Претендент (СИ)

— Это сиг. Он хищник. Кстати, я Ник. — Присев на корточки, Николас протянул малышу руку и, когда тот ответил, тихонечко её встряхнул. — А тебя как зовут?
— Лукас Манфреди.
— Вот и познакомились. Вообще, Лукас Манфреди, тебе повезло. В это время года сига трудно чем можно заинтересовать — корма в озере и так хватает. Думаю, тянуть его было сложно.
— Да-ааа, — протянул Лукас заворожённо.
— Даже маленькие сопротивляются так, будто тащишь кита. Вот ты сколько весишь?
— Не знаю. — Элис улыбнулась, когда карие глазёнки сына молниеносно метнулись к ней. — Сколько, мам?
— Сорок фунтов (восемнадцать килограмм — прим. автора).
— А теперь представь рыбу, которая весит двадцать. В половину тебя!
— Ого!
— Вот тебе и ого! А мой дед однажды поймал такую.
Наигранности Элис не чувствовала. Если бы был хоть один намёк на то, что Ник играет, она бы быстро всё прекратила. Но эти двое будто продолжили однажды прерванный разговор — так гладко у них всё получилось. И вот уже они обсуждают со стюардом достоинства разной наживки, и Ник сам забрасывает удочку и передаёт её в руки Лукасу, становясь позади него и полностью закрывая от неё сына.
Прошлое в настоящем. Или в будущем? Сложно определить.
Когда они снова оказались в коттедже, чтобы переодеться к предстоящему ужину, Лукас завалил её рассказами о Нике. Не вопросами — рассказами: о рыбалке, о собаке, о резиновой лодке, которой тот управлял вместе с братом, о том, как однажды они в ней уснули, и их нашли спасатели.
Слушая сына, Элис не знала, плакать или смеяться. Всего за пару часов её жизнь изменилась. Николас вошёл в ней бодрым строевым шагом, очаровав сначала её мальчика, потом старшего брата, а после и остальную родню.
Уже вечером, когда все смотрели фейерверк, устроенный над озером, самая рассудительная из её невесток — Стефани, жена Нино, обнимала её и шептала на ухо слова поздравления.
— Классный парень. Не упусти его.
Элис в ответ молчала, потому что это самое глубокое дно — когда тебя поздравляют с тем, что кто-то оказывает тебе знаки внимания.
Правда, со знаками Николас явно решил повременить. Только улыбки, только тепло в обращённом на неё взгляде. Никаких прикосновений, объятий и тем более поцелуев. Проход по параллельной орбите, но всегда на расстоянии зрительного контакта общался ли Ник с кем-то из гостей, стоял ли в компании её братьев, помогал ли детям запускать на пляже бумажных змеев, говорил ли тост на завершающем ужине. Элис не могла понять, нравится ей это или нет — не успевала анализировать собственные эмоции. Напряжение было таково, что концу дня голова ощутимо гудела.
Вместе со всеми она посмотрела фейерверк, устроенный над озером, но на выступление диджея не осталась. Танцевать неожиданно расхотелось и, извинившись перед Мэри, Элис вернулась в свой коттедж. В компании с другими мальчишками Лукас убежал в «кемпинг», так что и следующую ночь ей предстояло провести одной.
Так и случилось, хотя большую её половину Элис прислушивалась к каждому шороху, ожидая стука в дверь. Уснула она в ожидании, с ним же и проснулась. Ожидание стало её обычным состоянием. Понять бы, чего именно она ждала…
В четверг утром неожиданно позвонил Эдуардо. В совершенно неподходящее для звонка время, потому что утро для неё — самая занятая часть дня. Общение с поставщиками, приём товара, оплата счетов. Давно уже следовало бы взять помощника, но в данном вопросе Элис, как и её родители, оставалась принципиальной: семейный магазин не должен управляться посторонними. Единственное допущение, которое она себе позволила — нанять складского работника и продавца на смену. Бухгалтерию же вела сама, даже готовила налоговые отчёты.
Именно за этим делом её и застал брат.
— В субботу с парнями ведём мальчишек на бейсбол. Если хочешь, можем взять Лукаса.
— Бейсбол? — Прижав трубку плечом к уху, Элис аккуратно переписывала цифры из одной колонки в другую. — Ты же его не особо жалуешь.
— Что значит, не жалую! — Преувеличенно громко возмутился Эдди. — Очень даже жалую. Особенно, когда подгоняют пригласительные в вип-ложу.
 
