Нелегальная разведка

До конца своих дней полковник внешней разведки оставался для домашних и сослуживцев Фишером или Вилли, а для всех остальных — Рудольфом Абелем. Легенде было уготовано оставаться легендой, а тайне — тайной. И сегодня, отдавая дань уважения выдающемуся советскому разведчику Вильяму Генриховичу Фишеру, нам хотелось бы рассказать и о его ближайшем друге и соратнике, чье имя — Рудольф Абель — вошло в учебники разведок многих стран мира и навечно осталось в истории.
Рудольф Иванович Абель родился 23 сентября 1900 г. в г. Риге. Отец был трубочистом, мать — домашней хозяйкой. До 14 лет жил у родителей. Окончил четыре класса элементарного училища.
В 1914 году работал рассыльным в Риге. В 1915 году переехал в Петроград. Учился на общеобразовательных курсах и сдал экстерном экзамен за четыре класса реального училища.
С начала революции служил добровольцем на военно-морских кораблях красного Балтийского флота. В должности рядового-кочегара отбыл на фронт. На миноносце «Ретивый» участвовал в боях за Казань в освобождении от белых городов на Волге и Каме. Участвовал в операции в тылу противника, в ходе которой у белых была отбита баржа со смертниками — заключенными-красноармейцами. Принимал активное участие в боях под Царицыном.
После окончания Гражданской войны учился на курсах радистов в Кронштадте. Затем снова плавал на кораблях, заведовал радиостанцией на острове Беринга, служил радистом на Командорских островах. Следует отметить, что он свободно владел немецким, английским и французским языками.
В июле 1926 года Р. Абель был направлен в Пекин, где работал радистом советского посольства вплоть до разрыва дипломатических отношений с Китаем в 1929 году. Находясь за границей, в 1927 году он становится сотрудником ИНО ОГПУ (внешняя разведка), выполняет обязанности шифровальщика.
По возвращении из Пекина Абель в том же году направляется на нелегальную работу за кордон. В документах того периода, находящихся в личном деле, сказано кратко: «Назначен на должность уполномоченного ИНО ОГПУ и находится в долгосрочной командировке в разных странах». Возвратился в Москву осенью 1936 года.
Могли ли пересечься за кордоном пути нелегалов Абеля и Фишера? Об этом официальные документы умалчивают. Но, как бы то ни было, оказавшись почти одновременно в Москве и работая в Центре, они стали большими друзьями. Даже в столовую всегда ходили вместе. «Дядя Рудольф появлялся у нас часто. Всегда был спокоен, жизнерадостен, — вспоминает Э. Фишер, дочь Вильяма Генриховича. — И с отцом они общались прекрасно». В военные годы оба жили в одной маленькой квартирке в центре Москвы.
Знакомясь с биографиями этих разведчиков, невольно приходишь к выводу, что в их судьбах было очень много общего, способствовавшего сближению. Оба были зачислены в ИНО ОГПУ в 1927 году, практически в одно и то же время находились на нелегальной работе за границей, вместе трудились в центральном аппарате разведки, а в период Великой Отечественной войны — в 4-м управлении НКГБ. Оба не походили на баловней фортуны, жизнь порой обходилась с ними жестоко.
В последний день уходящего 1938 года Вильям Фишер без объяснения причин был уволен из органов госбезопасности. И лишь в сентябре 1941 года ему предложили вернуться в НКВД. С Р. Абелем все было гораздо сложнее.
У Рудольфа был старший брат Вольдемар. Бывший латышский стрелок, охранявший Смольный, член ВКП(б) с 1917 года, комиссар ВЧК Кронштадтской крепости, крупный партработник в Ленинграде, делегат XVII съезда партии. В 1934 году он был назначен начальником политотдела Балтийского морского пароходства. А в конце 1937 года арестован за «участие в латвийском контрреволюционном националистическом заговоре и за шпионско-диверсионную деятельность в пользу Германии и Латвии» и приговорен к высшей мере наказания. 18 января 1938 г. В. Абеля и еще 216 человек, «членов латвийской националистической организации», не стало.
Позднее в своей автобиографии Рудольф Иванович напишет: «В марте 1938 года уволен из органов НКВД в связи с арестом моего брата».
 
