Собрание сочинений в 12 т. Т. 1

Капитан Спик назвал это озеро «Ньянца Виктория» («Ньянца» означает «озеро»). В данном месте оно могло иметь в ширину миль девяносто. В южной его части капитан Спик открыл целую группу островков, названных им Бенгальским архипелагом. Свои исследования Спик довел до Мванза, расположенного на восточном берегу озера, где и был радушно принят султаном. Спик сделал тригонометрическую съемку этой части озера, но не смог раздобыть лодку, чтобы переплыть через озеро и осмотреть большой остров Укереве. Остров этот (во время отлива — полуостров) очень густо населен и управляется тремя султанами.
«Виктория» все неслась к северной части озера, о чем доктор очень сожалел. Ему хотелось точно определить южные его очертания. Берега, над которыми пролетали аэронавта, заросли густым и колючим кустарником, и их едва можно было разглядеть сквозь тучи носившихся над ними светлокоричневых москитов. Жить в этой местности было невозможно, и она была необитаема.
Только гиппопотамы лежали в густых высоких тростниках или прятались в белесоватых водах озера.
На западе берега не видно — озеро разлилась как море. Расстояние между берегами настолько велико, что сообщения между ними нет; здесь часто разражаются сильные бури, так как в этой высокой и открытой местности свирепствуют ветры.
Доктору трудно было теперь справляться со своим шаром; он боялся, что его может отнести на восток. Но, к счастью, ему удалось попасть в течение, которое умчало «Викторию» на север; в шесть часов вечера она была над маленьким пустынным островком, находящимся в двадцати милях от берега, на 0°30' южной широты и 32°52' восточной долготы.
Путешественники зацепились за дерево, и, так как ветер к вечеру стих, они могли спокойно стоять на якоре. О том, чтобы спуститься на землю, нечего было и думать. Здесь, как и по берегам озера, держались густые тучи москитов. Пока Джо укреплял якорь на дереве, его уже успели искусать москиты, но он не почувствовал никакой злобы к ним, находя это вполне естественным.
Доктор же, настроенный менее оптимистически, отпустил канат якоря, насколько это было возможно. Он стремился избавиться от безжалостных насекомых; они уже поднимались к ним с жужжанием, от которого трем друзьям становилось не по себе. Доктор определил, что высота озера над уровнем моря — три тысячи семьсот пятьдесят футов, и это совпадало с вычислениями капитана Спика.
— Ну, вот мы и на острове, — проговорил Джо, сильно расчесывая себе кожу.
— Надо поскорей осмотреть его, — отозвался охотник. — Видимо, кроме этих милых насекомых, здесь нет ни одной живой души.
— Надо вам сказать, что все островки, которыми усеяно озеро, не что иное, как вершины затопленных водою холмов, — пояснил доктор. — Нам положительно посчастливилось найти здесь пристанище, ибо берега озера населены свирепыми племенами. Спите же, благо небо сулит нам спокойную ночь.
— А ты, Самуэль, разве не последуешь нашему примеру? — спросил Дик.
— Нет, я не мог бы сомкнуть глаз. Мысли гонят всякий сон. Завтра, друзья мои, если только ветер будет благоприятным, мы понесемся прямо на север и, быть может, откроем истоки Нила — эту тайну, не разгаданную до сих пор. Я не в силах уснуть, когда так близки истоки великой реки!
Кеннеди и Джо, которых вопрос об истоках Нила далеко не так волновал, как доктора, не замедлили крепко заснуть под его охраной.
В среду, 23 апреля, в четыре часа утра «Виктория» снялась с якоря. Царил еще полумрак. Ночь неохотно покидала воды озера, над которым стоял густой туман. Но вскоре его разогнал сильный ветер. «Викторию» несколько минут качало из стороны в сторону, а затем понесло прямо на север.
Фергюссон от радости захлопал в ладоши.
— Мы на верном пути! — закричал он. — Увидим Нил сегодня — или никогда! Знаете, друзья мои, ведь мы на экваторе! И вот-вот будем в нашем северном полушарии!
— О! Так, значит, сэр, вы считаете, что именно здесь проходит экватор? — спросил Джо.
— Именно здесь, мой милый.
