Стратегия одиночки. Книга седьмая (СИ)

Что стало причиной подобной перемены, я не понял, но послушно двинулся за жрецом. Мы зашли в Храм Пантеона, а затем неспешно поднялись на самый верх к Вратам. Всё также молча главный жрец лично настроил Врата, уточнив у меня точку перехода. Прогнал меня через все тесты, «взвесив» энергетику. А затем кивнул на Врата, в которых уже клубился туман Дороги.
— Почему передумали? — Спросил я, встав на первую ступеньку, ведущую к Арке Перехода.
— Это мой долг, — с отеческой улыбкой произнёс главный жрец, — помогать тем, кто следует Дорогой Сундбада.
Кивнув жрецу, будто понимал, о чём он говорит, я продолжил подъём к Вратам. «А я следую этой Дорогой?» — Такова была моя мысль, когда я шагнул в Арку…
К моему немалому облегчению, и в этот раз древняя портальная сеть сработала без сбоев и накладок, доставив меня куда нужно, в город Пэрри, который, как оказалось, находился чуть ближе к моей цели, чем запланированный изначально Стольмид.
Просторная площадка, расположенная на крыше Храма Всех Богов, встретила меня безмолвием. У Врат не было никого. Даже дежурный жрец и послушник, который должен был вносить данные прибывших в город в специальную книгу, и те отсутствовали. Впрочем, эта тишина была обманчивой. Стоило прислушаться, как я отчётливо услышал мерные речитативы, доносящиеся с центральной площади, а также пьяные песни, которые кто-то распевал во всё горло.
Подойдя к краю крыши, выглянул наружу и увидел уже знакомую картину. Пьяные лежат вповалку прямо на улицах, некоторые спят в луже собственной блевотины. Несколько секунд мне потребовалось, чтобы прийти к вполне определённым выводам. Первый, праздник, устроенный жрецами Сундбада, видимо, был, что называется, международным и проходил в каждом городе, в котором имелась действующая Арка Перехода. И второй, что из-за разницы во времени, в Пэрри этот праздник ещё не закончился, отсюда и отсутствие даже дежурной смены у Врат. Все жрецы заняты на площади.
Конечно, можно было подождать полуночи и завершения празднеств, чтобы оформить моё прибытие официально. Но тратить время не хотелось, к тому же не моя вина, что на площадке Перехода нет никого из жрецов. Мне даже понравилась мысль о том, что о моём перемещении в Пэрри никто из местных не узнает. Да, потом, утром, жрецы поймут, что Вратами кто-то прибыл, но установить, кто именно, у них не получится.
Толку от подобной скрытности для меня не было никакого. Но ещё с Прошлого Цикла привык к тому, что чем меньше людей знают, где я и что делаю, тем спокойнее моя жизнь. Поэтому я не стал спускаться по главной лестнице, а ещё раз выглянул из-за края крыши. С того места, где я стоял, до мостовой было метров пятнадцать, и если бы не рюкзак за плечами, то мог бы рискнуть просто спрыгнуть вниз, благо возможности Булата это вполне позволяли. От подобного поступка меня удержало только то, что не был уверен, выдержат ли лямки рюкзака подобное жестокое обращение.
Пригляделся внимательнее к архитектуре храмовой стены и понял, что прыгать на мостовую сразу вовсе не обязательно. Барельефы, статуи, лепнина, выступы — всё это позволило мне спуститься по противоположной от центральной площади стене без особых усилий. По сравнению с прыжками от одного костыля к другому в подземном городе дварфов, это была «лёгкая прогулка». На мой столь своеобразный и непривычный для местных спуск вниз, а ля паркур, никто из перепивших горожан не обратил ни малейшего внимания.
Стоило моим ступням коснуться мостовой, как, поправив немного съехавший рюкзак, я зашагал к ближайшим городским воротам, привычно перепрыгивая через спящих и блюющих. Как и думал, несмотря на позднее время, ворота города были открыты. Это, кстати, очень грамотный шаг со стороны местных властей, позволить тем крестьянам, кто ещё стоит на ногах, покинуть город и отправиться ночевать к себе домой, а не устраивать дебош в городских стенах. Стражи у ворот тоже не было, точнее она была, но занималась тем, что выкидывала за городской ров наиболее перепивших. На меня никто из стражников вообще не обратил внимания. Во взгляде одного из них я отчётливо прочитал: «идёт из города на своих ногах, нам же лучше».