Настали тяжелые времена: в 38 лет — стрелок военизированной охраны, снова увольнение, затем мизерная пенсия. А дальше, как и у В. Фишера, предложение вернуться в НКВД. 15 декабря 1941 г. Р Абель вновь встал в строй — и опять невидимый. Он попадает в 4-е управление НКВД под начало знаменитого генерала П. Судоплатова. Основной задачей 4-го управления была организация разведывательно-диверсионных операций в тылу немецких войск.
В аттестации на майора госбезопасности Р. Абеля, подписанной 16 марта 1945 г., много недосказанного, понятного лишь специалистам:
«Обладает одной из специальных отраслей агентурной оперативной работы…
Тов. Абель на практической работе успешно выполнял порученные ему ответственные задания…
С августа 1942 г. по январь 1943 г. находился на Кавказском фронте в составе опергруппы по обороне Главного Кавказского хребта. В период Отечественной войны неоднократно выезжал на выполнение специальных заданий…
Выполнял спецзадания по подготовке и заброске нашей агентуры в тыл противника».
За успешное выполнение заданий Р.И. Абель был награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, многими боевыми медалями, нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД».
27 сентября 1946 г. подполковник Абель был вновь уволен из органов госбезопасности, на этот раз — по возрасту.
Дружба с семейством Фишеров оставалась неизменной. В ноябре 1948 года Фишер выехал в командировку, которой суждено было продлиться 14 лет. Рудольф Иванович не дождался возвращения своего товарища. Скончался внезапно в 1955 году. Похоронили его на Немецком кладбище в Москве.
Ему так и не суждено было узнать, что арестованный Вильям Фишер выдал себя за Абеля. Что под его фамилией Вильям Генрихович морально выиграл процесс «Соединенные Штаты против Рудольфа Ивановича Абеля». Даже уйдя из жизни, сотрудник внешней разведки Рудольф Иванович Абель помогал и своему другу, и тому делу, которому отдал всего себя без остатка.
  
В стране цветущих хризантем
 
Ее путь в Японию пролегал через третью страну, где разведчица прожила много месяцев. Там она по легенде являлась дочерью богатого уйгура, который якобы вместе с семьей эмигрировал из России еще до революции. В свидетельстве о рождении, выданном местным муллой, арабской вязью было написано, что она родилась в китайском Туркестане.
После «акклиматизации» она вылетела в соседнюю страну, где ее ожидал жених. Через четыре месяца они зарегистрировали брак. Молодожены постепенно перебирались поближе к Японии, в которой им предстояло работать в годы «холодной войны». В стране цветущих хризантем «Бир» и «Халеф» (такими были оперативные псевдонимы разведчиков-нелегалов) провели почти 14 лет.
Она готовилась стать актрисой. Туркменская девочка Бибииран (Ирина) Алимова, родившаяся в июне 1920 года в городе Мары, училась на втором курсе рабфака в Ашхабаде, когда ей неожиданно предложили сниматься в кино. И не просто сниматься в массовых сценах, а стать профессиональной киноактрисой.
Отец Ирины, Карим Алимов, воевал на фронтах Гражданской войны. После ее окончания поселился в родном городе Мары, в глинобитной мазанке, оставшейся от родителей. Вскоре он обзавелся семьей, у него родились трое детей. Карим-ага стал часовщиком и одновременно занимался изготовлением ювелирных изделий. Слава о его мастерстве вышла далеко за пределы Мары, и в 1928 году в дом к скромному часовщику, чья семья едва сводила концы с концами, пожаловали гости из персидского консульства. Они посулили Кариму хорошую работу и предложили переехать в Тегеран. Однако он отказался. Позже Карим вместе с семейством переехал в Ашхабад, где Ирина пошла в школу. Красивая девочка охотно участвовала в художественной самодеятельности и уже со школьных лет думала о том, чтобы посвятить себя сцене.
Но в театральный институт она не пошла. После окончания школы поступила на рабфак при сельхозинституте: Ирина вдруг решила стать ветеринаром-хирургом. Здесь-то на нее и обратили внимание работники студии «Туркменфильм» и пригласили сниматься в кинофильме «Умбар». Этот фильм вышел на экраны за несколько лет до войны. Ирина сыграла в нем роль возлюбленной Умбара, героя кинокартины. К ней пришла слава: молодую актрису узнавали на улице, многочисленные поклонники писали ей письма.