Безрассудный (ЛП)

Сосредоточив внимание на Анне, я протянул ей руку и кивнул в сторону танцпола.
− Идем?
Анна восторженно закивала. После того, как она практически прыгнула ко мне в объятия, проводил ее к танцполу, держа руку почти на ее заднице. Прежде чем нас с Анной поглотила танцующая толпа, я глянул на Кир, которая была вне себя от злости, и я был этому рад. Хотя и сам чувствовал себя не лучшим образом. Да, я трогаю твою сестру. Да, мои руки будут везде. И да, каждую гребаную секунду я буду желать, чтобы на ее месте оказалась ты.
Мы с Анной растворились в дальнем углу танцпола, ее руки мгновенно обвились вокруг моей шеи. Прижимаясь ко мне всем телом, девушка явно пыталась возбудить меня. Я уже и так был переполнен эмоциями, но это было совсем не то, чего от меня хотела Анна. Глядя на нее, я видел лишь ее сестру. Ее полные губы, яркие глаза и милую улыбку. И я ничего не мог с собой поделать. Музыка грохотала, отдаваясь вибрацией в груди, но я не слышал ни слова. Весь мой разум заполнила Кира.
Я ощущал, как Анна тянет меня за шею, пытаясь приблизить свои губы к моим. Но я держал позу, которая лишала ее свободы действий. Сменив тактику, она пробежала пальцами вниз по моей груди, затем спустилась к рукам, которые скромно лежали у нее на талии, словно я был каким-нибудь школьником. Она явно хотела большего. Взяв меня за руки, Анна положила их себе на попу.
− Ты можешь дотронуться до меня, − проговорила она, пытаясь перекричать музыку.
Слегка улыбнувшись, я приобнял ее покрепче. Поверь, я точно знаю, что я могу сделать с тобой. Просто ты не та, кого я хочу.
Анна, казалось, была расстроена моим отказом взять ее прямо здесь и сейчас. Она повернулась ко мне спиной и начала тереться об меня. Я отступил назад, но девушка, не привыкшая сдаваться, последовала за мной, пока мы наконец не столкнулись с динамиком. Победно улыбнувшись, она продолжила выполнять свой план по моему соблазнению. Просто оттолкнуть ее я не мог, поэтому смирился с ее попытками.
Зная, что мне нужно взять ситуацию под контроль, я развернул ее и притянул к себе. Лицом к лицу я хотя бы мог держать какую-то дистанцию. Я провел рукой по ее бедру, призывая обвить мою ногу. Она послушалась, и мы стали двигаться в такт музыке. Я внимательно посмотреть ей в глаза, и она не отвела взгляд, зачарованно смотря на меня в ответ. Приоткрыв рот, она расправила плечи так, чтобы ее грудь была максимально открыты моему взору. Понимая, что мне нужно хоть как-то отреагировать на все ее потуги, я, дразня, провел рукой по ее талии, большим пальцем касаясь края ее груди.
Она прикрыла глаза от наслаждения, и я, воспользовавшись случаем, подтолкнул ее голову к моему плечу, продолжая поглаживать ее спину. Это было самое невинное соблазнение, на которое я только был способен. Теперь, когда зрительный контакт был наконец прерван, я оглядел толпу. Словно магнитом мой взгляд сразу же потянулся к Кире. Она была с Денни недалеко от центра толпы. Они смеялись, танцуя, и, хотя руки Киры были на его шее, а его руки были у нее на талии, я не мог не думать, что их танец напоминает дружеский.
Я наблюдал за парочкой все то время, что провел с Анной. После того, как, по моим ощущениям, прошла целая вечность, Анна наклонилась и сказала, что ей нужно в дамскую комнату. Я кивнул и смотрел, как она исчезает в толпе. Когда я оглянулся в сторону Киры, то увидел, что она одна. Мое сердце подпрыгнуло до самого горла, я искал поблизости Денни и не нашел его. Возможно, он отошел к бару или на улицу подышать воздухом. Здесь было очень жарко. Моим разумом завладела ужасная идея, и я стал продвигаться по толпе прежде, чем осознал ее. Я промучился пол ночи, наблюдая за ней издалека, и сейчас я хотел просто обнять ее. Я просто хотел один танец… Вот и все.
Она стояла спиной ко мне, когда я наконец прорвался сквозь толпу. Оглянувшись в поисках Денни, я по-прежнему не мог его найти. Конечно, я знал, что это было глупо. Я знал, что нас легко могут поймать, но я также знал, что уже не смогу остановиться. Она была нужна мне.
