шанса на перенос сессии, необходимо было внести некоторые корректировки в собственные действия. Тем более, что сегодня утром господину Протопопову легла на стол телеграмма от госпожи Полубояриновой, с которой министр ознакомился не без удовольствия. Телеграмма это была следующего характера:
"Уважаемый, Александр Дмитриевич, спешу вам сообщить, что нам на досуге стало известно, что Терещенко, приехавший в Питер на днях, хлопотал первые дни своего визита о том, чтобы собрать заседание масонской ложи накануне Конференции Союзников. Как вы, наверняка, успели обратить внимание, собрание Думы в срок стало полной неожиданностью для подавляющей части столичной буржуазии. От того Терещенко и прочими неуважениями лично мной людьми, было принято решение собраться в своих масонских гадюшниках раньше обозначенного срока, для чего, в частности в наш замечательный Питер сегодня утром пребывает ублюдок Гучков.
По имеющейся у нас информации, заседание масонов намечено сегодня на 18.00 в ресторане "Кюба" на Большой Морской улице дом 16.
Искренне надеюсь, что вами будут предприняты исчерпывающие меры, чтобы раздавить это змеиное гнездо, потому как второго шанса у нас может и не быть.
Ваша П.Е.»
Перечитав письмо от Елены Адриановны, Протопопов как обычно его сжёг, чтобы не дай бог не подставить вдову и не вывести на ее след таких людей, знакомству с которыми не обрадуешься. Что делать с господами масонами Протопопов прекрасно знал, тем более что Кирпичников наконец-то получил от Протопопова список лиц для задержания и представьте себе — среди них оказались господа масоны.
А потом Александр Дмитриевич позвонил Аркадию Аркадьевичу Кирпичникову и справился у того, как происходит подготовка убойной группы для визита на собрание ложи. Наученный крайне неприятным опытом провалившегося обыска по адресу акционерного общества «Печать», Протопопов несколько схитрил и назвал Кирпичникову адрес другого столичного ресторана "Донона" — Английский проспект, 36 вместо адреса Большая Морская улица дом 16, где располагался «Кюба».
Если крот снова проявит себя, и на Протопопова будет совершенно новое покушение… что же — этих ребят будет ждать крайне пренеприятнейший сюрприз.
Впереди предстоял крайне насыщенный день.
Судный день иностранного банковского капитала.
Пока же к двум часам к нему заглянул техник из Руссо-балта, чтобы наглядно показать промежуточные результаты работы.
Кресло выходило на славу — за основу взята водительская сидушка одного из автомобилей линейки Русобалт, мягкое и одновременно в меру жесткое, а главное — удобное. Кресло Протопопов проверил лично, усевшись в него, поерзав и так, и сяк. На таком не будет болеть спина, даже если проводишь в коляске большую часть времени. Не то, что жесткие и деревянные сидушки модификации «плакал мой позвоночник», которые можно было приобрести сейчас.
Техник с гордостью сообщил, что нашёл для обустройства коляски крайне любопытное решение, подсмотренное у основателя «Вестингауз Электрик» американца Джорджа Вестингауза — широкого известного изобретателя. Якобы Джордж разработал прототип коляски на электротяге. За сей «подгон» техник запросил дополнительно 1000 рублей с Александра Дмитриевича, ту сумму за которую коллеги из американских штатов опять таки якобы согласились прислать почтой свои чертежи нового инвалидного кресла.
Протопопов прекрасно понимал, что доставка любой корреспонденции из США в Россию это дело не одной недели, а в условиях войны — месяца. Поэтому осознавал, что техник нашёл в Александре Дмитриевиче денежный мешок и пытается его как следует выдоить. Но вслух Протопопов только сказал:
— Заказывайте, уважаемый. И не стесняйтесь в своих намерениях, мне действительно нужен лучший из возможных результатов.
Но правда тут была в том, что если бы и стали что-то заказывать эти ребята из автомастерской, то наверняка в акционерном обществе «Вестингауза», офисы которого имелись в Петрограде по адресу Прилукская улица дом 2. Но как работать — им виднее, конечно же.
Глава 7
Год 1917, январь 15, вечер,
ресторан "Кюба", Петроград
«Кюба»! «Контан»! «Медведь»! «Донон»!
Чьи имена в шампанской пене
Взлетели в Невский небосклон
В своём сверкающем сплетеньи!..
Ужель им больше не звенеть?!..
Ужель не вспенят, как бывало,
«Кюба», «Контан», «Донон», «Медведь»
Свои разбитые бокалы?!..
Пусть филистерская толпа
Пожмет плечами возмущённо —
Нет Петербурга без «Кюба»!
Нет Петербурга без «Донона»…
Николай Агнивцев
Сыскная полиция города Петрограда располагалась в компактном здании съезжего дома Казанской части, в доме 28 по тогда еще Офицерской улице. В начале шестого, как и было оговорено с Кирпичниковым накануне, Протопопов со своим охранником Федей подъехали к зданию на грузовичке производства компании Руссо-Балт, причём крайне любопытной и редкой модели D 24/40 HP, той, что с кузовом ландоле.
Откуда взялся у Александра Дмитриевича и Феди по сути полноценный военный автомобиль, бывавший на театре боевых действий — история отдельная и, пожалуй, о ней стоит упомянуть вкратце, чтобы на то было понимание.
Накануне техник, приходивший к Протопопову демонстрировать наработки инвалидной коляски, между делом проболтался (обосновывая свои отнюдь не дюжие финансовые запросы), что по настоящему деньги дерут ребята из Петроградской усиленной автомастерской. По словам техникам, автомеханики собираются сдавать на лом прибывший к ним на ремонт настоящий военный автомобиль.
Александр Дмитриевич крайне заинтересовался этим, хотя виду и не показал. Но заинтересовался не как министр внутренних дел, а немножечко с другой стороны. Навёл справки, позвонил кое-куда и выяснил, что на ремонте в усиленной мастерской стоят несколько D24/40 и один из них действительно подлежит списанию после его передачи на «нужды армии» Госбанком.
Отличный, вместительный, а главное хорошо и всесторонне продуманный технически автомобиль, ничем не уступающий (а, пожалуй, превосходящий по целому ряду параметров) конкурентов с запада. Увы и ах, автомобиль так и не познал массового производства и его выпуск ограничился всего несколькими десятками экземпляров.
Сделку по покупке грузовика совершил Федя, который ловко и без зазрений совести воспользовался документом отдавшего концы нотариуса (паспорт был найден при обыске трупа "дедушки"), а в качестве расчета с горе-продавцами был использован вексель на сумму в 5000 рублей. Сумма немаленькая и автомеханики, проникнувшись халявой (за лом они подучили бы меньше денег, раз так в сто), так и не удосужились задаться правильным вопросом — отчего Феди, которому было около тридцати, по паспорту набежало все семьдесят шесть годков? Да и надо ли оно было им — "додумываться", когда всучивают вексель на немаленькую сумму? То-то же — не надо.
Важно в этой «сделки» было то, что у Александра Дмитриевича в распоряжении появился списанный и по сути никому не принадлежащий военный автомобиль. Башни и пулеметы с грузовика были, разумеется, целиком и полностью демонтированы. Но выглядел при этом грузовичок и без того крайне колоритно и впечатляюще. Броня, которую по большей части умельцы не успели снять полностью, все ещё оставалось его главным достоинством. Не кривя нисколечко душой, можно было сказать, что данный автомобиль выдержит прямое попадание пулемета.