Серый кардинал (СИ)

Один за другим гоблины валились на асфальт от ударов моих напитанных энергией ауры кулаков. Они падали, вскакивали и снова яростно бросались в бой. Крепкие оказались гады. Некоторые стреляли из штурмовых винтовок, но моя защитная оболочка останавливала пули — их я даже не чувствовал.
Убедившись, что не задену жертву, я расшвырял зелёных человечков дистанционными ударами, стараясь направлять энергию в головы, чтобы, если и не убить, то хотя бы вырубить или вызвать сотрясение.
  
Девушка тоже времени даром не теряла. Она схватила одного из нападающих и сделала ему удушающий. Гоблин брыкался, верещал, но вырваться не мог. Девица оказалась особой, хотя магией, скорее всего, не владела.
Я свернул шею первому попавшемуся гоблину, который пытался встать. Втором несколькими ударами ноги проломил грудную клетку. Третьего двинул кулаком, схватил за пучок волос на макушке так долбанул об тротуар, что и асфальт и башка треснули.
Двое вскочили и бросились наутёк. Остальные, кого мои кулаки и удары энергии не убили, корчились и кряхтели на асфальте, будучи не в силах подняться. Девушка тем временем отпустила задушенного уродца, и тот мешком плюхнулся у её ног.
И тут я понял, что спас орчиху. Она была невысокой, коренастой, одета в джинсы и топик, обтягивающий массивный бюст. Одна лямка порвалась, и топик сполз, чуть не оголив левую грудь. Недлинные чёрные волосы разметались по оцарапанному лицу, широкие ноздри раздувались от гнева. Как и у всех уруков, из-под нижней губы торчали характерные клыки. У женских особей они обычно были меньше.
— Ты в порядке? — спросил я.
Клыкастая девушка убрала с лица волосы.
— В порядке, — коротко ответила она и злобно сплюнула. — Грёбаные зеленорожие уроды! Мелкие выродки! Криворожая падаль! — тут её взгляд упал на купе, уткнувшееся в столб. — Проклятье! Моя машина! Вот уроды!
Она добавила несколько ругательств на своём языке и пошла к авто, которое в ближайшее время вряд ли могло куда-то поехать.
— Если хочешь, я отвезу тебя домой, — предложил я.
Орчиха кинула на меня взгляд, ничего не ответитла и стала осматривать помятый капот автомобиля. Я же поднял валяющийся под ногами автомат.
Штурмовая винтовка напоминала АК-74, имела похожий деревянный приклад и почти такое же цевьё, только чуть подлиннее. Однако выглядело оружие более грубо, словно его сделали кустарно.
На самом деле это был стандартный АЛ-80 или автомат Лисицына. Выпускался он, как можно понять по аббревиатуре, с восьмидесятых годов. Пришёл на смену самозарядным карабинам, которые в русской армии этого мира использовались довольно долго. У меня в руках находился старый образец.
Но даже такие где-то надо достать. Значит, автоматы гоблинам кто-то продавал. А эти мелкие носатые уродцы были достаточно разумными, чтобы им пользоваться.
Подскочил Витя с пистолетом в руках.
— Ваше благородие, надо валить. Здесь какая-то хрень происходит. Гоблинов хренова толпа! Они повсюду.
Он указал в ту сторону, откуда мы приехали. Неподалёку дорогу перебежала группа зелёных уродцев. Нас они, к счастью, не заметили.
Во дворе затарахтела очередь. Ей вторили вторая и третья.
— Они там! Прячьтесь! — крикнул Витя, и мы бросились за угол дома.
Выглянув, я не сразу обнаружил противника — только машины и дома, освещённые тусклыми фонарями. Однако гоблины прятаться даже не пытались. Они выскочили на дорогу, паля из автоматов наугад. Дульные вспышки выдали их.
Мои руки, укреплённые энергией, были неподвижны, и автомат в них лежал, как на сошке. Целиться было легко. Отработанные до автоматизма действия новое тело повторяло на приемлемом уровне. Обычным людям приходится прятаться, чтобы не словить пулю, что сильно мешает в бою. Нам же, особым, этого делать требовалось реже. Пуля калибра семь шестьдесят два даже с десяти метров не причиняла мне никакого вреда.
Поначалу требуется неслабая выдержка, чтобы спокойно целиться, оставаясь под огнём противника, но потом приходит ощущение собственной неуязвимости, привыкаешь. Хотя злоупотреблять этим всё равно опасно. Стоит решит, что ты — бессмертный, как жизнь продемонстрирует обратное. Так у меня в отряде один парень погиб, хотя был одним из сильных.