Погруженная в песню, Кира не обращала внимания на мое присутствие. Она поняла, что это я, стоило мне лишь только прикоснуться к ней. Все еще стоя сзади нее, я придвинулся поближе и вел рукой по ее рубашке, пока моя ладонь не оказалась на ее животе. Ее кожа была теплой и мягкой и пахла изумительно. Я чувствовал, как ее мышцы сокращаются, как все ее тело напрягается под моим прикосновением, но она не отстранилась. Я притянул ее максимально близко к себе и задвигался в такт музыке. Это казалось таким правильным, таким естественным, и таким неправильным одновременно. Если Денни или Анна увидят нас вот такими… Это будет конец всему.
По ее лопаткам пробежала капелька пота. Я хотел эту каплю. Я хотел попробовать ее кожу на вкус. Я не должен, но опять же, я сделал уже много того, что не должен был делать, и больше не мог сопротивляться. Сдвинув в сторону ее волосы, я наклонился и коснулся языком ее разгоряченной кожи. Она вздрогнула, и я провел языком по ее спине к шее, осторожно прикусив зубами ее кожу. Этот жест послал волны желания вниз живота. Похоже, тоже самое произошло и с Кирой. Она просто плавилась под моими прикосновениями. Одна ее рука накрыла мою, другая коснулась моего бедра. Тесно прижавшись ко мне спиной, она откинула голову назад. Она хотела этого.
Моя рука тем временем сползла вниз, касаясь джинсов. Как же я хотел расстегнуть молнию и почувствовать шелковую кожу под ней. Кира переплела наши пальцы и сжала мою руку так, словно сама хотела этого не меньше. Чувствовать ее в моих объятиях было так хорошо, и я хотел ее… До безумия. Пожалуйста, Кира, будь моей. Позволь мне любить тебя.
Ее рука двинулась по моему бедру, голова начала медленно поворачиваться ко мне. И мне казалось, что я слышу ее мысли: «Да, пожалуйста. Поцелуй меня. Сейчас».
Не в состоянии подарить Кире медленный дразнящий поцелуй, я просто схватил ее за подбородок и притянул к своим губам. Я был уверен, что она отстранится и влепит мне пощечину. Но… она этого не сделала. Кира с жадностью впилась в мои губы, выдавая то, как сильно она скучала по мне. Я застонал от того, как сильно нуждался в ней, во всем этом. Мне уже было все равно, кто может увидеть. Лишь она одна имела значение. Наша связь − все, что существовало для меня сейчас.
Наши губы приоткрылись, и мой язык скользнул ей в рот. Кира извивалась в моих руках, хватая руками мои волосы и прижимаясь ко мне настолько сильно, насколько это возможно. Боже, я никогда не чувствовал такой страсти и желания. Это ощущалось сильнее, чем в наш последний раз в кофейной будке. Я хотел уложить ее, исследовать каждый миллиметр нежной кожи, но здесь банально не было для этого места.
Я чуть не задохнулся, когда запустил руки под ее майку. Голая разгоряченная кожа Киры под моими пальцами была райским наслаждением. Мне нужно было больше, еще больше. Мое тело было полностью напряжено, я хотел, чтобы она почувствовала это, почувствовала, что она делает со мной. Наш безумный поцелуй продолжался, и я приподнял ногу Киры, прижав ее к себе, чтобы она могла чувствовать меня. Застонав, Кира отстранилась. Я думал, что сейчас она возьмет и уйдет, но я ошибся. Прижавшись к моему лбу, она, с трудом дыша, неотрывно смотрела на меня. А после… начала расстегивать мою рубашку.
Твою мать. Она раздевала меня посреди толпы незнакомцев. Да, давай сделаем это здесь, на глазах у всех. Пусть мир увидит, насколько мы нужны друг другу. Пусть все нас увидят. Анна, Денни… Нет, мы не можем, но, Боже, как я хочу сделать это. Куда мы можем пойти? Куда-нибудь, куда угодно…
Кира продолжала раздевать меня, а я вновь накрыл ее губы своими. Да, возьми меня, я твой. Мы найдем укромное место, и я сделаю тебя счастливой. Я заставлю тебя умолять, заставлю тебя кричать. Сделаю так, что ты забудешь все, кроме меня. Ты − все, что мне нужно. Позволь мне…
В тумане желания я открыл глаза и осмотрел танцпол. Девушки, танцующие рядом, наблюдали за нами, но мне было наплевать. Мне нужна была кладовка, ванная, гардеробная… Что-нибудь с дверью, которую я мог бы закрыть за нашими спинами. Тогда-то я и заметил Денни, пробирающегося сквозь толпу. Черт. Нет, не сейчас. Что мне делать? Забрать Киру с собой? Он заметит, если она уйдет. Он будет спрашивать. И узнает. Но я здесь больше оставаться не могу.