Лето в Михалувке и Вильгельмувке

Когда в шалаше Бартызека образовалось Общество друзей чтения, спокойный Грудзинський стал его председателем, потому что он бегло читает не только рассказы, но даже стихи.
Ниже будет рассказано об этом подробнее.
  
Глава пятая
 
Доисторические времена горки под дикой грушей. — Надежный рецепт строительства домиков из песка. — Рождение, развитие, гибель.
 
На горке у дикой груши в прошлую смену высилась неприступная крепость. Несмотря на то, что с последних боев прошло уже две недели и дожди посмывали гордое укрепление, крепостные валы и рвы замечательно сохранились; видны еще курган полковника Сухты, часть первого форта и весь второй, и мальчики учатся нырять с валов и плавать в песке.
И вот здесь, на поле кровавых битв, первые строители — Бень, Иваницкий и Слотвиньский — возвели первый домик из песка, вокруг него разбили садик из ветвей и цветов и огородили его забором из палок. Домик этот был очень примитивный: ни дверей, ни окон, ни трубы. Однако это не умаляет заслуг наших строителей. Первый паровоз и первый печатный станок тоже были несовершенны, и потом целые поколения работали над улучшением этих великих изобретений.
Строго говоря, Бень, Иваницкий и Слотвиньский не были первопроходцами: по слухам, искусство строительства домиков из песка успешно развивалось и раньше, в Варшаве. Так, в Новой Праге [12] мальчики однажды построили целую Ясную Гору [13], не забыли даже о шведских пушечных ядрах [14]: в крепостные стены их монастыря были вдавлены ягоды черемухи.
И все же огромная их заслуга в том, что они смогли разжечь огонь искреннего интереса к строительству в маленькой далекой Вильгельмувке.
У меня недостаточно информации, чтобы утверждать это наверняка, но я все же выскажу предположение, что именно домики из песка привели со временем к возникновению шалашей из веток, притом шалашей настолько крепких, что пастухи могли спасаться в них от жары и даже пережидать грозу.
Игра в домики из песка, первая общая игра на общей территории, в три дня охватившая всех, пережила период расцвета и упадка.
Я сохранил надежный рецепт строительства домиков из песка и привожу его здесь полностью, чтобы им мог воспользоваться будущий историк, если он захочет описать историю горки у дикой груши:
«Взять кучку песка и обстучать ее. После того как обстучал — разровнять. Песок нужно брать из глубины, потому что на поверхности он сухой, а из сухого ничего не получается: он осыпается, и никакую башню из него не построить. Когда песок уже обстучали и разровняли, все зависит от того, что нужно построить. Двери и оконные рамы делаются из палочек, а для украшения и для башен берутся шишки обыкновенные или лучше зеленые. Домик в тени простоит дольше» (Франчишек Пшибыльский).
В первый день копали руками, во второй день воспитатель произнес скучную речь о том, что нужно быть очень осторожными, и выдал лопаты — для начала пять штук.
В домиках из песка уже есть двери, окна, трубы, но это еще не конец.
Бадун около своего строения сделал крест из двух палочек, связанных травой. И все начали делать кресты рядом с домами из песка.
Поглуд соорудил у своего домика колодец-журавль, а Шинкевич по прозвищу Цыган его усовершенствовал: на тонкой травинке подвесил к журавлю шишку — ведро.
Карась покрыл крышу березовыми листьями, и на целый час березовые крыши вошли в моду.
В сад Ковальчика забрел муравей и пошел по дорожке.
— О, муравей. Смотри, как идет.
— Бедный! Тяжело ему по песку-то.
— Так пусти его на траву.
— Балда, по траве еще тяжелее.
— Глянь, какие у него ножки. О, на вал лезет, на вал!
— Упадет.
— Не упадет.
— Падает.
— Ой, упал.
— Дай вытру его, а то он весь в песке.
— Ты, что ли, муравья собрался вытирать? Ты так с него шкуру сдерешь.
— А у муравья есть шкура?
И муравьи бы вошли в моду, но тут Терлецкий построил укрепленный замок и разводной мост.
 