 
Н-да. Конечно, восстановление давно утративших работоспособность Врат и правда Чудо, но то, что устроили жрецы Сундбада с этим праздником, ни в какие ворота. Если то, чему я стал свидетелем в Нимарце и Пэрри, происходит в каждом городе Айна, где есть рабочий храм бога Путей, то это не праздник, а самая натуральная вакханалия.
Удалившись от города на километр, я свернул с тракта и, ориентируясь по звёздам, зашагал в сторону деревни с поэтичным названием Серебряный Луг. Через полтора часа наступит полночь и торопиться мне некуда, так что двигаюсь спокойным шагом, полностью сконцентрировавшись на тренировках. Раз в полчаса делаю остановки, чтобы размяться с копьём, а затем продолжаю путь. Но даже так, со всеми перерывами и шагом, я вышел к Серебряному Лугу за четыре часа до рассвета.
Разбудил спящего на сторожевой вышке дозорного, который, как я помнил, был старшим сыном мельника, и послал его вперёд, чтобы он разбудил хозяйку постоялого двора. Конечно, можно было бы сразу зайти к Катасаху, он же приглашал меня в гости «в любое время», но я предпочёл не злоупотреблять гостеприимством главы местной группы проходчиков. Да и если бы я пришёл к нему сразу, то уверен, пришлось бы пить, а я хотел выспаться.
Хозяйка таверны встретила меня сонным, но радостным взглядом. Да, глубокая ночь, да ей хотелось спать, но она меня помнила и знала, что я оставлю приличные чаевые, и этот факт заставил её встретить меня, как дорогого гостя. Снял комнату, отказавшись от ночного ужина, который мне предложили разогреть, и прежде чем отправиться спать, попросил хозяйку постоялого двора о двух вещах. Первое, не будить меня, пока не проснусь сам, и второе, пригласить на утро самую лучшую швею из тех, кто есть в деревне. После чего поднялся в комнату, скинул вещи, разделся и с усталой улыбкой упал на кровать, заснув ещё до того, как моя голова коснулась подушки.
Первое, о чём подумал, когда открыл глаза, было «ну, я и горазд спать!». Судя по положению солнца, продрых немало, и сейчас на дворе часа три после восхода. Зато отдохнул и чувствую себя бодро, а главное тяжёлые мысли о новом задании квестеров и всём остальном словно подёрнулись дымкой и отошли куда-то на задний план.
Умывшись в предусмотрительно оставленном хозяйкой таверны тазике, провёл короткую разминку. После чего отрезал от выкупленной у Скалли ткани подходящий кусок, свернул его и засунул за пояс. Затем покосился на разящий Шелест, прислонённый у изголовья кровати, но решил не брать его с собой.
Спустившись в обеденную залу, я не сильно удивился тому, что меня ждали. Местная команда проходчиков, сдвинув два стола, уже позавтракала, и на моих глазах Драган открыл второй по счёту пивной бочонок, а первый уже пустой сиротливо лежал на боку около стульев. Моё появление было встречено приветственным рёвом. Все, кроме Катасаха, вскочили на ноги, а Патрик даже полез обниматься. Впрочем, юный шериф, под осуждающим взглядом своего дяди, быстро взял себя в руки и отступил на шаг. Выслушав, как все рады меня видеть, я попросил пять минут, после которых обязательно присоединюсь к их застолью.
Приглашённая хозяйкой постоялого двора швея, тихо сидела в уголке, пряча взгляд. На вид около тридцати, простая одежда, она была похожа на тех, кого на Земле называли «серой мышкой». Присев рядом с ней, представился и объяснил, что мне нужно, положив отрез зелёной ткани на стойку.
— Перчатки под вашу руку. — Кивнула мне швея. — Но материал совсем не подходящий, господин.
— Не важно, это инструмент, мне их не носить постоянно. — Улыбнулся я. — И да, чуть не забыл. Нитки на швы сделайте из этой же ткани.
— Будет совсем не прочно. — Вздохнула мастерица.
— И опять это не важно. Главное, никаких иных материалов не используйте, кроме этой ткани.
— Можно проклеить, — внезапно улыбнулась женщина, — будет прочнее.