Игровой практикум (СИ)

К удивлению Никиты, очищенная от монстров земля, быстро заполнялась людьми, и уже через пару недель столица напоминала разворошённый муравейник, где трудились тысячи строительных бригад. Аргентинское правительство быстро нахватало кредитов, и ударными темпами восстанавливало видимость нормальной жизни. А от щедрот богатых аргентинцев, Никите подарили огромную пятидесятиметровую яхту, отправленную своим ходом в Чёрное море.
Никита от подарка не отказался. Зачем? В конце концов его можно передарить тому же Артеку, или ещё кому, например, госпиталю ветеранов. Но мысль о своём катере, показалась ему интересной. Конечно намного меньше, и скромнее, но с хорошей мореходностью.
К окончанию операции, Никита всё-таки поднял уровни до сотого, что позволяло уже подумать о выполнении внешних миссий, где имелась возможность хорошо заработать, но ровно так же и отхватить кучу проблем. Поэтому Грур тщательно прорабатывал все предложения, попутно знакомясь с текущими рейтингами боевых команд, семей, кланов и клановых объединений. Сам урго всегда оставался одиночкой, не входя ни в какие объединения, поэтому игнорировал предложения о вступлении, потому что знал, что кланы, как и корпорации создаются не для роста всех членов, а для обогащения их владельцев.
Задания, как правило, предлагались трёх типов. Большая команда набирала усиление на крупную акцию, требовалась регулярная работа по добыче полезных ископаемых, и биоресурсов, и команда, попавшая в тяжёлое положение, запрашивает помощь. В последнем случае, спасаемые обычно делились добычей, или ещё как-то оплачивали спасение.
Грур, работавший в одной из комнат дома в Переделкино, вдруг поймал какую-то мысль, и быстрыми шагами вышел в коридор, спустился вниз, и стукнулся в ванную комнату Никиты.
— Секунду. — Калашников, вернувшийся с тренировки и ополоснувшийся в душе, распахнул дверь, стоя в пушистом махровом халате. — Заходи.
— Слушай, я тут подумал, а почему у тебя нет точки возвращения?
— Это что за зверь? — Поинтересовался Никита, ставя на стол пару высоких стаканов и наливая апельсиновый сок.
— Ну, это если ты вдруг погибнешь, то последняя твоя копия, будет собрана в этом месте. Конечно все последние воспоминания сохранятся лишь усечённом виде, но сможешь посмотреть кино о своей гибели.
Никита уже листал страницы ассистента, знакомясь с расценками на самовозрождение, и на центр возрождения.
— Учти кстати, что если человек зафиксировался в точке возрождения, то имплант возвращается вместе с ним. Это касается всех подобных устройств кроме твоего. Твой нейроассистент останется на месте гибели, и сам примет решение о следующем носителе.
— А никто и не говорил, что будет легко. — Никита пожал плечами. — Но ведь счёт привязан к слепку ауры, а не к импланту. Так что куплю себе новый, или возьму со склада, и продолжу геройствовать. Но, да. Недешёвая штука. — Никита кивнул, взглянув на ценник. Но всё равно будем ставить. Только посоветуемся где. Такое в парке, или на улице не поставить.
Центр возвращения из десяти капсул, решили поставить рядом с госпиталем Бурденко, забрав свободный участок, примыкавший к госпитальному парку. Само здание быстро возвели мастера Главспецстроя, а уже через день после приёмки, Никита последовательно рисовал узоры доставки, ставя капсулы в комнатах, где кроме того, имелся душ, раздевалка с больничными пижамами, и комната дежурной медсестры. Фиксация точки происходила просто. Человек ложился в капсулу, она считывала параметры тела и память, после чего внедряла в тело дополнительный модуль, передававший изменения в организме и памяти спасаемого, для того, чтобы восстановленный не начинал жизнь с того момента как залез в капсулу.
Всё это стоило дорого. Одна капсула десять миллионов, фиксация — пять тысяч ЕП а каждое спасение — двадцать. Поэтому никакого аншлага не случилось. Такие средства имели процентов десять от общего числа пробуждённых, но и справедливости ради, сильно рисковали тоже немногие. Но процедура получения ЕП через добычу, уже была отработана, и все, кто работал непосредственно с Никитой получили как минимум ещё один шанс.