— О, ты наконец начал брать взятки? Не говори отцу, он расстроится.
— Болтушка. Будьте готовы к одиннадцати.
Как любая работающая мама, каждую свободную минуту Элис старалась проводить с сыном. Её день вот уже несколько лет всегда начинался по одному и тому же сценарию: подъём, быстрый душ, чашка кофе за просмотром почты и сообщений в мессенджерах. Без десяти семь она шла будить Лукаса, и ровно до семи уговаривала его подняться. Гладила спинку, целовала взлохмаченный затылок, щекотала пяточки, тихонько дышала в розовое ото сна ушко, пока малыш не начинал улыбаться, всё ещё не желая открывать глаза. Десять минут близости так важной для них обоих.
В выходные этого ритуала не было, потому что в выходные Лукас спал вместе с ней. Да — непедагогично, да — вредно, да — потакание избалованности, но Элис ничего не могла с собой поделать. Ей нравилось засыпать, прижавшись к детской спинке. Нравилось выныривать из сна под тихий бубнёж, когда проснувшись раньше её, Лукас надевал наушники и смотрел на планшете мультики. Они вместе умывались, вместе готовили завтрак, вместе мыли после него посуду — Элис мыла, а Лукас вытирал тарелки и ставил на полку.
Почти все выходные они чем-нибудь были заняты: прогулки, детские фестивали, выставки, кино, визиты в гости и визиты гостей, но конкретно эти Элис планировала провести дома: после насыщенных предыдущих надо было заняться хозяйственными делами. В общем-то, предложение Эдди оказалось как нельзя кстати и, проводив сына, она повязала фартук и достала из-под раковины корзину с чистящими средствами.
Через три часа квартира блестела, и уставшая, но удовлетворённая девушка позволила себе упасть на диван вместе с большой кружкой крепкого чая.
Местные новостные каналы трубили о победе «Чикаго кабс» над нью-йоркскими «Янкиз». Элис порадовалась за сына: первая игра, увиденная вживую, да ещё и победная!
Не большая любительница активных видов спорта, она, тем не менее, не могла не отдать должное зрелищности командных игр. В своё время Алан частенько водил её в ложу для прессы, где помимо удовольствия от самой игры, можно было по достоинству оценить бесплатное пиво и вкуснейшие сэндвичи, в огромных количествах вываленных на банкетных столах.
А вот Мэри бейсбол любила. И болела как раз за «Кабсов». Может, это Мэтту Эдди обязан пригласительными?
Недолго думая, Элис открыла переписку с подругой:
«С победой! Спасибо Мэтту: Лукас видел это вживую».
«Спасибо за поздравление!!! Парни порадовали!!! Про Мэтта не поняла;-(»
«Эдди неожиданно разжился пригласительными на матч. Подумала на Мэтта».
Пауза, во время которой Элис поймала себя на мысли, что очень ждёт ответа подруги, длилась слишком долго. Наконец, появилось сообщение, что Мэри печатает.
«Нет, не он. Может, Ник? У него на этот сезон выкуплена ложа на «Филде» (стадион «Ригли Филд» — домашний стадион бейсбольного клуба «Чикаго Кабс» — прим. автора).
Это действительно оказался Ник. В полном восторга рассказе Лукаса его имя встречалось намного чаще, чем слово «бейсбол».
В следующие выходные, опять же через Эдди, Николас пригласил Лукаса покидать мяч в парке. Планировалась мужская тусовка, вот только позже она узнала, что в тот раз с ними были две её невестки.
Элис пребывала в растерянности. С одной стороны, она всегда переживала, что сыну не хватает мужского общения. Хотя уж кому-кому, а Лукасу грех жаловаться: дяди, два кузена, дедушка, крёстный — старый друг её родителей Ронан Лири. Но всё же фраза, что ребёнку нужен отец плотно застряла в её голове ещё со времён беременности. Мать постаралась.
 
Иногда девушка чувствовала себя виноватой, что слишком эгоистична в своей любви к сыну. Жизнь, которую она выстроила для них двоих, не предусматривала наличие кого-либо третьего. Ей даже собаку заводить не хотелось, хотя Лукас о ней и просил. Но, опять же: она весь день на работе, он в школе — зачем мучить животное?