— Вот как! По-моему, сэр, непременно нужно не теряя времени вспрыснуть это событие.
 
— Ну, давайте выпьем по стакану грога! — смеясь, ответил доктор. — Твой способ изучать космографию, Джо, совсем не плох.
Вот как на «Виктории» был отпразднован перелет через экватор.
«Виктория» быстро неслась вперед. На западе виднелся низкий ровный берег, а дальше — плоскогорья Уганда и Усога. Быстрота ветра все возрастала: она достигала теперь почти тридцати миль в час.
По озеру, точно по морю, шли большие пенящиеся волны. Видно было, что оно очень глубоко. За все время перелета на нем показалось всего каких-нибудь два грубо сделанных челнока.
— Это озеро, — начал доктор, — расположено так высоко, что оно должно служить естественным водоемом для больших рек Восточной Африки. Небо возвращает ему в виде дождей то, что забирает у его истоков в виде испарений.
— Мне кажется вероятным, что Нил берет свое начало именно здесь.
— Увидим, — проговорил Кеннеди.
Около девяти часов утра приблизились к западному берегу, лесистому и, очевидно, пустынному. Ветер стал относить «Викторию» несколько к востоку, и вдали показался другой берег озера. Он изогнулся, и на 2°40' северной широты эта излучина кончалась очень открытым углом. Вдали поднимались обнаруженные Вершины высоких гор, среди которых по глубокому извилистому ущелью бурлила река.
Все время, управляя шаром, Фергюссон не отрывал глаз от местности, над которой они пролетали.
— Смотрите, друзья мои, смотрите! — вдруг закричал он. — Значит, то, что рассказывали арабы, верно! Они говорили о реке, которая вытекает из северной части озера Укереве. Теперь она перед вами! Мы летим над нею. Она несется почти с такой же быстротой, как и мы. И эта струйка воды, бегущая под нами, конечно, сольется с волнами Средиземного моря. Это Нил!
— Это Нил! — повторил за своим другом Кеннеди, заразившись его энтузиазмом.
— Да здравствует Нил! — воскликнул Джо, никогда не пропускавший случая весело пошуметь.
Громадные утесы здесь и там загромождали течение этой таинственной реки. Вода бурлила, образуя стремнины и водопады, и все это еще больше убеждало Фергюссона в верности его предположений. Сотни потоков, пенясь, неслись с окружающих гор. Видно было, как из земли выбиваются на поверхность тонкие струйки, как они бегут, встречаясь, сливаясь, состязаясь друг с другом в скорости, к этой рождающейся речке, которая принимала их в себя и становилась рекой.
— Конечно, это Нил, — убежденно повторил доктор. — Знаете, происхождение названия этой реки вызывало у ученых не менее жгучий интерес, чем местонахождение ее истоков. С какими только языками это слово «Нил» не связывали: и с греческим, и с коптским, и с санскритом  [23]. Но все это в конце концов неважно, раз этому самому Нилу пришлось, наконец, открыть нам тайну своих истоков.
— Но скажи, Самуэль, как убедиться, что это та самая река, которую обследовали северные путешественники? — спросил охотник.
— Если благоприятный ветер продержится хотя бы еще час, мы получим доказательства самые верные, самые бесспорные и неопровержимые, — ответил доктор.
Горы расступались, как бы освобождая место многочисленным селениям и полям кунжута и сахарного тростника. Туземцы, повидимому, были очень возбуждены и враждебно настроены. Очевидно, они скорее были склонны к гневу, чем к поклонению, принимая аэронавтов отнюдь не за богов, а за чужестранцев. И «Виктория» должна была держаться вне досягаемости мушкетных выстрелов.
— А спуститься на землю здесь будет трудновато, — проговорил шотландец.
— Ну, и невелика беда, — отозвался Джо. — Тем хуже для этик дикарей, мы лишим их приятной беседы с нами.
— Однако снизиться все же необходимо хоть на четверть часа, — промолвил Фергюссон. — Мне нужны доказательства, которые подтвердили бы мои выводы.
— По-твоему, это необходимо, Самуэль?
— Совершенно необходимо, и мы спустимся, даже если бы понадобилось при этом прибегнуть к оружию.