Первые же выстрелы уложили самого наглого гоблина, выскочившего на середину дороги. За ним упал второй. Он что-то кричал и пытался ползти. Остальные попрятались за стоящие во дворе машины.
— Надо уходить, — повторил Витя. — Их здесь слишком много.
Клыкастая девушка тоже подбежала к нам и безбоязненно выглянула из-за угла.
— Не высовывайся! — я схватил её за руку и оттащил назад. У орчихи чувствовалась аура, но не не настолько насыщенная, чтобы лезть под пули. — Отвезти тебя домой?
— Мне не надо домой. Я должна попасть в порт. Там все наши.
— И как ты пойдёшь? Твоя машина разбита.
— Вижу, — процедила орчиха и добавила. — Уроды кривоносые!
Она опять выглянула из-за угла дома. Я глазом не успел моргнуть, как девушка рванула к валяющимся между зданиями гоблинам и сняла с одного штурмовую винтовку. Остановилась, заметила, как другой гоблин уползает с поля боя. Два одиночных выстрела — и мелкий уродец застыл. Расстреляв ещё одного раненого, орчиха вернулась.
— Не пропаду, — сказала она.
— Отставь эти глупости, — я был не намерен отпускать её одну на улицу, кишащую злобными, зеленокожими бандитами. Хоть с клыками, а всё равно — девушка. И ей там угрожает опасность. — Мы тебя проведём.
— Не надо. Я и сама справлюсь. До порта — три квартала.
— Я видел, как ты справилась. Садись в машину. Витя, ты — за руль. Я пойду впереди и будут отстреливать ублюдков. Кстати, как тебя зовут?
— Я — Нивельга дочь Токка. Можно просто Ниви.
— Андрей, — представился я. — Это Витя. Всё, дуйте в машину.
Нивельга неохотно отправилась в машину в сопровождении моего охранника. Мне же надо было вначале кое-что сделать — патронами запастись. На больших расстояниях более пятидесяти метров энергией работать затруднительно, придётся по-старинке — из стрелкового оружия.
Я принялся обыскивать убитых врагов, лежащих в проходе между домами. У гоблинов были старые холщовые подсумки или самодельные разгрузки, напяленные иногда прямо на голый торс. Одеты же зеленомордые были кто во что горазд: треники, штаны-карго, рваные джинсы, а у двоих и вовсе какие-то домотканые шаровары.
Поначалу было тихо, но когда я стал забивать магазинами два подсумка, по мне опять открыли огонь. Встал на колено, прицелился в торчащую из-за машины башку. Со второго выстрела попал, и гоблин растянулся на дороге.
Распихав десяток магазинов по подсумкам и карманам, я снова вступил в перестрелку с неугомонной мелюзгой. Ещё одного скосил. И только тогда по мне перестали стрелять.
Вернувшись на дорогу, я приказал Вите ехать за мной, а сам двинулся по центру проезжей части, держа наготове автомат. Так добрались до следующего перекрёстка. Я шагал впереди, мои спутники медленно ехали следом.
Возле перекрёстка жестом велел им остановиться. Нивельна сказала, надо поворачивать направо — порт там. Я заглянул за угол. Оттуда на полном ходу вылетела легковая машина, еле вписавшись в поворот. Больше никого не было. На той улице даже фонари не горели.
— Да-да, туда, — крикнула из окна Нивельга. — Три квартала — и упрёмся в порт.
— За мной! — я махнул рукой и зашагал по дороге, вглядываясь в тьму.
Первый перекрёсток миновали без проблем. Дальше начиналось какое-то захолустье. Относительно новые панельные дома сменились обшарпанными кирпичными, выстроившимися вдоль улицы сплошной стеной.
Мы остановились перед подворотней. Я проверил — никого. Двинулись дальше. На самом перекрёстке тоже пусто. А где-то неподалёку трещала стрельба, разносясь эхом по опустевшим улицам.
На следующем перекрёстке горела машина, врезавшаяся в стену доме. Рядом лежали два человека в лужах собственной крови. Вероятно, враг был близко.
Я не ошибся в своём предположении. Едва мы продолжили путь, как на дороге показалась группа тёмных фигур. Увидев нас, они тут же начали палить. Во тьме засверкали дульные вспышки, засвистели вокруг пули. Некоторые остановила моя энергетическая оболочка. Но её я быстро убрал — сковывала движения.