Началось строительство укрепленных замков и соревнование, кто быстрее усовершенствует разводной мост. Цепи и канаты плелись из камыша, доски делались из палок.
Хабельский вырыл под замком первое подземелье с тремя выходами. Ясное дело, в замках должны быть подземелья. Началась переделка старых замков в новомодные, с подземельями; во время переделки многие замки развалились.
— А я говорил, что развалится!
— Потому что ты стоишь над душой и каркаешь.
— Я не каркаю, просто с подземельем нужно строить по-другому.
— Ага, как же, по-другому.
— Иди и сам посмотри, как они там делают фундамент.
Теперь в моду вошли часовни при замках и башни из шишек.
— Фовок две фыфки я нафол, — говорит маленький Франковский, высыпая шишки из кармана и из шапки.
— А я нашел дикие груши для снарядов.
— Покажи! Вот это да! Дай одну грушу.
— Ага, сейчас, разбежался.
— Это настоящие груши, что ли? — спрашивает кто-то недоверчиво.
— А что ли, нет?
Владелец настоящих груш тут же нашел помощников для строительства крепости с башнями, валами, рвами, подземельем, разводными мостами и складом боеприпасов. Груши будут лежать у входа в пороховой склад.
Очередные новаторства!
Зелиньский построил целую деревню с костелом, и вдоль дороги фонари: на палку насаживается шишка — и фонарь готов. Так просто, жаль, что только сейчас в голову пришло.
Ленговский первым вспомнил про ступеньки — и с тех пор даже у самого захудалого домишки при входе была хотя бы одна ступенька.
Не надо думать, что на строительстве не случалось конфликтов.
Крулик из группы В во время строительства сторожевой вышки поссорился со своим напарником.
— Здесь нужна дырка, — доказывает напарник.
— Не нужна тут дырка.
— А откуда стрелять?
Крулик задумался. Но уступать он не любит, поэтому говорит:
— С крыши стрелять.
Подобное решение было так очевидно ошибочным, что напарник Крулика не мог с ним не подраться. И величественное строение, возведенное с таким трудом, обратилось в руины.
Сколько же раз строителям пришлось убедиться в том, что при согласии малые дела превращаются в великие, при несогласии великие дела рушатся. Concordia parvae res crescunt, discordia maximae dilabuntur — гласит латинская пословица.
Одним лопата в работе помогала, потому что с ней можно было копать глубже, а внизу песок более влажный; другим только мешала и сеяла раздоры. Одни долго собирали материалы для строительства и так ничего и не сделали; другие кое-что сделали, зато у них полно песка в ушах и за шиворотом; третьи вместо того, чтобы засучить рукава и взяться за дело, предпочитали расхаживать и критиковать товарищей.
— Ну и дом! Сейчас развалится. Окна кривые, ворота аж вон где.
— Ты за своим смотри.
Были тут скромные трудяги, созидатели и их последователи, упорные и нетерпеливые, а были и совершенные трутни.
На второй день строительство домов из песка достигло своего расцвета, на третий день строили уже только малыши, а старшие ребята вынашивали другие планы.
Солнце высушило песок, великолепные дворцы и скромные домики начали осыпаться, и горка у дикой груши опустела, но ненадолго.
  
Глава шестая
 
В Зофьювку. — Встреча. — Признания Викчи. — По большому секрету.
 
— Мальчики, становитесь в пары! Идем в Зофьювку.
— У-у-у!
Кто кричит «у-у-у!», тот радуется, кто кричит «ой-ой!», тот очень радуется, а больше всего радуется тот, кто молчит.
Виктор Кравчик, которому не терпится увидеть собственными глазами, что в Зофьювке его сестра, от волнения не говорит ничего, только крепко держит за руку идущего с ним в паре, чтобы тот никуда не убежал.