  
Военнослужащие полка РГК, после зачистки в Аргентине, зафиксировались все как один, плюс штурмовые подразделения Бригады, и многие другие, имевшие такую возможность.
Нужное задание открылось ночью, когда все приличные люди видели десятый сон, а Никита с Груром метались по дому, собирая вещи, которых по мнению кота, могло не хватить.
Но через полчаса, на вертолётной площадке, рядом с Сервалом открылся портал, окантованный голубым сиянием, и они вдвоём шагнули в другой мир.
Никита на всякий случай накинул на себя «Тень в темноте», и стоя за широкой спиной урго, огляделся. Они оказались в центре лагеря, разбитого в зале огромной пещеры. Несколько палаток, очаг из походной печки, пара котлов рядом, и группа из десяти человек вокруг огня. Сверху лагерь закрывал прозрачный купол силового поля, а сразу за куполом бесновались тысячи обезьяноподобных тварей, грызущих защиту, царапая её когтями, стуча камнями и грызя длинными клыками.
Уровни команды находились в пределах пятидесятых, но в основном это были сборщики, пара лекарей, и лишь один воин — лучник восьмидесятого, видимо взятый на всякий случай.
Твари тоже не отличались силой или защитой, но вот их количество превышало все разумные пределы. Никита развеял узор, и вышел из-за спины кота.
— Рад приветствовать вас воины. — Произнёс на межьязыке мужчина сто двадцатого уровня. На лицо лет пятидесяти, вполне привычной наружности, с длинной седой бородой, в плотном тёмном плаще, лёгкой сегментной броне, с пятнами камуфляжа, и боевой портупеей с ножами, и коротким мечом на поясе. Он кивнул, и рукой показал, на пещерных дхуро, беснующихся за куполом. — Я Холгар Чинго, командир этой партии. Как видите мы тут попали слегка… Уходить не хотим, цель похода не достигнута, но и продвинутся не можем. Твари словно бесконечно плодятся. Вроде бы перед нами прошла группа клана Изольви, и мы надеялись если не на пустые пещеры, то как минимум сильно меньшее их количество.
— А куда хотите дойти? — Поинтересовался Грур.
— В десятке километров отсюда, своеобразная плантация синей травы. Она хорошо идёт на рынке среднемирья, и нам требуется собрать хотя бы по сотне килограммов на каждого чтобы окупить портал и зелья.
— А там, что?
— А там матка вот этих тварей — Холгар поднял руку, и захватив телекинезом одного дхуро поднял повыше, чтобы они могли рассмотреть. — Прямоходящие, две нижних две верхних конечности, голова с большой пастью, и лапы с очень острыми когтями. — Он оглянулся к огню. Талея, подойди.
Тут же к ним подскочила невысокая женщина, в длинном плаще как у Холгара, но ещё более лёгкой броне.
— Вот — командир подхватил запястье женщины, и поднял повыше, чтобы Никита и Грур могли увидеть броню, вспоротую когтями и окровавленную плоть, залитую зеленоватой пеной.
— Вы позволите? — Никита взглянул на даму, и та. думая, что он хочет рассмотреть ранение кивнула, но Никита одним движением пальцев начертал узор очистки, затем прошёлся по ране исцеляющим глифом, и в конце, зарастил броню, сделав её на мгновение жидкой, и стянув поверхность ещё одним узором.
— Милосердные боги. — Чуть вспотевший Холгар провёл пальцами от лба до подбородка. — Одним движением… Простите, но какого же вы уровня?
— Им, хватит. — Грур не оборачиваясь, произнёс: — Давай. малыш, изобрази тут блендер.
— Понял. — Никита стал рисовать узор прямо возле стены купола, но пока не насыщал его, и только когда сложная многоэлементная декаграмма полыхнула контрольной вспышкой готовности, толкнул её вперёд, сквозь купол, и стал насыщать энергией. Сначала вроде ничего не происходило, но воздушный вихрь, потихоньку стал набирать скорость, втягивая в него тела, камни и вообще всё что можно было оторвать, и перемалывая на периферии воздушными вихрями, плотностью в тысячи атмосфер, продвигал в центр, где словно волчок крутился узор «веретено праха». Мгновенно пространство за куполом затянула белёсая муть, и вихрь двинулся в проход, зачищая поток скальных обезьян, спешивший к месту прибытия партии.